- Думаю... Дело не только в этом. Она травмирована. Дом рухнул. Родителей не стало. Может, не стоило говорить так сразу... Но... – он взял её за руку. – Ей ещё можно помочь. И ты... Полагаю... Тебе это объяснили так же?

- Что объяснили? – не поняла девочка.

- Про нас с мамой. Я ведь прав?

- Нет... мне про вас с мамой никто ничего не объяснял. Просто сказали, что вы погибли в авиакатастрофе и на этом все, – голос Карины дрогнул.

- Хммм... Почему же тогда ты решила... Про звезды? – он явно растерялся.

- А из-за чего тогда она стала ходить по ночам? Именно по ночам? Потому что про звезды услышала.

- Я понял это. Я спросил, почему ты о них ей сказала? И ещё... Анжела всегда, говорят, была... Не совсем обычной. Нас Ярослав, конечно, и на километр не подпускал к своему дому: будто боялся, что мы что-то сделаем... Но все же, я слышал.

- Я о звездах сказала, чтобы не травмировать ее психику. Сказала, что ее родители стали звездочками... Стоп, в каком смысле не совсем обычной?

- Ну, здесь надо работать более опытным психологам, полагаю... В смысле, иногда она вела себя странно. От родителей редко отходила. По сути, это не странно, но... И потом, вопрос куда важнее: откуда она вообще?

- В каком смысле откуда? – не поняла Карина.

- Сама подумай: Растяпкину сейчас восемнадцать. Ярослав был старше где-то на полгода, но никак не больше... Были подозрения, что она все-таки не совсем его дочь. Но ведь похожа! Есть версия, что на самом деле, она дочь Злата, хотя... Никаких сведений о его связях с кем-то у нас тоже нет.

- Дочь Злата? Да это бред! Откуда у Злата могла быть дочь? Смешно даже! Пап, я должна тебе открыть правду... я не все тебе сказала тогда, в больнице... я подумала, что ты будешь смеяться надо мной.

- Что такое? – заволновался Круст, а потом добавил: – Не бойся, я не буду.

Карина почувствовала, что ей не хватает воздуха, дышать стало тяжелее.

- Вообщем, я... я могу видеть душу Злата. Я даже разговаривала с ним. Именно он просил меня прийти... к тому дому... я пошла... и это он спас меня из огня…

Карине с трудом давался каждый вдох. От волнения и переживаний у нее случился новый приступ астмы. Она схватилась за горло, стала кашлять.

Джек снова подал Крусту ингалятор, как в первый раз.

В этот раз он уже знал, что нужно делать и действовал увереннее.

Когда Карина немного пришла в себя, она посмотрела на Круста.

– Прости, пап. Это от волнения.

- Тебе не нужно извиняться... – устало вздохнув, возразил он. – Теперь... Тебе бы отдохнуть, верно?

- Нет. Ты сказал, что я в чем-то должна участвовать? В чем же? Меня хотят послать на дело?

- Верно. Да. Речь о похитителя детей. Думаю, тебе это было бы важно...

- Похитителе детей? – ужаснулась Карина, а Джек зарычал.

- Они самые. Снова вышли на тропу войны... Думаю, у тебя к ним свои счеты! Даже если они не те же самые.

- Но я их даже не знаю...

- Скажи мне, хочешь ли узнать. Остальное... Обсудим позже.

- Очень хочу! – Карина подскочила на кровати.

- В таком случае, – мужчина уже куда увереннее протянул ей конверт. – Здесь все, что мы о них знаем. Если у тебя будут вопросы... Я буду в кабинете. А... Ведущие именно это дело собираются в классной комнате...

- То есть и я тоже там собираюсь? – уточнила девочка. – Сколько у меня времени на подготовку?

- Неделя. Но на подготовку к сбору, не более часа.

- Хорошо, я согласна, – ответила Карина. – Что мне надо делать?

- Ровно сейчас: прочитать материалы дела, подготовить примерный список вещей, которые пригодятся тебе на задании: не волнуйся, если что, в классе дообъяснят, ну и, собственно, побывать на обсуждении задания. И, желательно, сработаться с напарником, – он вдруг улыбнулся.

- А кто у меня кроме Джека еще в напарниках? – удивилась Карина.

- По-хорошему, это должен быть агент среднего звена. Но я не ручаюсь, что не младшего: сейчас всплыло немало работы.

