Много времени спустя нам удалось установить связь с агентами, оставленными во Львове. Старый бухгалтер вел регулярные записи, как и было условлено. Что же касается прелестной женщины, то мы о ней ничего не узнали. Позднее я встретил ее в Париже во время моей миссии. Что она там делала? Я сообщил о ней во 2-е бюро.

Швейцарский гражданин

В конце 1915 года события на Юго-Западном фронте развивались с удивительной быстротой. Каждый день германские войска атаковали нашу III армию. Нуждаясь в резервах и боеприпасах, она не могла контратаковать войска генерала Маккензена и отступала. Высшее командование теряло самообладание. Генерал Иванов слал телеграмму за телеграммой, требуя все, чего нам не хватало.

Однажды утром, после ночи, проведенной полностью за расшифровкой телеграмм, я был вызван к телефону комендантом станции Холм. Он срочно вызывал меня. Я немедленно выехал.

В Холме среди пассажиров, прибывших ночью, был человек, крайне плохо изъяснявшийся по-русски, паспорт которого показался подозрительным. Взятый под наблюдение комендантом, который не мог добиться от него никаких объяснений, этот господин проявлял чрезмерное волнение и требовал присутствия начальника разведывательного бюро.

- Как его зовут? - спросил я.

- В его паспорте значится имя г-на Л. Л., но правда ли это?

Я не знал никого с таким именем в моей службе. Что же касается паспорта, то он был испещрен столь многочисленными и разнообразными визами, что подозрительность коменданта Холма мне показалась вполне оправданной. Четко виднелась австро-венгерская виза. Более того, мне передали револьвер, найденный у этого типа.

В этот момент открылась дверь. Из-за широкой спины жандармского унтера появился человек, который немедленно принялся говорить. Он мешал русский и французский, он был настолько возбужден, что я его не понимал.

- Месье, - прервал я его, - вы кажетесь чересчур возбужденным. Успокойтесь. Если все в порядке, то вам не сделают ничего плохого, но вы хорошо понимаете, что во время войны нужно заботиться о некоторых предосторожностях, особенно когда имеются документы, доказывающие, что вы прибыли из вражеской страны. Можете верить моим словам, я исполняю обязанности начальника разведслужбы.

Услыхав мои слова, мой собеседник сразу же изменил поведение. Он облегченно улыбнулся, как человек светский, и протянул мне руку.

- Буду счастлив, господин полковник, поговорить с вами наедине, это очень срочно.

Я согласился и попросил унтера выйти. Г-н Л. сел. Это был мужчина невысокого роста, полноватый, шапка курчавых волос обрамляла его круглое лицо, золотое пенсне украшало крупный нос.

- Ах, господин полковник, прежде всего я должен протестовать против обращения жандармов. Непозволительно заставлять человека терять драгоценное время. Представьте себе...

Я снова прервал его.

- К чему эти упреки? Что сделано, то сделано. Изложите ваше дело.

- Извольте. Я швейцарец, военный корреспондент американской газеты. Более того, я не питаю никаких симпатий к Центральным державам{15} и часто спрашивал себя: чем я могу быть полезен вам и вашим союзникам.

Превосходно владея немецким и венгерским языками, я думал, что, используя положение американского журналиста, я смогу наблюдать за армией ваших противников, собирать разведывательные сведения и даже организовывать агентурную службу.

- Весьма резонно, - скептически заметил я.

- Я выполнил часть своей программы и смог добраться до какой-то станции, расположенной к западу от германской армии, наступающей против вас. Я сумел выявить подготовку быстрой переброски войск. Выпивая с солдатом, я также узнал, что ожидается прибытие нескольких дивизий противника. Тогда, ускользнув от проверки австрийской контрразведки, много раз меняя поезда и направления, я приблизился к румынской границе. Нелегко было проникнуть в эту страну, поэтому я был вынужден идти пешком. Прибыв на вашу границу в Унгены, я разыскал жандармского ротмистра, который, видя, что мне известны имена всех офицеров вашего штаба и всех ваших начальников, разрешил мне следовать в Холм. И вот я здесь.

