Женщина хотела сказать, что она любит своего мужа, что у нее двое детей – мальчик и девочка, что она никуда не пойдет с посторонним мужчиной, но губы невольно прошептали: «Не знаю».

– Я завтра в это время буду ждать вас там, прошу вас, умоляю, не разбивайте сердце, которое стучит для вас.

Парень быстро попрощался, чтобы женщина не успела ему отказать.

Следующая их встреча состоялась не в квартире друга, который в тот раз оказался в командировке, но женщина об этом не знала, а поздно вечером, на последней остановке автобуса под номером сто девять, на повороте к городскому пляжу. Женщина вышла из рейсового автобуса и с сомнением огляделась вокруг. В соседних домах горел свет. Парень вышел из-за деревьев и направился к остановке. Он был крепкого сложения, широкоплечий, и ей показалось, что всю жизнь она ждала именно его, и она невольно пошла вперед, не отрывая взгляда от парня, и их руки, словно много лет искавшие друг друга, но только сейчас нашедшие, сплелись воедино.

– Благодарю, что пришла, – сказал парень, потом добавил: – Я бы сошел с ума, если б ты не пришла.

По тропинке между кустами и камнями они спустились к морю. Стояла тишина. И только седые пенистые волны с легким шелестом накатывали, разбивались о гладкие прибрежные камни и отходили обратно. Сели на пустынном берегу. Женщина, как много раз это было, упрекала себя за то, что пришла сюда, что оказалась такой безвольной, слабой. Она направила взгляд вдоль глади моря, задумчиво смотрела в одну точку. Туда, где море сливается с небом. Ей казалось, что парень про себя смеется над ней. Она даже ужаснулась этой мысли, потом, посмотрев на парня, сказала:

– Я сама себе простить не могу, а ты прости, что я такая безвольная…

Парень не дал ей договорить. Он нежно обнял женщину за плечи, повернул ее лицом к себе.

– Я люблю тебя, – прошептал он, целуя полуоткрытые нежные губы женщины.

Губы у парня были пылкими, руки – сильными, объятия – крепкими. И для женщины вспыхнули и посыпались с неба сверкающими гроздьями звезды, падая в море… Она вновь и вновь вспоминала встречу в квартире его друга и свои слова, сказанные угасающим шепотом: «Нет, нет, не смейте, не смейте…», что были слышны только ей одной, под грохочущие звуки «Болеро». Но это не было даже попыткой сопротивления, скорее словами инстинктивной самозащиты, родившимися и тут же погасшими на ее багровых устах. А парень, задыхаясь от страсти, лихорадочно, мощно, как необузданный жеребец, с таким буйством овладел ею, что вместе со стоном остановилось её дыхание… и она, невольно поддавшись, покоренная, не успела даже подумать о сопротивлении. Женщина со слезами во взоре упрекала себя за то, что нет у нее чувства собственного достоинства; что там… в той квартире отдалась ему и здесь, на этих голых камнях, отдается ему снова.

Они сидели и мечтали. Чайки кружили над их головами, тоскливо кричали, пролетали над водой, белыми перьями касаясь морской синевы, а они смотрели на них. Лежали на пляже на гладких валунах, бегали по теплому песку, и каждый раз женщина думала о том, что нужно расстаться, так продолжать невозможно. По какому праву и до каких пор?

– Я тебя не виню, – заговорила женщина. – Я сама виновата. В подобных вопросах женщины, и только женщины виноваты.

– Пожалела?

– Пожалела?.. – женщина на мгновение задумалась, потом решительно сказала: – Нет. Сожаления – это такая ненужная эмоция. Бессмысленно сожалеть, потому что бесполезно. Все равно вернуть ничего нельзя. Единственное, о чем можно сожалеть в своей жизни, это о том, что ты окружал вниманием и заботой тех, кто не были этого достойны… И что толку жалеть о том, чего действительно нельзя вернуть, исправить… Я сама не знаю, как все это получилось, это был сладкий сон. И теперь этот сон должен прерваться. Не пожалела и никогда не должна жалеть. Просто жила для себя. И казалось, что это и есть счастье. Другого счастья не бывает. Ты все перевернул. Но ты совсем не виноват. Я говорю не то, что думаю.

– Конечно, – улыбнулся парень, – ты виновата. Зачем рано замуж вышла? Не могла подождать?