“Приехали! Уже не знают, кого со мной в пару ставить”, – подумала Карина и почесала Джека за ухом. Тот закрыл глаза и высунул язык.

- Кстати, помнится, Семен все рвался... Но не знаю, дорвался ли, – перед тем, как мягко закрыть дверь, заметил Круст.

- Если Семен, то я согласна. Уж с ним мы найдем общий язык! – обрадовалась Карина.

- Главное, не опоздай, – успокоено кивнул ей отец.

-Буду как штык! – отсалютовала девочка и взялась за книгу. Сейчас ей хотелось немного почитать.

После недолгого чтения Карина взялась за изучение инструкций. Нужно было полностью сосредоточиться. Но мысли о бедной Анжеле Орловой не давали девочке покоя, и она мучилась чувством вины.

Ничто не мешало бы ей и дальше терзаться, если бы в коридоре не послышался странный грохот и, кажется, тихий писк... Карина вышла из комнаты.

– Кто здесь? – испуганно спросила она, Джек высунул голову и принюхался.

- Мышка... – беспомощно сообщили из другого конца коридора. – Мышка убежала... – по полу и правда пронесся какой-то белый сквознячок, но распознать в нем мышку было непросто. – Васик...

Что? – не поняла Карина. – Анжела, это ты?

- Я... – очень бледная и растрепанная Орлова поднялась с колен. Подбежала к ней. – Васик убежал! А папа говорил, мышек в академию не пускают...

- Ты как здесь оказалась? Ты сбежала из больницы? А Митя знает? – Карина провела ее в свою комнату. Затем отправила Джека на поиски Васика.

- Не волнуйся, мой пес Джек его быстро найдет. – Успокоила девочку Карина. – Так расскажи, ты из больницы убежала?

- Я не убежала... – девочка растерянно улыбнулась. – Мне вернули руку... – и правда, рука была на месте и выглядела... Абсолютно как прежняя. – И тогда я взяла Васика. А Васик побежал. А ты Карина. И ты знаешь, как улетают к звездочкам.

- Ты имеешь ввиду свою семью? – Карина покраснела. Ей стало стыдно за свои слова. Она усадила Анжелу на кровать. – Понимаешь, им на небе сейчас хорошо, но они даже оттуда следят за нами, оберегают от несчастий. С ними даже можно разговаривать.

- Разговаривать... Нет. Ты их видела? Папа ушел к маме? – почему-то теперь во взгляде Анжелы не было боли.

Карина как – то отстраненно кивнула. – Да, он ушел к ней. Извини, я сейчас приду, побудь здесь, – Карина выскочила из комнаты и бросилась к отцу. В груди у нее все сжалось и болело, дышать было тяжело, слезы застилали глаза, волосы падали на лицо. Именно в таком виде она вошла в кабинет своего отца. У нее тряслись коленки, девочка готова была упасть.

Круст, в первую секунду хотевший потребовать немедленно оставить его, вскочил из-за стола и мгновенно оказался рядом с дочерью.

- Что стряслось? Не пустили?

– Нет... я по другому вопросу... – У Карины подогнулись ноги, она сползла по стене вниз.

- По какому же? – отец мягко поднял ее, донес до своего кресла.

- Анжела... она опять спрашивала меня про своих родителей... спрашивала, видела ли я их... а я не могу разговаривать с ней на такую тему... мне больно... я сразу вспоминаю маму и... – По щекам Карины потекли слезы. – Я не знаю, зачем она об этом говорит все время. Мне и так тяжело, а эти разговоры делают только хуже... – Девочка уже с трудом могла удерживать боль в себе.

- Анжела... – Круст мягко гладил девочку по голове, – нездорова... То есть, как тебе объяснить?.. Психологически нездорова... Механизмы защиты от таких страшных вещей у всех... разные. Она не понимает. Боюсь, она нескоро поймет.

- Но как мне избежать с ней разговоров на эту тему? – расплакалась Карина. – Я не могу не думать о маме в такие моменты... я же все чувствую, и мне больно...

- Знаю... Я и сам все... Но, думаю, ее все равно уведут обратно. Пока что, ей необходима помощь врачей и... Не знаю. Отвлечение. Ведь ты сама... Кажется, тренировалась и немало, и именно в то время...

- Так может ее пока не допускать к учебе? Пусть врачи ей займутся. В какое время? – не поняла Карина.