– Их выбьют сверху до…
– Пит, может быть, я дурак, но готов поставить месячное жалованье, что сыроеды не позволят жечь себя, как слепых щенков. Не зря у них железяка в небеса развернута, вот на что угодно поспорю, не зря… Если эти штуки так пехоту на куски рвут, то что мешает брюхо кораблю развалить? Ведь «рейдер» опустится как можно ниже, чтобы точнее горшок с маслом сбросить. Сколько там будет, сто локтей? Двести? Это стрела обшивку пробить не сможет, а баллиста уже опасна. Тут же – дьявольское оружие. Мы даже не знаем, на что оно способно.
Поднявшийся сержант поправил сбитый набок меч и зло скривился:
– Такая зараза пробивает каменным ядром дубовую доску на пятидесяти локтях. Только я тебе ничего не говорил… Если корабль спустится как обычно, ему точно кишки выпустят.
– Один-два заряда в брюхо. Потом какой дрянью по парусам – и все, Роди вынужден будет сажать «рейдер» прямо за холмами на расчищенное место. Иначе они вывалятся за край острова и ссыплются с небес.
Пит Погремушка закончил за него:
– Остальные абордажные команды попадут прямо под три «громыхателя», которые только и ждут, чтобы порвать парней…
Возникший рядом вонючей тенью Тролла-Ка смахнул грязь с лица и проворчал, заставив окружающий воздух зазвенеть от набегающей беды:
– Наши на подходе. Я видел верхушки мачт. Скоро будут здесь.
Сержант жестом поднял солдат, которые настороженно прислушивались к нашей беседе и прошептал:
– Помолись, счастливчик, чтобы ни одна из дьявольских труб не торчала в сторону леса. Арбалетный дождь мы переживем, не впервой. А вот как ловить зубами новую огнедышащую смерть, я пока не знаю… Подъем! Если мы не сшибем чужой заслон прямо сейчас, всю роту отправят к праотцам… Подъем!
* * *
– Что ты шляешься кругами, словно малахольный?
Командиру «костоломов» было скучно. Нет, даже не так. Ему было ску-у-у-у-учно. Вместо того, чтобы с верными ватажниками потрошить какого-нибудь нерасторопного купца, приходилось протирать штаны на проклятом куске камня. Да еще в придачу – ни тебе женщин, ни выпивки. Можешь только сидеть и таращиться на опротивевшие джунгли вокруг, да греметь опостылевшими костями за игральным столом. Все байки на сотню раз пересказаны, шутки уже набили оскомину. Еще чуть-чуть – и люди начнут друг друга мордовать от скуки. Но приходится лишь скрипеть зубами и ждать, когда вечером появится корабль и заберет отряд с безымянного острова. Кто же виноват, что месяц назад молодой капитан не заметил в темноте скалу и напоролся брюхом на острый камень… Пришлось спешно выгружать товар прямо здесь и отправлять искореженное судно домой, за подмогой. Одна надежда на целую гору золота, обещанную за вынужденный отдых.
Бродивший рядом Фамп Винодел лишь скривился и постучал пальцем по щеке:
– Не знаю, прихватило что-то поутру. Может, к непогоде… Ни спать, ни есть не могу. Ноет и ноет.
– Какая непогода? Как раз затишье перед штормами. Еще неделя, две и начнет холодать. Ноги бы унести побыстрее.
– Вот и я говорю, неспокойно мне как-то, быстрее бы домой.
Вожак наемников недовольно поднялся и набросил на плечи куртку. Под сетями царила неимоверная духота, но небеса чужие, мало ли кого демоны принесут. Лучше подстраховаться, целее будешь. Вот и приходится сидеть целыми днями, подобно кротам. Если уж совсем невмоготу, можно по ручью прогуляться, влажным воздухом подышать. Повезет, так и ветерок обдует, подарит минуту-другую прохлады. Заодно Фамп перестанет нудеть над ухом. Повезло же с доверенным человеком от Престола: не бывший воин или какой колдун завалящий. Нет – самый обычный торгаш, наживший брюхо, способное вместить за раз жареного поросенка.
– Будет тебе дом, не сегодня, так завтра. Главное, поменьше в кости у ребят выигрывай, а то уже разговоры нехорошие пошли. Можешь и не дождаться возвращения.
