Условия встречи формулировались так:
- Питер должен прогуливаться вместе с Хелен около "Квинс-холл" и курить трубку. В левом кармане его пальто - свернутая газета "Фигаро". Разведчик, который придет на явку, должен держать в руке журнал "Лайф" и первым назвать слова пароля: "По-моему, мы с вами встречались в Париже в мае прошлого года". Ответ: "Нет, друг мой, в Париже мы не встречались, я в то время находился в Риме".
* * *
Прежде чем уехать в конце 1954 года в Лондон, Крогеры прошли интенсивный курс обучения. Они учились пользоваться коротковолновым радиопередатчиком, изучали азбуку Морзе, постигали искусство создания радиопомех, осваивали технику фотографирования (в том числе и создания микроточек). Это была своего рода программа переподготовки: они учились, как организовать тайную встречу и отменить ее, как заложить и изъять тайник, как выявить наружное наблюдение и оторваться от слежки, как и где поставить сигнал об изъятии и закладке тайника, и многому другому.
Сначала Крогеры отправились в Польшу, где оставались довольно долго, как это и предусматривалось планом. Затем они уехали в Новую Зеландию через Японию и Австралию. А потом уже вылетели в Европу, в Вену, откуда обратились в новозеландское консульство в Париже с просьбой предоставить им новые паспорта. Получив документы, они объехали всю Швейцарию, изображая из себя туристов. В Швейцарии они открыли банковский счет и обзавелись рекомендательными письмами влиятельных людей, которые, как они надеялись, смогут помочь им в дальнейшем. Затем приехали в Париж, а в конце 1954 года перебрались в Лондон. Остановились Крогеры в гостинице на площади Пикадилли, где и отпраздновали Рождество.
Крогерам потребовался месяц на ознакомление с обстановкой. Хелен считала, что англичане до смешного напыщенны и чопорны. Питер же ни в чем не мог их упрекнуть. Крогеры обратились в риэлторскую контору, и им нашли дом на Пендерри-Райз в Кэтфорде, юго-восточном предместье Лондона. Дом принадлежал некоему профессору Лесли Фаудену. Профессор уехал на год преподавать в Корнеллский университет и увез с собой семью. Как временное жилище дом вполне устраивал Крогеров. Им даже не надо было покупать мебель.
Вторая задача - найти торговое помещение - оказалась более сложной. Им пришлось целыми днями обходить деловые кварталы столицы. Потратив месяц на поиски, они наконец обнаружили то, что их устраивало во всех отношениях: торговый зал на втором этаже над табачным магазином. Окна выходили прямо на Королевский дворец правосудия.
Питер занялся приобретением книг, посещал аукционы, заводил знакомства в деловых кругах, одним словом, делал все, что необходимо для становления легального предприятия. Само собой разумеется, никакой оплаты наличными: сделки оплачивались чеками, выданными швейцарским банком. В то время как Питер каждый день занимался делами предприятия, Хелен оставалась в Кэтфорде. Она была образцовой домохозяйкой и приветливой соседкой. Экспансивный характер, прямые и безапелляционные суждения, необычные наряды, пристрастие к джину со льдом помогли ей завоевать симпатию англичан, ценящих в других то, что никогда бы не смогли позволить себе. С Крогерами довольно долго никто не вступал в оперативный контакт. Но в один прекрасный день Питер получил послание, содержащее необычные инструкции.
В тот же вечер он отправился на автобусе на Лейчестер-сквер. Под проливным дождем он долго бродил по улицам и рассматривал витрины магазинов, пытаясь обнаружить за собой возможную слежку. Наконец он добрался до кинотеатра "Одеон", купил билет и вошел в здание. В фойе в условленном месте он обнаружил небольшой ржавый гвоздь, вбитый в стену. Линия Москва-Лондон действовала. Он вошел в зал, сел на свое место, посмотрел фильм в течение примерно двадцати минут, затем встал и отправился в мужскую уборную. Там он нашел вентиляционное отверстие, без труда приподнял решетку и просунул руку внутрь. Рука наткнулась на пакет, завернутый в целлофан. Он вытащил пакет и спрятал его под пиджак, поставил решетку на место и вышел из уборной, не забыв спустить воду для большей убедительности. Очутившись на улице, он поставил сигнал об изъятии тайника и сел на автобус, идущий в Кэтфорд.