Несмотря на все эти объяснения, на его сбивчивый рассказ, я все же не смог преодолеть своей недоверчивости.

- Прошу назвать ваше настоящее имя, - суховато предложил я.

Не проявив никакого смущения, г-н Л. рассмеялся так, что все его коренастое туловище затряслось, а пенсне соскочило с носа.

Успокоившись, он встал и сказал:

- Надворный советник Г., преподаватель гимназии в X. Простите, господин полковник, я так привык к моему псевдониму, что почти забыл свое настоящее имя.

- А вам бы следовало его назвать пораньше. Теперь все ясно. Два месяца тому назад наш штаб поручил вам выполнение некоей миссии и теперь с нетерпением ожидает вашего возвращения.

Я позвонил генералу Дитерихсу, который приказал немедленно доставить Г. в мой кабинет, где он присоединится к нам. Мы выехали на автомобиле.

Не успели мы прибыть, а вестовой приготовить чай, как приехал начальник штаба. Он подверг Г. тщательному допросу и попытался найти погрешности в его рассказе, но безуспешно. Г. ответил на все вопросы, не задумываясь долго и без колебаний. Итак, обсудив все интересующие его пункты нынешнего положения армий, довольный генерал встал.

- Мои искренние поздравления! - воскликнул он. - Вы заслуживаете повышения. Вы все видели и все поняли. Услуги, которые вы оказываете, имеют решающее значение. Наконец-то я все ясно вижу и теперь отдам необходимые приказы. Что же касается вас, г-н полковник, то ждите моих инструкций сегодня же. Главное, не расставайтесь с г-ном Г., ему предстоит выполнить другое срочное задание.

Г., расплывшись в улыбке, поклонился. Он чувствовал себя счастливым и гордым и после ухода генерала поделился со мной радостью по поводу того, что его поняли и оценили.

Днем штабы III и VIII армий отдали необходимые приказы по срыву замыслов противника.

На следующий день, на докладе, генерал Дитерихс сказал мне, не теряя времени:

- Следует воспользоваться агентурной сетью, созданной Г. в Австро-Венгрии. С этой целью обсудите вместе с ним, как вы сможете создать в Румынии еще одну агентурную сеть, которая будет использоваться для связи с первой. Представьте мне, по согласованию с Г., детальный план.

Через сутки работа была сделана, представлена и одобрена. Мы немедля взялись за дело. Швейцарский гражданин Г. был снабжен без всякого труда необходимыми бумагами для въезда в Румынию в качестве представителя крупного международного телеграфного агентства.

- Будьте особенно осторожны, - посоветовал ему я. - Бухарест небольшой город, где все друг друга знают и обсуждают любой поступок новичка, в частности журналиста. Поэтому в румынской столице имеются многочисленные агенты и сторонники Центральных империй.

- Ничего не бойтесь. Никто не будет знать истинную цель моего пребывания там. Я разыщу основные газеты и предложу им серию статей по России и союзным странам.

- Хорошая идея. Вы нам будете служить в двух качествах. Не забудьте главное, самое сложное: связь с агентами. Не теряйте времени, выбор трудный, поскольку от него зависит жизнь многих людей, не говоря уж об абсолютной необходимости знать армию противника.

- Я постоянно думаю об этом. Мне нужно быть на месте, чтобы принять решение.

Г. был ловкий человек. Я обнаружил у него первостепенное качество способность завязывать связи и внушать доверие во всех слоях общества, в которых он вращается. Его ловкость, приветливость привлекали к нему симпатии, и во время простой беседы он умело выуживал у собеседника секретные сведения.

Г. уехал. Прошел месяц, пока я получил от него весточку. Он нашел человека, который требовался, и просил меня приехать познакомиться с ним. Я выехал. В бюро нашего резидента я увидел молодого, элегантного мужчину с моноклем, с живым лицом, который любезно мне улыбался.

Г. представил: