Все, кроме министра Шитова, испытали ощущение, близкое к состоянию шока. Не того, которое человек часто приписывает своим эмоциям, а настоящего, пробирающего до самых костей и чем дальше все слушали генерала ГРУ, тем больший страх их одолевал.
- Мы полагаем, что первыми, на ком протестируют новейшее оружие, станет руководство Ирана. По нашим сведениям, саудиты и израильтяне не пойдут на прямую агрессию против персов, если не будут уверены в уничтожении руководства их страны. Коллеги, то, о чем я сейчас скажу ранее не выходило за пределы комплекса зданий на Хорошевском шоссе. Нам не было известно, как именно агрессор предполагает ликвидировать иранское руководство - ни место, ни время, ни способ. Мы понимали, что без этого американцам невозможно начать полномасштабную войну - после Ирака и незаконченной эпопеи в Афганистане среди их истеблишмента царит единогласие касательно прямого использования вооруженных сил за пределами США. Максимум - ограничено, и в качестве инструкторов. Теперь же, когда нам стали известны планы американского руководства на счет пси-объекта, весь пазл собрался воедино. Последняя, критически важная и недостающая деталь оказалась у нас в руках. Значит, сумев помешать американцам взять под контроль пси-источник колоссальной мощности, мы сумеем решить сразу несколько задач - ликвидировать прямую угрозу во многом неизвестного характера, так как никто точно не знает, во что превратится пси-объект после перехода в активную фазу, и одновременно попытаться остановить войну с Ираном. Этим мы сумеем прервать хаотизацию Евразии, сохраним стратегическое сотрудничество с Китаем и спасем нашего союзника в лице персов. Также, в случае успеха, предлагаю организовать полномасштабную пропагандистскую компанию по формированию у мировой общественности впечатления, что именно благодаря политико-дипломатическим шагам России и ее высшего руководства удалось избежать новой войны. Эту задачу могло бы на себя взять Министерство иностранных дел.
По виду главы внешнеполитического ведомства можно было заметить, как он просчитывает всю ситуацию в мозгах, внимательно рассматривая конструкцию из своих десяти пальцев. Колесников задумчиво почесал подбородок и произнес:
- Если все обстоит именно так, как вы говорите, товарищ генерал, то в подобной акции действительное есть смысл.
Сидевший в некотором оцепенении Михаил Квачков взглянул на Директора ФСБ.
- Каково ваше мнение, Анатолий Константинович? Этот полковник... Серегин. Так кажется?
- Да, - подтвердил Макашов.
- Он действительно способен вывести американцев к сверхразлому?
- Мы с нашими коллегами из ГРУ пришли к одной и той же оценке Серегина. Его опыт действительно позволяет проводить рейды даже в Северных территориях Зоны. Хотя риск огромен.
- Ну а что на счет самой операции американцев? Насколько нам известно, в Штатах был инцидент... "Черная Среда". Конгресс ведь запретил на законодательном уровне исследовать аномальные предметы в военных интересах без контроля с его стороны вне зависимости от того, где бы не находились лаборатории по их исследованию. Верно, Евгений Федорович?
Его взгляд застыл на Директоре СВР. Умное и интеллигентное лицо шефа внешней разведки России было сосредоточенным.
- Все обстоит именно так, как вы сказали, Михаил Алексеевич, - Фадеев сложил руки перед собой. - После долгих консультаций, подковерных переговоров и соглашений демократы и республиканцы договорились увязать два ключевых законопроекта: Конгресс выделяет деньги на военную операцию против Ирана, но при условии, если администрация выполнит уговор и не станет заниматься исследованиями аномалий без его ведома и контроля. Вероятно, в Белом доме решили пойти на огромный риск, что с учетом сказанного Кириллом Петровичем, смотрится более чем оправданным и логичным.
- А если об этом узнают? - уточнил председатель Сената Ключевский, напрягшись подобно гитарной струне.
