- Готовы? - Удобнее перехватив гитару, полковник в отставке поочередно посмотрел в глаза сослуживцев.
- Помаду вытри. - Усмехнулся боец с нашивками капитана...
Выйдя на широкую сцену, члены группы разошлись по своим местам: один сел за барабаны, другой за клавиши, а сам Ромеро подошел к микрофону. Щелкнув переключателем на гитаре, он пробежался пальцами по струнам, заполняя зал громкими звуками и заставляя затихнуть все разговоры.
Из-за прожекторов, светящих из-под потолка, которые ярко освещали сцену но оставляли все остальное пространство в полумраке, сложно было из общей массы посетителей клуба выделить кого-то определенного, (минотавры сливались в сплошную массу темных силуэтов).
- Привет друзья! - Командным голосом рявкнул Ромеро, из-за чего установленные в углах колонки жалобно загудели. - Я рад что все вы здесь сегодня собрались... Памяти погибших солдат Республики посвящается!
Пальцы рук начали бегать по струнам гитары, спустя секунду к мелодии присоединились и другие инструменты. Ромеро глубоко вздохнул и...
Странное чувство покоя,
В прошлом тебя уже нет,
В будущем ты превращен в нескончаемый свет!
Луч восходящего солнца,
Должен врага ослепить,
Время найти свою цель и в атаку идти.
Страж Республики.
На далеком стыке двух миров...
Страж республики.
Часовой невидимых постов...
Страж Республики во мраке и огне,
Год за годом в битвах на чужой земле...
(Ария).
***
В тронном зале горной крепости, собрались лидеры постепенно расползающейся на отдельные княжества, обезглавленной империи грифонов. В свете огня факелов, установленных в кольца на стенах, тени отбрасываемые могучими воинами, закованными в тяжелые доспехи и вооруженными устрашающего вида мечами, казались маленькому восьмилетнему грифону, притаившимися чудовищами, в любой момент готовыми броситься на слабую жертву.
Еще недавно клявшиеся в верности императору и его потомкам, офицеры разгромленной армии теперь были готовы вцепиться друг другу в глотки, лишь бы обезопасить собственную шкуру и не выполнять взятые на себя обязательства. Те кто до гибели "Не сгоревшего короля" проявляли наибольший фанатизм, сбивались в группы и недобро поглядывали на каменный трон, занятый красношерстым птенцом, страдающим болезненной худобой.
- Да какого Дискорда я обязан служить этому сопляку?! - Из общей массы крылатых хищников выступил одноглазый воин, сжимающий в передних лапах рукояти длинных кривых кинжалов. - За службу его безумному отцу, я в награду лишился глаза. Почему же мне следует склониться перед этой жалкой пародией на грифона?
Угольно-черный боец, облаченный в стальной нагрудник и железную юбку состоящую из соединенных между собой полос, вооруженный короткой секирой, выступил из тени трона и преградил своей тушей дорогу к наследнику императора. Птенец же, ощущая как вокруг него сжимается кольцо недоброжелателей, сжался у спинки трона, обхватив себя передними лапами и крыльями.
Обстановка все больше накалялась, грозя перейти в бойню между офицерами, оставшимися верными Кровавому императору и его наследнику с одной стороны, с потерявшими любые ориентиры кровожадными монстрами с другой. После разгрома армии вторжения в Зебрику, ситуация постепенно скатывалась к этому моменту, должному стать финалом в истории одного из древних родов.
- Так по какому же праву, этот сопляк смеет называть себя нашим императором? - Ощущая поддержку соратников, воин вооруженный кинжалами сделал пару шагов вперед.
- По праву крови и по праву силы. - Прозвучал холодный голос, раздавшийся позади строя крылатых хищников.
Все присутствующие вздрогнули, а затем начали оборачиваться к входу в тронный зал, где стояла закутанная в белый плащ кобыла. Между бойцами, в свое время успевшими встретиться с шаманами, служившими Кровавому императору, начали слышаться перешептывания: очень уж им непонравилась та наглость, с которой незнакомка заявилась на их встречу.
