- Полагаю через несколько часов, - Роджерс подозвал меня жестом и сказал. - Помогите мне. Нужно перетащить его на кровать.

- Сюда нельзя, - я подошла еще ближе.

- Почему? - врач недоуменно посмотрел на меня.

- На постели осколки. Я... - мне удалось подать плечами, - я ударила его вазой.

- Надо было бить сильнее, - мистер Роджерс вздохнул. - Что ж, тогда придется перенести его в соседнюю спальню.

- Может быть, позвать слуг, - мне не хотелось прикасаться к мужу.

- Вам, действительно, хочется, чтобы они это видели? - врач дождался моего отрицательно кивка и добавил. - Ну же, леди Рейфорд, вы сильная женщина, возьмите его за руки, я за ноги.

Как ни странно, но перенесли мы его без происшествий. Роджерс ругался на то, что мой супруг немерено весит, особенно, когда устраивал его на постели и более внимательно осматривал рану на затылке.

- Миледи, велите принести горячей воды и повязки, - врач обратился ко мне.

- Вы собираетесь его бинтовать? - я даже хихикнула, представив Рейфорда с повязкой на голове.

- Вашему супругу это и не нужно. На голове всего лишь царапина, которая уже не кровоточит, а вот вам, леди Рейфорд, понадобятся.

Я пожала плечами и вышла отдать приказание.

Мы с Роджерсом сидели в моей гостиной, и он осторожно обрабатывал мои порезы. Горничная приводила в порядок мою спальню, а Рейфорд все еще не пришел в себя. В голове вновь появились мысли о том, что же все-таки произошло?

- Скажите, мистер Роджерс, - я посмотрела на врача, - вы знаете, куда отлучался мой супруг сегодня утром?

- Я не должен был бы вам говорить, но в такой ситуации не вижу смысла хранить тайну, - доктор затянул последний узелок на повязке. - Милорд был на дуэли с бароном Белвойром.

- Дуэль? - я судорожно вспомнила Россию. - Но из-за чего? И когда состоялся вызов?

- Вчера ночью. Как сказал виконт, Белвойр распространялся об интимных подробностях вашей с ним связи, - Роджерс посмотрел мне в глаза, а я дернулась и побледнела.

- Связи? Рейфорд решил, что у меня любовник? - я обняла себя за плечи и незаметно для себя начала раскачиваться. - Какой бред. Боже, вот за что он мне мстил. За мнимого любовника.

Я всхлипнула и расхохоталась, замолкнув от обжигающей пощечины.

- Простите, леди, - врач осторожно заставил меня разжать сведённые судорогой пальцы. - Истерика вам не поможет.

- Вы правы, - я поднялась и отвернулась к окну. - Только мне уже ничего не поможет.

Роджерс, видимо, хотел возразить, но передумал и поднялся, пробормотав:

- Пойду, проведаю вашего супруга.

Того, кто спустя час вошел в комнату я узнала бы где угодно, любым органом чувств. Виконт закрыл за собой дверь и, сделав несколько шагов в мою сторону, остановился. Он выглядел неважно, та же одежда, влажные волосы, будто он долго держал голову в холодной воде, потерянный взгляд. Я смотрела на него и не знала, что могу сказать или сделать. Прогнать прочь? Он не уйдет. Бежать самой? Поймает. Так был ли выход из той ситуации, куда он играючи нас загнал?

- Зачем ты пришел? - я устало потерла висок. - Закончить начатое?

Виконт не ответил, лишь мотнул влажными волосами. Я понимала, что Рейфорд не совсем контролирует свои жестокие порывы, но становится жертвой снова и снова? Каждый раз, когда это взбредет ему в голову? На это я не была способна. А он вновь найдет повод, чтобы сорваться.

- Ты обвинил меня в измене, даже не выслушав, - я заговорила, уже ни на что не надеясь. - Теперь я понимаю. Дело было в родинке. Что, Белвойр сказал, где она находится? Тебе не приходило в голову, что он решил, что ты вряд ли знаешь такие подробности. Для всех наш брак все еще остается выгодной сделкой, не более того.

