© Табаи Сейед Нассер, составление, 2018

© Никитенко Е., Тарасова С., перевод на русский язык, 2018

© ООО «Садра», 2018

© ООО «Издательство «Вече», 2018

Сборник «Мой командир» знакомит читателя с литературой Сопротивления, посвящённой событиям Ираноиракской войны 1980–1988 гг. Эта война, ставшая одним из самых масштабных и затяжных вооружённых конфликтов XX века, оказалась первым серьёзным испытанием для молодой Исламской республики. Руководство Ирака, теша себя надеждой на то, что Иран ослаблен революционными потрясениями, рассчитывало в кратчайшие сроки захватить приграничную нефтеносную провинцию Хузестан; однако, несмотря на поддержку крупнейших мировых держав, агрессору оказалось не под силу сломить героическое сопротивление иранского народа. Ценой огромных человеческих потерь Исламской республике удалось остановить вражеское наступление. За восемь лет Иран потерял сотни тысяч человеческих жизней, многие крупные города серьёзно пострадали от налётов иракской авиации. В ходе конфликта Ирак применял химическое оружие, от которого гибло в том числе и гражданское население.

С момента окончания Ирано-иракской войны прошло всего лишь три десятилетия, и её события ещё не стёрлись из памяти старшего поколения иранцев. Для многих война обернулась личной трагедией, боль которой не утихла до сих пор. Память о событиях тех дней поддерживается на государственном уровне. Ирано-иракская война носит официальное название «навязанной войны» или Священной обороны. Павшие на поле боя именуются шахидами – героями, пожертвовавшими жизнью ради своей веры и родины. В их честь называют улицы, их портретами украшают города и деревни. Многие события тех лет осмысляются в контексте религиозной истории: героически погибшие участники Ирано-иракской войны ставятся в один ряд с павшими в Кербеле сподвижниками Хусейна, третьего шиитского имама и внука пророка Мохаммада.

Военная литература появилась в Иране в первый год военных действий как отклик уже состоявшихся писателей на трагические события, принесшие страдания их соотечественникам. В годы войны сформировалось новое поколение авторов-фронтовиков, стремившихся своими произведениями поднять боевой дух товарищей по оружию. В военной прозе того времени преобладали такие жанры, как рассказ, очерк, беллетризованный репортаж. В послевоенные годы было опубликовано множество воспоминаний, в том числе и написанных женщинами – теми, кто пережил иракский плен, смерть близких, тяготы жизни в тылу. Российский читатель уже имел возможность познакомиться с некоторыми образцами иранской литературы Сопротивления: на русский язык переведены романы «Шахматы с Машиной Страшного суда» Хабиба Ахмад-заде и «Путешествие на высоту 270» Ахмада Дехкана, а также воспоминания Масуме Абад «Я жива» и недавно вышедшая документально-биографическая книга «Жена героя».

Книгу «Мой командир» логически можно разделить на три части. «Предсказание» – это размышление писателя о враге, попытка разглядеть в нём человека, мечтающего о мирной жизни, но вынужденного вести несправедливую войну – и оттого обречённого. Повествование ведётся от лица солдата иракской армии. Читатель узнаёт о его мечтах, страхах, мыслях и чувствах. Автор повести – педагог по профессии, в годы войны работал школьным учителем в своей родной провинции Ардебиль и не принимал непосредственного участия в военных действиях.

В 1990 г. в Иране был издан сборник «Мой командир». Рассказы, вошедшие в него, написаны фронтовиками, лично побывавшими на передовой. Начиная рассказом «Я вернусь в день Ашуры» и до «Иисус из Курдистана» – это воспоминания бойцов иранской армии об их командирах, павших в бою.

В 1991 г. писатель и участник боевых действий Мохаммад Джавад Джазини собрал очерки, которые были опубликованы в периодической печати во время войны или вскоре после её окончания, и издал их отдельной книгой «Наджиб». Рассказы из неё завершают наш сборник.

Книга «Мой командир» не только знакомит читателя с непосредственными свидетельствами Ирано-иракской войны, но и позволяет составить представление о том, как события тех лет воспринимаются в Иране сегодняшнем. Ведь именно в ходе войны сформировалась система ценностей, ставшая неотъемлемой частью идеологии современной Исламской Республики Иран. Надеемся, что в этой книге читатель найдёт для себя много интересного и поучительного.

Оборачиваясь назад, он каждый раз ощущал дрожь в коленях и чувствовал, что здесь, на горной тропе, смерть пытается сбить его с толку – головокружением, сухостью во рту, холодной испариной на спине.

И как только лейтенанту удавалось так резво и беззаботно скакать по камням? Через каждую сотню шагов он останавливался и озорно выкрикивал: «Приди, красавица, приди!» Голос у него был звонкий и радостный, как у ребёнка, из его розового рта вырывались облачка пара.

От лейтенантовых окликов ему почему-то становилось не по себе. Может, потому что сам он высоты боялся, а лейтенанту – он видел, – было ни капли не страшно. Или просто в последнее время он взял привычку каждый раз, видя перед собой чей-нибудь затылок, представлять себе, какая под ним скрывается черепушка. Он никогда не забывал, что всё это оживление скоротечно: несколько дней – и весельчак превратится в холодный кусок гниющего мяса и соберёт на пир орды муравьёв и мух.

Он думал только о смерти, это вошло у него в привычку. Если бы не стыд перед лейтенантом, он сбросил бы на землю всё это железо, которым его нагрузили, и заткнул пальцами уши – лишь бы не слышать яростный хохот смерти, доносившийся со дна ущелья.

Чем выше он поднимался, тем труднее становилось идти. Он то и дело поскальзывался на подтаявшем снегу, а когда ненароком оглядывался, у него перехватывало дыхание. Он сильно отстал от лейтенанта, который, ожидая его, остановился посреди занесённой снегом площадки и обозревал окрестности.

Собравшись с силами, он сделал несколько быстрых шагов и взобрался на скользкий обледенелый камень. Только не оборачиваться. Лейтенант нагнулся, зачерпнул пригоршню снега и, слепив снежок, метнул в него. Снежный снаряд угодил точно в ремень портупеи на груди. На эту выходку он ответил улыбкой – просто не знал, как ещё реагировать. До сих пор ему приходилось общаться только с солдатами, с которыми можно было запросто поболтать и подурачиться, но как вести себя со старшим по званию, да ещё и офицером, он плохо себе представлял.

Этого лейтенанта он видел впервые. Если раньше они и встречались, то при таких обстоятельствах, когда черты лица и имя человека ровным счётом ничего не значили.

Приказ был такой: «Лезть в горы вместе с лейтенантом, вести наблюдение за противником».

Как всегда лёгкий на подъём, он собрался в один миг. Отыскал лейтенанта, вытянулся перед ним по струнке, щёлкнул каблуками. Машина неслась по равнине, водитель привычно давил на газ. Когда они съехали с главного шоссе, лейтенант достал сигарету и закурил. В свете заляпанных грязью фар в окнах тесной задымлённой кабины джипа проносилась перед глазами тёмно-серая степь. Он не помнил, как долго они ехали. Земля впереди и позади была вспахана снарядами. Машина то и дело ныряла в воронки, оставленные взрывами. Ехали по возможности быстро. Он крепко держался за холодную дугу каркаса под брезентовой крышей кузова, чтобы не кувырнуться. Это был новый для него район – никогда раньше он не бывал в горах. Он подумал: «Если человека подстрелить на снегу и оставить лежать, что станет с его лицом? Раздуется ли труп, как те, в плавнях?[1] И как крысы…»