Чтобы через некоторое время глухо завыть, утыкаясь лбом в землю. А затем мутанта начало корежить, словно оборотня во второсортном ужастике в процессе трансформации. Он выворачивался и извивался на полу, почти бесшумно хрипя. Ни одного громкого звука, даже вой стих почти сразу. Раздался короткий, тихий хруст, с которым обычно у монстра на экране растет морда. Но у мутанта росло кое-что иное. С треском разрывая чешую, на морде прорезались рога, по-бараньи заворачиваясь и защищая мощными дугами боковые глаза. Вторая пара, вырастая из того же места над верхней челюстью, перекрестилась над передним глазом, так же формируя гребень. Так что и рогами это не назвать - скорее, и правда, гребни. Одновременно с этим корежило затылок. Чешуйки срастались, сначала сформировав подобие костяных пластин, а затем те начали чуть двигаться, превращаясь в подобие жаберных крышек у рыб. Но и это был еще не конец. Волна изменений, не остановилась на голове, двинусь дальше по телу. Когти на всех конечностях удлинились в полтора раза от прошлой длины, приобретая серпоподобную форму. Затем пришел черед полной попы. Во всех смыслах - из нее поднялись еще два хвоста, разрывая шкуру на спине. Словно они выросли внутри тела, и затем лишь распрямились. Сейчас они представляли копию первого, с костяным жалом "я-Чужой". А на среднем хвосте, который был с самого начала, метаморфозы продолжились. Растолстев раза в полтора по всей длине, он на конце, разделился на три "пальца". Каждый из пальцев, по длине почти как на руках, окончился жалом, получившимся из прошлого, которое так же "растроилось". Этакий гибрид пинцета и жала. Затем трехглазый, перестав дергаться, затих. Только чуть слышное дыхание раздавалось в халупке, да потихоньку, на свежую плоть и кровь, собирались мухи.

***

Сидящее под проемом существо вздрогнуло, вспоминая ощущения при пробуждении. Мало того, что конечностей прибавилось, так еще воспоминания, подстегнутые видом сожранного тела, всплыли на поверхность.

***

Тут было не до осторожности и здравомыслия. Проломив, или точнее, прорвав стенку хибары, зверь плюхнулся в реку. Опять запутавшись в конечностях, он бултыхался в грязной, вонючей воде, словно пытаясь отмыть грязь и воспоминания. Удалось это лишь с кровью, и то не полностью. Через миг это сменилось желанием оказаться подальше. Не разбирая дороги, он бросился бежать пря по воде, не обращая внимания на мусор на дне и берегах. Окончательно прийти в себя он смог, лишь отсидевшись под железнодорожным мостом. Оттуда - короткий путь до единственной, в его поле зрения, бетонной трубы. Как раз того размера, чтобы в нее пролезть. Продирался внутрь до тех пор, пока ливнесток не стал совсем непролазным. В итоге упал на пол, в текущий ручеек. В отличие от воды в реке, этот пах свежестью, и, совсем немного, бензином.

"Я лежу носом в воде. Чувствую запах, и даже пью через нос, и все равно дышу... Что? Пью!?" - Вскинувшись и, как следствие, проверив на прочность череп по сравнению с бетоном трубы, мутант замотал головой и принялся отплевываться. А затем с удивлением ощупал движущиеся на затылке, а точнее - на месте, где череп должен переходить в шею, костяные пластинки. Кажется, он и правда дышал через них, а "нос" на кончике морды теперь исполнял роль змеиного языка. Определял запах и вкус. "А это что за..." - взгляд сфокусировался на том самом, с костяным наконечником, языке, которым он тыкал в свой нос. И медленно понимал - тот тоже может "ощущать" вкус и запах. "То есть я могу не только понюхать что-то снаружи, но и внутри, и это - одновременно?"