Хелен ждала его с нетерпением. Питер развернул пакет и увидел большой кожаный бумажник. Ничего не обнаружив в отделениях бумажника, он взял кухонный нож и принялся распарывать швы. В конце концов ему удалось извлечь два совершенно новых канадских паспорта. Один, с фотографией Питера, был выписан на имя Томаса Джеймса Вильсона. Другой, с фотографией Хелен, - на имя Мэри Джейн Смит. В приложенной записке говорилось, что супруги должны поставить на документах свою подпись.
Вместе с документами в пакете лежали инструкции и назначалась встреча на 10 апреля. Крогерам, вернее мистеру Вильсону и миссис Смит, было предписано отправиться в Остенд, а там пересесть на поезд, отправляющийся в Париж. В Париже они должны были прийти к 17 часам на станцию метро "Пирамид", чтобы войти в контакт с новым сотрудником разведки, курировавшим их. Как и в Лондоне, Питер должен был курить трубку и положить в левый карман газету "Фигаро", свернутую в рулон. Все остальное оставалось прежним, кроме пароля, где слово "Париж" было заменено на "Варшаву".
В последние дни перед отъездом Крогеры работали не покладая рук, чтобы на встрече отчитаться о результатах. Хелен удалось завязать дружбу с семьей священнослужителя. Пастор церкви Святого Клементия дал ей рекомендательное письмо, что позволило ей войти в доверие к руководству весьма респектабельного банка "Барклай". С согласия директора Крогеры открыли счет в филиале банка на Стрэнде. Он же помог Крогерам найти хорошего адвоката и финансового советника.
Придя на парижскую встречу, Крогеры просто остолбенели, увидев Бена. Поскольку Питер понимал, что Бен не мог оказаться случайно на этой станции метро, тем более с журналом "Лайф" в левой руке, он все же решил произнести слова пароля: "Кажется, мы с вами встречались в мае прошлого года в Варшаве". Бен дал условленный ответ: "В Риме".
Разумеется, Хелен бросилась в объятия своего наставника, не желая слушать увещевания Питера. Они оба спрашивали себя, почему Бен не предупредил, что присоединится к ним в Лондоне, однако вскоре все прояснилось. Во-первых, по соображениям безопасности, они не должны были знать, что на встречу приедет Бен, даже несмотря на то, что его настоящего имени они не знали. Во-вторых, чтобы не потерять бдительность при выполнении задания за границей, они не должны были расслабляться. В-третьих, существовала вероятность, что в последнюю минуту произойдут изменения и в таком случае, увидев другого человека, Крогеры могли растеряться.
Как и все разведчики, Бен действовал под многими псевдонимами. В действительности его звали Конон Трофимович Молодый, однако в деле № 13 676 он проходит как Перфильев. В Англии он работал под именем Гордон Арнольд Лонсдейл. Мы же знаем его как Бена. Что касается Крогеров, то они шутливо прозвали его Арни.
Молодый был сыном русского ученого, однако детство провел у одного из родственников в Калифорнии, где и выучил в совершенстве английский язык. Вернувшись в Россию незадолго до начала войны, он сражался в рядах Красной Армии, а затем стал работать в разведывательных службах.
Во время встречи с Молодым Крогеры прежде всего хотели сообщить об успехах, достигнутых ими в Лондоне. Кроме того, у Питера были заботы личного характера. Недавно умерла его мать Гершель и он во что бы то ни стало хотел послать весточку отцу. Бен заверил Питера, что Марк (Рудольф Абель) непременно передаст его письмо в Нью-Йорке. Говоря о текущих делах, Бен посоветовал Крогерам свести расходы к минимуму. Он также дал им адреса в Париже и Вене, куда следовало направлять корреспонденцию, написанную симпатическими чернилами.
Несмотря на то, что Крогеры пытались экономить, их расходы постоянно росли. Чтобы не выписывать слишком много чеков, Центр решил снабдить супругов наличными средствами. Потом Хелен получила радиограмму, предписывающую ей вылететь в Берн и встретиться там с курьером из Москвы. Однако она заболела, и вместо нее поехал Питер. Связной передал ему пакет и сказал, что в пакете лежат деньги, спрятанные таким образом, чтобы не вызвать подозрений у таможенников.