- Тогда разразится чудовищный скандал и решение президента Демпси об участии в военной компании против Ирана заблокируют. Он, естественно, наложит на решение вето, но, вероятней всего, в Сенате наберут больше двух третей голосов и смогут его преодолеть. Полагаю, вероятность этого почти сто процентов. Тогда на войну элементарно не выделят денег и весь план развалится, а такое Дэмпси не простит та часть истеблишмента, которая привела его в Овальный кабинет. Узнай сейчас об этом СМИ, и на предстоящих выборах действующий президент может уступить своему противнику демократу Тому Палмеру, а заодно распишется в крахе едва ли не всей внешней политики собственной администрации.
- Благодарю вас за оценку, - Квачков чуть повернулся и адресовал следующий вопрос министру иностранных дел. - Владимир Иванович, вы говорили с нашим послом в США. Каково его мнение?
С некоторой заминкой, Колесников дал ответ
- Да, Михаил Алексеевич, перед моим отлетом на встречу ШОС у нас с послом по закрытому каналу состоялся весьма обстоятельный разговор на этот счет. В целом, его оценка совпадает с тем, о чем говорил Евгений Федорович. Теперь же, с учетом данных ГРУ, можно заключить о наличии в наших руках мощного инструмента влияния на Вашингтон. Если будет обнародована информация об активности наемников, то ее подлинность даже не придется доказывать - этого с головой хватит для создания такого кризиса в политической системе США, что по сравнению с ним дело Иран-контрас или Уотергейт покажется мелкой неприятностью. Им сейчас явно не до того.
- Есть еще один момент, - отметил Фадеев и тяжело вздохнул. - На основании поступившей оперативной информации мы считаем, что агент, благодаря которому были получены данные об устройствах-резонаторах, раскрыт. Пока в СМИ ничего не сообщили, но это дело самого ближайшего времени. В ФБР у журналистов есть свои источники.
- Какова ценность агента? - спросил Президент.
- Чрезвычайно высокая с учетом тех сведений, которые он предоставлял. Без его информации мы вообще могли и не догадаться о готовящейся операции в Зоне по взятию под контроль пси-источника. С учетом пользы агента мы должны сделать все для его вызволения.
- И как вы предлагаете это сделать? - уточнил Директор ФСБ.
Фадеев вкратце объяснил план и в конце добавил:
- Естественно, на сей счет необходимо ваше согласие, Михаил Алексеевич.
Президент немного выпрямился.
- Политические риски слишком высоки. Я должен подумать. - В голове у Квачкова уже промелькнула мысль проконсультироваться с ближайшими советниками из своей Администрации. - Вы уверены в возможности его вытащить оттуда? Если агент ценен настолько, насколько вы утверждаете, значит, и американцы о нем того же мнения.
- Попытаться стоит, - твердо сказал Фадеев. - Не в наших правилах бросать своих агентов, тем более столько сделавших для России.
- Хорошо, мы еще обсудим этот вопрос. Но сейчас главнее другое. Надо полагать, если Вашингтону известно то же, что и нам, значит, подготовка к взятию под контроль пси-источника велась давно - минимум несколько месяцев. Я правильно понимаю?
Квачков хмуро посмотрел на Макашова, ответственного за контрразведку и Директор ФСБ опустил глаза. Президент обратился к главе ГРУ.
- Как вы, считаете, ЦРУ и Пентагон уже отправили своих специалистов в Зону?
- Так точно, товарищ Президент, - подтвердил Остапов, обращаясь к Верховному главнокомандующему как он привык - как к товарищу. Слово "господин" ему категорически не нравилось. - Никаких других вариантов не остается. Все указывает на жесткие временные сроки и подготовку к операции, хотя прямыми свидетельствами мы не обладаем, но считаем неизбежным ее проведение. При всем риске глубинных рейдов в Северных территориях, у хорошо подготовленного в условиях Зоны спецподразделения с первоклассной экипировкой и таким же вооружением есть некоторые шансы найти пси-объект и выполнить задание. Подчеркну: то, с чем в Северных землях можно столкнуться, мы во многом знаем лишь теоретически. Чем глубже в Зону, тем больше шансов встретиться с совершенно неизвестными формами ее активности, но выбора ни у нас, ни у противника нет. Наконец, решение об ответных мерах нужно принять здесь и сейчас. Если противник уже на пути к пси-объекту, то в ближайшие сутки-двое он получит решающее преимущество. И тогда - кто знает? После Ирана испытать оружие могут и на нас. Например, в момент следующего оперативного совещания Совбеза.