Рейфорд снова промолчал, но сделал еще шаг ко мне, продолжая смотреть на меня своим упрямым и таким потерянным взглядом одновременно. Виконт явно не знал, что ему теперь стоит делать, а я, чувствуя подступающие слезы, хрипло прошептала:

- Как? Как, Натаниэль? Как ты мог такое подумать, после того, что со мной произошло? Как? Ведь даже тебе пришлось вырывать у меня ответы в самом начале. Как ты мог решить, что я завела любовника? И как ты мог со мной такое сотворить?

Я опустила голову, скрывая слезы. Нельзя было плакать, а моего мужа уже ничего не изменит, мне только нужно будет научиться с этим жить. Виконт не извинится, хотя бы потому, что даже сейчас я чувствовала в нем вины. Сожаление, что все так получилось. Боязнь отбросить наши взаимоотношения назад. Решимость вернуть, если я попробую сбежать. Темная страсть, которая сейчас пряталась в глубине его глаз. В нем было все это, но не вина.

Я расправила плечи и, вздернув подбородок, наконец, прямо посмотрела на Рейфорда. Виконт сделал последний шаг ко мне и встал почти вплотную, не отводя взор. Не знаю, что именно он увидел в моих глазах, но резко зажмурился, а потом медленно опустился передо мной на колени, обхватывая руками за бедра и утыкаясь лбом в живот.

- Моя... - шепот, казалось, выжигал клеймо. - Ты моя...

Мне ничего не оставалось, как поднять голову вверх, туда, где за облаками скрывалось синее небо, и положить руку ему на волосы, осторожно перебирая пряди.

Глава XII.

Смерть подкрадывается неожиданно. Совсем не тогда, когда ее зовешь.

Из писем Ариан к Рейфорду

Декабрь, 1816 год.

В самом начале декабря, незадолго перед днем рождения Джонатана, который в этот раз намеревался покинуть школу раньше обычного и провести этот день с нами, пришли тревожные новости. Маркиза Апревилль занемогла и, не слушая возражения врачей, покинула столицу, чтобы отправиться в то поместье, где прошло мое детство. Что заставило мою маман, рьяно пекущуюся о своем здоровье и комфорте предпринять подобное путешествие оставалось загадкой. Ситуацию усугубляло то, что в середине ноября, как раз после дня рождения Рейфорда, я сама подхватила простуду и теперь все никак не могла окончательно поправиться, что заставляло моего супруга изводить Роджерса, почти переехавшего в мое поместье вместе с нами.

Тем не менее, в последние дни я чувствовала себя лучше, поэтому приняла решение ехать, что вызвало возражения моего супруга. Рейфорд ярился, ругался, отказывался потакать женским глупостям, грозящим осложнениями, но отдавал приказы для сбора вещей. Он также подозревал что-то неладное и разрывался между двумя желаниями. Уберечь меня от простуды и оставить дома, чтобы поехать одному. Или взять с собой, чтобы успокоить собственных демонов. Безусловно, демоны побеждали, чему в этот раз я была только рада. Пусть маркиза и не была мне близким человеком, но она все же приходилась мне матерью. Кроме того, было забавно наблюдать, как виконт поменялся местами с врачом. Теперь Роджерс ходил за ним по пятам и занудно вычитывал, как подобная поездка может сказаться на здоровье его пациентки. А также напирал на то, что нам придется часто останавливаться, обязательно поить меня горячим, запрячь еще одну карету, ибо он не собирается бросать своего ученика и все, что ему понадобится для лечения маркизы. Ведь неизвестно, чем заболела маман. А если это заразно? При этом все участники понимали, что мистер Роджерс лишь мстит Рейфорду, который успел ему надоесть до невозможности, о чем говорили лукавые искорки в его глазах. Виконт фыркал, рычал и лично проверял упакованные для меня вещи, но не осаживал приятеля. То, что они дружат, я поняла не сразу, но сейчас их зачастую неформальное общение подтверждало мои подозрения. Почти перед самым отъездом я забеспокоилась о пасынке, но муж отбросил мои сомнения, сказав, что он вполне поживет здесь пару недель без нас. И вот настал назначенный час, а я ощущала себя, как маленький ребенок, на которого натянули все теплые вещи. Рейфорд вновь проверил все и лично вынес меня на руках, под скептическим взглядом доктора. Мы с Роджресом прекрасно понимали, что я в состоянии идти сама, но переубедить в этом моего супруга оказалось невозможно. Что ж, если такова была цена того, что я еду к маман, я не возражала.