– Если б я знала, что встречу тебя, сто лет бы ждала. Но ты не женился бы на мне.

– Почему? Женился бы, честное слово, женился бы. Значит, ты сомневаешься, что я люблю тебя?

– Не сомневаюсь. Временами мне даже кажется, что это меня держит. Где бы я ни была, думаю о том, что ты есть, что, когда бы я ни захотела, могу позвонить тебе – и мне станет легко. Мне дорог каждый миг, с тобой проведенный, ты согреваешь теплотой своего сердца. Я уверена, что жизнь не знает ничего, равного моей любви, а это значит, что достойная плата за эту любовь – плата самой жизнью.

– А если женюсь на другой, то ты меня забудешь… – глядя на воду, непринужденно произнес парень. – Совсем не вспомнишь.

Женщина вдруг посмотрела на парня:

– Молчи, умоляю! О чем это ты говоришь?

Парень захотел обнять женщину. Она вроде бы обиделась, вроде не хотела, чтоб он ее обнимал, целовал. Отворачивалась в сторону, но парень понимал, что женщина растягивает удовольствие. Он еще сильнее прижал ее к себе, губами отыскал ее рот… Парень всегда был неистовым, это нравилось женщине… «Любимая, милая, родная, – задыхаясь, шептал парень, – желанная, безгранично желанная ты моя, я люблю тебя, неужто ты сомневаешься?»

А после он устало лежал лицом к небу. Женщина сидела рядом, обняв колени.

– Я был неправ, – заговорил парень, – я пошутил. Мне кажется, что я никого любить не смогу… Когда нахожусь рядом с тобой, то ничего вокруг не замечаю, а просто любуюсь, восхищаюсь, горжусь тобой и твоей любовью. На земле есть семь чудес света, но есть еще одно, восьмое чудо, самое удивительное и прекрасное – это ты… Должен жениться, – повторил он, – но мне кажется, что между ею и мной будешь стоять ты… Я буду искать в ней тебя – и не находить… Я это знаю…

«Я ему мешаю, – думала женщина, – он из-за меня не женится. Удалюсь, зачем мешать?» Она медленно гладила руками лицо парня, долго держала пальцы на теплых его губах.

– А ты его любишь?

– Не знаю, – спокойно сказала женщина. – До тебя казалось, да. А теперь не знаю. Он меня любит. Это его ослепляет, и в мыслях он не допускает, что я могу ему изменить, любить другого. У нас в издательстве, где я работаю, знают, что я люблю тебя. Твою книгу для меня достала одна из девушек. Там, в шуме типографских машин, я думаю о тебе, по дороге в автобусе думаю о тебе… А муж наверняка думает, что я самая счастливая в мире женщина.

– Разведись, – просто сказал парень.

– А потом?

– Вместе поедем в другой город.

Женщина, конечно, понимала, что такого быть не может. Правда, он сейчас произносит эти слова, но быть так не может. Этого не может быть. «Между мною и им – целая пропасть, он этого сейчас не понимает». Женщина думала об этом, но сказала другое:

– Он без меня не может. Он инженер-нефтяник и работает в море, иногда неделями не приходит. Если шторм или срочная работа. Ты представляешь, в месяц пишет по десять–пятнадцать писем. Ты это представляешь? Подруги, наверное, завидуют, не понимая, что чужая жизнь всегда привлекательнее для других, но никто не знает, что там на самом деле. Одна из моих подруг правильно говорит, что чужая жизнь – это вроде как чужие окна, потому что, даже если там на подоконниках цветы, это еще не значит, что внутри рай… Я знаю, – добавила она, – он сойдет с ума… А дети… – женщина на мгновение замолкла. – Нет, больше встречаться не будем, это в последний раз.

Они были рядом, стояла полная тишина. А волны то ли ласкались, то ли тихо пели. И по всему горизонту раскинулось темное море, вся гладь его казалась пашней, и пашня сверкала от мерцания звезд. А луна, только что поднявшаяся с противоположной стороны моря, пробивала тропинку поверх черной пашни.

– Лучше бы мы не встретились, – нарушила тишину женщина. – Так легко было жить! Я много думала об этом. Зачем мы встретились? Помнишь нашу встречу в доме твоего друга? Когда мы были одни. Помнишь?