Оставался не решенным последний вопрос. Эта, уже вторая, мутация - продолжение изменения, или из-за съедания второго мутанта. Если первое - какие еще сюрпризы? А если второе - еду следует выбирать намного тщательнее. "А то отращу себе хрен на лбу, совсем ненужный" - почему-то облизнувшись, трехглазый снова замер. Облизнулся еще раз. Нормальным языком. И принялся, открыв шире пасть, исследовать ее уже опробованным методом - тыкая "костяным" языком и пытаясь определить, что чувствует. Как оказалось, язык был, но на верхней, нераздельной, челюсти, которым можно облизнуться. И два каких-то мягких нароста на нижних челюстях. Понятно, что с таким строением пасти попробовать "глотнуть" воду из ручья не выйдет. Комплект зубов не изменился - то есть, в травоядные его не перевели. А могли.

Дальше было "обживание" городского коммунального хозяйства. Прямо в стиле "Войны миров" Уэллса, когда там хотели жить в канализации под Лондоном. Привыкание к новому телу заново, морока с управлением каждым хвостом по отдельности. Находка там трупа обычного, не мутировавшего, человека, у которого нашелся работающий телефон. И удивление. Значок работающей сети. Не только мобильной но и Wi-Fi. Попытка воспользоваться сенсорным экраном, при отсутствии, по сути, подушечек пальцев, и наличии когтей, была неудачной. На пятой попытке он переусердствовал, и просто расколол экран. Зато он знал, где искать информацию.

Эпопея "доберись до магазина, спори ноутбук, найди сеть" провалилась на втором этапе. Ноутбук - штука мощная, и от батарейки не зарядить. А современные планшеты были ему неудобны. Но кое-что, до полного разряда батареи, он узнал. Нормальных новостей в мире нет, зато "блоггинг" расцвел - почти каждый писал огромные тексты про происходящее. Даже ЖЖ оказался реанимирован. Оттуда-то и почерпнул он основные сведения.

В мире - анархия. У кого больше оружия и приятелей - тот главнее. В крупных городах власть поделили бандиты и бывшие правоохранители. Военные окопались в гарнизонах, военных городках, и прилегающих к воинским частям кварталах. И, периодически, расширяли владения. Еще бы - у них была связь, они договаривались, а когда в небе кружит "крокодил", для острастки пальнув пару раз по земле, "черный пистолет" кажется игрушкой. Хотя, примерно в половине случаев, у "власти" оказывалось оружие солиднее, и тогда на улицах шла война. До полномасштабных боев, с танками и авиаций, тоже доходило.

Мутации почти закончились. Пик пришелся на период примерно в две недели, потом были остаточные вспышки. Активная перестройка, по некоторым постам, шла еще примерно полторы-две недели после изменения. И если в этот период употребить плоть иного мутанта, так же с незавершенным изменением, последствия могут быть непредсказуемыми. От полезных, как у него, до лишних и даже опасных органов. Так, один обзавелся железой, вырабатывающей яд. И отравил сам себя за несколько часов, так как антидота организм не вырабатывал. Похоже, статьи об этом писал либо целый штат, либо кто-то, занимающийся исследованиями мутантов. Слишком уж все было подробно. Вряд ли какой-нибудь слесарь-сантехник разбирался в химии и биологии настолько хорошо, и имел нужное оборудования для анализов.

Положение мутантов оказалось очень шатким. В большинстве случаев их отстреливали, повезет, если сразу. Так же, вероятно, ловили для опытов. В некоторых странах, опять же - по слухам, разжигались костры Инквизиции. А всякие "сильные мира", под анархию, тешили комплексы. Кто хотел себе наложницу-эльфийку, кто - большей экзотики. "В общем, если ваша внешность, в некоторых кругах, может быть определена, как привлекательная, готовьтесь отбиваться" - таких сообщений было не мало. "Да, кто стал фуррем - не повезло. Фанаты найдут - не отпустят" - вторили им комментарии. Ему-то такого не грозило. С вероятностью в девяносто девять процентов его пристрелят, как монстра, лишь увидят.

***

Так и была осознана необходимость этого похода. Подготовка, изготовление "сбруи", несколько разведывательных походов вокруг, в поисках путей отхода. И риск, оправдавший себя. Теперь он готовился ко второй фазе. Магазин охотничьего снаряжения. В туристический он уже пробирался, и разжился бухтой веревки. Больше ничего не подошло.