Не обращая внимания на наставленное на нее оружие, кобыла зашагала прямо к трону. Грифонам, которые находились у нее на пути, пришлось расступаться, освобождая вторженке дорогу. Те кто изначально хотел возмутиться, а может быть и проучить нахалку, ощутив на себе взгляд, брошенный из-под края капюшона, тут же теряли воинственный настрой.
- Этот птенец - император по праву своей крови и моей силы. - Наконец дойдя до трона и развернувшись передом к крылатым хищникам, заявила кобыла в белом плаще. - Любой кто не согласен, может бросить мне вызов.
- Не позволю какой-то полосатой подстилке себе указывать! - Лидер мятежников вскинул правую переднюю лапу к потолку. - Убьем их всех...
Яркая вспышка молнии ослепила воинов, а когда они проморгались, на том месте где раньше находился крикун, осталась лишь кучка пепла. Оружие и куски брони, рассыпались в стороны грудой бесполезного мусора.
Подобная демонстрация силы воодушевила сторонников молодого императора, из взглядов которых начало уходить выражение, свойственное для загнанных зверей. Их противники, которых по прежнему было намного больше, словно море во время отлива, отшатнулись от шаманки.
- А теперь, когда раздражающий фактор устранен, будем говорить серьезно. - Усевшись на круп, зебра передними копытцами сняла капюшон, открывая взглядам союзников и противников свою мордочку. - Кто хочет высказаться первым?
***
Широко шагая по каменному полу узкого и низкого коридора, (впрочем, низким он казался только для минотавра), он вслушивался в азартные, яростные, возбужденные крики толпы, которые доносились со стороны прямоугольного портала выхода. Позади же, чеканили шаг двое стражников, вооруженные короткими мечами и закованные в броню из железного дерева.
"Как же низко я пал...".
Кривая усмешка наползла на губы Тореро. Он уже потерял счет дням, проведенным в плену у зебр, продолжая отмерять свою жизнь отрезками от одного сражения на арене, до другого.
Воспоминания о последнем бое армии Республики, до конца так и не восстановились, да и во всей остальной жизни остались "белые пятна", но все же это было лучше, нежели вообще ничего о себе не знать.
Как бы странно это не звучало, но в плену у зебр было не так уж и плохо... особенно если не вспоминать первые дни и допросы, которые проводили сперва полосатые мясники, затем их маги, а под конец даже чейнджлинги, которым позволили покопаться в головах у выживших. Когда же слуги Цезаря узнали все, что хотя бы теоретически могло их заинтересовать, опустошенного но не сломленного Тореро, бросили в тесную темную камеру, где и забыли на несколько месяцев, (но кормить все же продолжали).
Новый этап в жизни бывшего генерала, настал тогда когда в Новом Риме появилась забава, называемая "гладиаторские бои". На арене, под восторженный рев тысяч глоток полосатых жеребцов и кобыл, в смертельном танце сходились разнообразные химеры, минотавры, грифоны и даже зебры из числа преступников.
На арене было одно правило: "Выжить должен только один". Искалеченного, израненого победителя, биоманты за считанные часы могли поставить на ноги, чтобы на следующий день он снова мог радовать кровожадную публику.
У Тореро могло бы быть преимущество, за счет более прочного скелета, сильных мышц и практически непробиваемого черепа. Однако же, полосатые чародеи после подробного обследования, полностью заменили скелет пленника на обычные кости...
"Зато вернули обе руки, да и глаза на место поставили".
- Шагай. - Несильный тычок кончиком меча в поясницу, заставил воина Республики ускорить шаг.
И вот он выходит на восьмигранную площадку, засыпанную мелким белым песком. На нем надета только тканевая набедренная повязка, в правой руке сжата рукоять боевого топора, на левом предплечье висит маленький круглый щит. Ничто не мешает жаждущим крови взглядам, впиваться в мускулистое, покрытое множеством шрамов тело.
