Никто не сказал ни единого слова и только теперь Егоров заметил, как чуть поодаль, в тени стоял генерал Селезнев, зайдя внутрь палатки. С небольшим бронированным кейсом он вышел вперед к столу, где спецназовцы приводили в порядок свою экипировку и оснащение.

- Товарищ генерал, - обратился майор к Селезневу и все встали по стойке "смирно". Николай Федорович махнул рукой, мол, эти формальности ни к чему. В своей полевой форме он выглядел как настоящий сталкер, которым, впрочем, являлся уже много лет.

- Хорошие слова, майор, - сказал Селезнев, положив на стол кейс, и уперся кулаками в стол. - Вы правы: у каждого из нас свой долг перед страной и я благодарен вам за готовность выполнить задание, несмотря на очевидный риск и ловушку, которую нам обязательно постараются устроить - вопрос лишь в том когда, где и как. Со своей стороны я даю каждому из вас слово, что если кто-то не вернется, то государство позаботится об их родных и близких.

В какую-то секунду Селезнев захотел рассказать все, но внутренняя самодисциплина одернула его и он повиновался ей, как делал до этого много раз. Генерал понимал, что дай он слабину и объясни этим спецам все детали операции, то поставит под угрозу свой План, который созрел у него во время последнего совещания в штаб-квартире ГРУ. Он не мог себе этого позволить и знал, что с моральной точки зрения поступает не лучшим образом. Да нет же, поправил себя Селезнев, это было жестоко. По-настоящему жестоко. Будь у него возможность, он хоть как-то постарался бы все сгладить, но подобной альтернативы не было. По его лицу блуждали тени, но если кто-то и заметил заминку высокопоставленного офицера военной разведки, то списал ее на общую экстраординарную ситуацию. Он достал из внутреннего кармана сложенный лист бумаги, на котором были от руки выписаны несколько строк.

- Я хочу зачитать вам приказ с самого верха, - сказал генерал и оглянул все двадцать пять человек, чтобы бойцы осознали важность своей мисси. Убедившись в наступившей сосредоточенности всех присутствовавших, он прочел. - Объект "Альфа" - так в шифрограмме обозначается пси-источник - представляет исключительную и беспрецедентную угрозу национальной безопасности государства. Поэтому миссия по уничтожению "Альфы" должна быть выполнена любой ценой, при любых обстоятельствах и повороте событий. Данный приказ не может быть отменен н и к а к и м другим последующим приказом, включая личные приказы Верховного главнокомандующего.

Несколько секунд Селезнев просто смотрел на лист бумаги, который он сожжет после финального инструктажа. Каждое слово в нем будто наполнилось свинцовой тяжестью и какой-то невиданной скрытой силой.

- Теперь вы имеете представление о том, сколь важно это задание, - произнес генерал. - Помните, операция абсолютно "чёрная": попадетесь - и государство от вас откажется. Именно поэтому вам всем выданы капсулы с цианидом. Вы знаете, что это значит.

Все мрачно промолчали. На лице генерала отразилась какая-то суровость и тем, кто в этом момент смотрел на него, даже показалось, будто Селезнев жалел, что сам не мог пойти вместе с ними - в его возрасте он бы стал лишь обузой.

- Это еще не все, - сказал генерал и, сунув листок бумаги обратно в карман, открыл кейс. В нем лежали устройства прямоугольной формы маскировочного цвета. Достав одно из них, генерал поднял его так, чтобы всем было видно. - Каждое из этих устройств обладает средствами связи. У них нет передатчика - их функция работать только на прием. В чем-то принцип схож с КПК, только более защищенный от разного рода полей и со встроенным скремблером. Через двое суток на него придет закодированное сообщение, которое вы дешифруете с помощью содержащегося на ваших КПК ключа. Каждое устройство дополнительно защищено вашим личным паролем - после трех неудачных попыток КПК самоуничтожается встроенным микрозарядом. Данная предосторожность направлена на случай, если любое из устройств будет захвачено противником или утеряно.