После полутьмы пещеры глаза с трудом привыкали к яркому свету. Осень напоследок расщедрилась и дарила жаркие погожие дни один за другим. Наемник повернул голову направо, заметив там какое-то движение. От кустов к стоянке сломя голову мчался часовой, размахивая руками. Ощутив волну холода вдоль позвоночника, старший «костолом» всем телом крутнулся влево, успев разглядеть крохотное пятнышко чужого корабля и редкую цепь чужих солдат, зелеными тенями выскочивших из джунглей. Больше ничего сделать не удалось, потому что выпущенная стрела ударила в лицо и мир перевернулся…
* * *
Про командира полка говорили разное. И что чрезмерно крут в управлении подчиненными. И что скор на расправу. И что при случае не прочь наложить лапу на часть захваченного контрабандного груза. Может быть, даже большую часть, с которой потом что-то перепадало и офицерам рангом поменьше. Но вот никто и никогда не жаловался на то, что на оружии и броне для абордажных команд экономили. Такого не было с момента, как полковник Рамп занял должность. Лучшее доступное железо – для его людей. Благодаря чему многие выжили в самых кровавых схватках. И выживут в будущем, если не будут ловить мух спросонья…
Две неполные группы ударили по пещере, стараясь в первую очередь захватить замаскированное чужое оружие. Охрану на холмах или солдат рядом с хижиной-кухней можно было добить потом. Сначала жизненно необходимо было обезопасить плывущий в небесах корабль от «громыхателей». Поэтому все двадцать абордажников вместе с Питом Погремушкой неслись сломя голову прямиком через невысокие лопухи к яркой зелени маскировочных сетей. Лишь один лучник чуть приотстал, посылая стрелу за стрелой в каждого, кто попадался ему на глаза. Остальные же разрядили наудачу сдвоенные арбалеты в привязанные пучки травы, после чего смахнули веревки остро отточенным железом и рванули на приступ, шагая через убитых и добивая раненых.
Удача попыталась отвернуться от атакующих в первые же минуты сражения. Несмотря на арбалетный залп, проредить противника удалось слабо. Большая часть чужаков сгрудилась рядом с «громыхателями» и активно отбивалась, проявив отличную выучку. Хуже всего, что сыроедов было намного больше, чем можно было ожидать. Явно больше десятка в глубине пещеры и в два или три раза больше – под пологом. Ошеломление от первого удара прошло, и теперь приходилось орудовать мечом со всем старанием, отражая град ударов и пытаясь зацепить мелькающие мимо тела. Еще минута, две – и подтянется подкрепление от кухни, тогда абордажную команду просто сомнут.
Карл чуть не зацепился ногой за толстяка, который валялся внизу и тихо подвывал от страха. Жирный боров закрылся руками и голосил, выпучив глаза. Каким-то чудом удержав руку от удара, Тролла-Ка вздернул бедолагу вверх и хотел уже было швырнуть в противника вместо метательного снаряда, но замер, заметив движение напарника:
– Гниль болотная! Как эта штука стреляет! Слышишь меня?
Толстяк пялился на занесенный для удара тонкий меч и мелко дрожал. Не дождавшись ответа, Карл полоснул его по щеке и еще раз повторил вопрос, перекрикивая лязг металла вокруг:
– Как! Эта! Штука! Стреляет!.. Ну?!
– Огонь, огонь в запальное отверстие! – провизжал толстяк, залившись слезами и кровью.
– Куда?
– Вон, вон дырка у конца! Перед носом у метки-дракона!
Действительно, на тупом закрытом конце железного бревна торчала крохотная фигурка крылатой образины с распахнутыми крыльями и оскаленной пастью. А прямо перед пастью виднелось черное отверстие, прикрытое деревянной затычкой.
Выдернув валявшийся позади кусок сети, лист-сержант перехватил получившимся жгутом нос «громыхателя» и дернул на себя. Зашвырнув толстяка в чужой строй, Тролла-Ка присоединился к нему и раззявленое жерло неожиданно легко повернулось в сторону пещеры, откуда уже прилетел первый ответный арбалетный болт.
– За спину – Р-Р-Р-РАЗ! – проорал Карл, с размаху разбив масляный фонарь прямо о дыру. Обильно потекшее масло окуталось клубами дыма, заиграло легкими языками пламени, подмигивая метнувшимся из-под навеса абордажникам. Высунувшийся следом умник с голым торсом попытался достать Тролла-Ка копьем, но успел лишь сделать короткий замах, как огромная железка извергнула из себя раскаленную сталь, окутав все кругом клубами дыма и подарив нескончаемый звон в ушах:
