Сейчас мне про торговлю думать рано, я еще восьмиклассник пятнадцати годков, но, голова к ней уже хорошо подготовлена последними тридцатью годами жизни.

Глава 2 ГОРОД БУДУЩЕГО

На автомате начинаю перелистывать саму газету и вижу что-то про империализм, его коварные происки и военное положение в Польской Народной Республике.

Однозначно поднадоел нашим польским товарищам социализм во всех его проявлениях, да и друзья с Запада шлют деньги непрерывно борцам за свободу и демократию, чтобы свергнуть ПОРП с пьедестала.

Тем более, Папа Римский сейчас поляк или станет им. Вроде, специально именно его выбрали, чтобы легче оказалось оторвать поголовно верующую страну от социалистического лагеря атеистов и воинствующих безбожников.

Да, трудно и почти невозможно строить социализм в стране, поголовно верующей в непогрешимого наместника бога на земле. Это не очень продумали такой момент товарищи коммунисты во главе с Вождем, впрочем, такое массовое присоединение сразу десятка стран к социалистическому лагерю задумывалось по принципу – а куда они денутся?

Возня с листами газеты и чтение новостей как-то примиряют меня со случившимся:

– Ну, чего мне переживать? Биться головой о стену точно нечего! Карта легла отлично! Всяко лучше очнуться молодым и оказаться живым в своем прежнем теле, пройти заново свою новую жизнь с немалым багажом знаний и опыта, чем с прожженной дырой в груди лежать в могиле, – подвожу я итог своему расследованию.

– Теперь все прежде недоступные девчонки – наши! – можно и так сказать, понимая красочную перспективу будущего.

Накопленное и нажитое в прежней жизни имущество отойдет моим детям, родители помогут с этим делом своим внукам. Нормальное такое наследство, по квартире каждому, отдел тот же, машина сыну, да и наличка солидная имеется на картах. Они хорошо заживут там на том, что я заработал, зато, я здесь тоже особо горевать не стану.

Как я попал или перенесся сюда – про это можно много думать и гадать, однако, не получится прийти пока ни к каким убедительно однозначным выводам.

– От шаровой молнии это случилось или еще почему то?

Сейчас я не хочу заниматься такими теоретическими и теологическими вопросами, как переселение души через годы и расстояния. Хотя, расстояния тут совсем никакие, где жил – туда и попал!

Голова пока совсем плохо работает, проще просто признать этот перенос и дальше уже по имеющейся одежке протягивать свои новые ножки. И создавать новые варианты развития полученной в подарок жизни.

Возможно еще появление рогатого демона или самого главного из плохих парней на сцене со непременными словами, что должок за комфортное оживление придется выплатить несомненно. Когда появятся, тогда и стану переживать об этом, тем более, может, меня оживили как раз хорошие парни, которые все в белом, а им закладная на мою душу ни к чему.

– Значит, мое старое тело там и лежит, а вот душа как-то переместилась в меня прежнего, лет так на, – я долго считаю годы и потрясенно подвожу итог, – На сорок лет назад…без пяти месяцев…

– Кстати, это еще очень хорошо, что именно на такой срок, – понимаю я про себя полезность знания прежней жизни, – Скоро время выбора будущей профессии, который зависит только от меня, а он теперь не останется прежним. Вернулся бы я в тело четвероклассника и еще четыре года с половиной ходил бы с взрослыми мозгами в школу, сидел за партой с другими детьми. Страшно себе такое прозябание даже представить. Перелетел бы на те же четыре года вперед и возможность выбора пропала бы совсем, осталось тогда только заканчивать военно-морское училище.

Ну, или отчислиться на третьем курсе, как я тогда размышлял и прикидывал, потом дослужить на флоте срочную и здравствуй, свобода!

Году где-то в восемьдесят седьмом – восемьдесят восьмом, там еще время есть что-то придумать.

Я наливаю из чайника всю кипяченую воду в чашку и выпиваю ее, что-то горло совсем пересохло, потом наливаю просто из-под крана воду в чайник, обратно ставлю греться на газовую плиту. Знакомых пятилитровых бутылей с артезианской водой на продаже я теперь не скоро увижу на полках супермаркетов.

Да и до них еще лет двадцать придется подождать.

Поднимаю вторую газету и это, конечно, местная городская сплетница, под громким названием "Маяк прогресса" за вторник, двадцать девятое декабря восемьдесят первого года.

От пережитых только что потрясений и невероятных открытий на голодный желудок мне вдруг очень захотелось поесть, я осторожно открываю шумно лязгнувший дверцей холодильник.

– Так, Новый год недавно прошел, судя по всему. Оливье еще есть, половина большой миски. Селедка под шубой – немного осталось, – и я вытаскиваю посудину, где осталось небольшая часть блюда, моего любимого по прошлой жизни.

Хлеб находится в деревянной лакированной снаружи хлебнице. Ее я помню, а вот вкус того черного уже давно забыл.

– Настоящий хлеб, теперь такого не купишь в Питере, если только в Нарве есть что-то похожее, – размышляю я, пережевывая селедку и обильно закусывая ее ломтями черного.

В Нарву я ездил последние пять лет постоянно и хорошо разбираюсь, что там есть и чего нет. Чертовы эстонцы умудрились сохранить гостовскую советскую рецептуру, улучшили и упростили ее, наверняка, с современными технологиями. Теперь производят в огромном количестве и приличном качестве продукцию недавних оккупантов и продают им же с хорошей прибылью.

Съедаю все, что осталось на тарелке, потом вынимаю круглую, глубокую миску с маринованными грибочками и их тоже уплетаю все.

– Ну, чего мне переживать? – еще раз повторяю я фразу, – Всяко лучше очнуться молодым и оказаться живым в прежнем теле, пройти заново свою жизнь с немалым багажом знаний и опыта, чем с прожженной дырой в груди лежать в могиле, – подвожу я еще раз итог своему расследованию.

– И еще, я всегда могу в новой жизни жениться на своей старой жене, – вспоминаю и перефразирую фразу из киношедевра моей юности.

Ну, на первой можно жениться, хотя, так ли будут мне теперь нужны эти страсти и терзания?

Последние лет тридцать я довольно просто относился к отношениям с женским полом. Хорошо, что третья жена смогла своей женской хитростью родить мне классного сыночка и потом лапочку дочку.

– А как же я теперь буду учиться в школе? Если все давным-давно позабыл? – накатывает на меня мгновенный испуг.

Я судорожно вспоминаю и с облегчением вздыхаю. Непонятные мне до конца жизни логарифмы и всякие производные из алгебры начинаются с девятого класса, насколько я помню. И до него еще восемь месяцев жизни.

А с химией и физикой как-то справлюсь, да и не было вроде экзаменов в восьмом классе по этим предметам.

Не помню уже совсем такое дело, вроде перешел в девятый класс автоматом, даже от трудовой практики на полях соседнего колхоза ускользнул, как меня не напрягала класснуха на этот бесплатный трудовой подвиг. Принес справку от родителей, что должен присматривать за сестрой, раз мать допоздна работает на оборонном предприятии "Эра", крутит и собирает жгуты из кабелей для военной промышленности СССР. А отец уехал в командировку на Дальний Восток.

Ага, в командировку за длинным рублем, вот как это называется на самом деле.

Я чувствую, что вместе с едой тают испуганные и тревожные ощущения, вокруг меня все стабильно и надежно, как и должно оказаться в знакомом мне обстоятельно Советском Союзе.

– Впрочем, мне придется очень много подумать. Хотя, может, и не придется в итоге, просто залетела душа в прежнее тело на пару часов, можно сказать, что на побывку. А утром парень очнется, просто не сможет вспомнить, зачем вставал ночью и почему пропала селедка под шубой. Как бы в идиота не превратился от такого вмешательства, – решаю я.

И, замерзнув гулять по кухне раздетым, возвращаюсь в свое кресло-кровать, но, не знаю почему, от потрясения или осознания новой жизни – засыпаю сразу, как только касаюсь головой подушки.