- Что за сообщение? - уточнил Егоров, глядя на устройство.

- С координатами эвакуации, - пояснил Селезнев. - Вы будете идти в режиме полного радиомолчания. Никакой связи с Центром, кроме нескольких точек - но в них не входят сообщения координат эвакуации. Лишь условные кодовые слова о состоянии миссии. Ваши средства защищенной тактической связи не в счет.

- Надо полагать, именно с этим и связано молчание о точках эвакуации? - спросил Егоров и взял из протянутого Селезневым кейса небольшой прибор. Кейс майор передал остальным, чтобы каждый забрал себе по точно такому же КПК.

- Верно, - подтвердил Селезнев. - Не факт, что будет возможность вытащить вас оттуда транспортом. Мы пришлем вам уточненную информацию по расположению аномалий. Точки эвакуации - основные и запасные - в Зоне не имеет смысла передавать изначально и вам всем об этом хорошо известно. Еще вопросы?

Майор покачал головой и положил устройство связи к себе в подсумок. Свой КПК получил и Меткий, что его обрадовало после инцидента со Стрижом, поскольку предыдущий КПК накрылся медным тазом. Больше уточнений по миссии не требовались - остальную информацию каждому из них довели часом ранее. Их группа, названная кодовым названием "Миротворец", получила все возможные инструкции с учетом экстраординарности ситуации и спешки. Если выяснится, что до сверхразлома будет физически невозможно добраться, то все точки сбора "миротворцам" известны.

Получив назад бронированный кейс, Селезнев задал главный вопрос:

- Все ли готово для миссии? Замечания, возражения, дополнения?

- Никак нет, товарищ генерал! - почти хором ответили спецы.

Селезнев кивнул и, посмотрев на часы, добавил:

- Тогда готовность десять минут. Проверить герметику и средства защиты.

- Есть!

Генерал не любил разного рода напутственные речи и хотел было выйти и лично проследить за подготовкой к погрузке, но перед тем как покинуть спецпалатку, он повернулся к Меткому.

- Сталкер, быть может, тебе есть, что сказать перед выходом? Из нас у тебя больше всего зоновского опыта.

Несколько секунд Меткий в растерянности смотрел на генерала, пока, наконец, не заметил, что остальные разведчики направили на него свои взгляды. Как на зло, в голову ничего толком не лезло и, решив уже ответить чем-то банальным, сталкер вдруг вспомнил слова Косматого, будто всплывшие из глубин прошлого. Он выпрямился и отложил в сторону свой многократно разобранный и собранный автомат.

- Когда-то давно один мой знакомый сказал, что неважно кто кем был здесь, за Периметром. Когда мы пересечем его вновь, то все остается на Большой Земле. Зоне все равно, с какой целью идут топтать ее земли - наши идеи, мораль и ценности ей совершенно чужды и безразличны. Но у нее есть характер. Можете мне не верить, но она знает, зачем мы пришли к ней и если наши помыслы Зона воспримет враждебно, то устроит нам кошмар наяву. Дойти до конца будет дано только тем, кто поймет простую истину: его намерения в Зоне - ничто. Все планы и расчеты до заброса неважны. Когда мы попадаем внутрь, то начнем с чистого листа. Зона уравнивает всех.

Меткий чуть помолчал, но спустя несколько секунд нарушил созданную своими словами оглушительную тишину.

- Мы должны показать ей, что достойны - тогда у нас будет шанс выполнить свое предназначение.

Он засунул свой новый КПК в подсумок.

- Спасибо, сталкер, - искренне сказал Селезнев и озвучил мысли остальных: - Думаю, каждый понял, что ты хотел этим сказать. Здесь все отмечены Зоной и мы тебе верим.

Селезнев отдал честь и вышел через пневмодверь, впустив внутрь холодный ноябрьский ветер. Разговор словно настроил всех на неуловимую волну, которую чувствовал любой солдат и сталкер перед ответственным заданием. По телу проходила легкая дрожь от волнения, а все чувства обострились, как у хищника перед охотой.