Поэтому местные считали «Вознесение» благом, так как некие силы постоянно работали не только над набиванием территорий опасными «локациями» и монстрами, но и постоянно улучшали разнообразие природы, следя своим могучим разумом за гармоничностью происходящего. Да и за несколько поколений, что сменились с момента «Вознесения», люди настолько привыкли к происходящему, что ненормальным оно местным не казалось совершенно. Диалог вроде:

— Привет Курт, как там дела в вашей деревне?

— Слава богам всё хорошо. В этом году прекрасный урожай капусты, в 40 километрах появилась деревня Кобольдов, вредители слегка подпортили плодовые деревья, а в старых рудниках завелась нежить.

На что собеседник обычно охал:

— Капуста! А ну-ка расскажи поподробнее сколько телег с гектара уродилось?

Это когда оно внезапно и сразу, то кажется ненормальным, а когда ты в такой кухне родился и вырос, то ничего необычного, так уж человек устроен. Но сейчас не об этом.

Спустившись по винтовой лестнице метров на пять в глубину, компания вышла из стены просторного туннеля, идущего как в сторону моря, так и в сторону города. Направившись по этому тоннелю в сторону морской прохлады, группа весьма скоро вышла не куда-то, а к самому настоящему подземному доку. Вот только нацистских подводных лодок здесь не наблюдалось, а имелись три небольшие шестивесёльные шлюпки. И ещё одну — четвёртую, Женя заметил не сразу.

— Ы-ы-ы, — протянул гопник, указывая на хитрую шлюпку. — Я здесь за последний месяц раз пять бывал, сидел на вёслах. Отсюда выходит команда, что осматривает стены набережной и береговые сооружения на предмет разрушения. Ну и мусор там собирают и прочее по мелочи. Хотя этот док скорее дань традиции и хозяйственности.

Женя разглядывал шлюпку, что напоминала маленькую закрытую яхту. Шлюпку обтягивал сверху сетчатый каркас, обшитый множеством лоскутов материи, которые, словно стая хамелеонов, порывались слиться с поверхностью. В общем шлюпка обладала самым настоящим «стелс эффектом.» Что одну часть философа поразило, а другая на такое лишь подытожила: «Магия…»

— А ты говоришь не Алибаба… — довольно ухмыльнулся Коля.

— Слушай, а почему этот док с моря не видно? Тоже магия? Я вроде осматривал береговую линию.

— Ага, док с моря не видно, замаскирован, я что не рассказывал?! А «Еплатон Петрович», это я Юре говорил, а тебе забыл… Короче скоро наших гостей ждёт сюрприз, так как вдоль берега, кроме пары таких доков, есть ещё четыре замаскированные батареи. Но они законсервированы. Я думаю их как раз в течении получаса вернут в строй. Хотя там всего по две пушки на каждую, но пушечки солидные… Хорошо быть попаданцем… да… Местные нам полностью доверяют, зная, что гадить им нам не позволят, — ухмыльнулся Коля в сотый раз за сегодня.

— Когда ты всё это успел узнать? Я город осмотрел раз пять!

— Ну осмотрел и осмотрел, экскурсовод по таким местам не водит… И вообще хреново что мы здесь стоим и подобное обсуждаем. Я бы предпочёл сейчас «дома» спать, прижавшись к кое-чему мягкому… И это Жень, я хочу твой временный бонус. А свой сейчас собираюсь перечислить Юре, ведь помереть мы и правда можем и есть большое подозрение, что временные бонусы сгорят.

Женя думал на долго, после кивнул и сказал:

— Ладно, но с бонусом попозже, сейчас подойди вон к той тёмной стене.

Коля не стал задавать лишних вопросов и выполнил просьбу, но тут же от стены отшатнулся. Казалось тень на ней сгустилась и быстро начала «натекать» наростом похожим на бугрящуюся чёрную ткань. Блямба «чёрной ртути» занимала где-то метр на метр в диаметре.

— Засунь в неё руки, — немного неуверенно скомандовал философ гопнику.

— В этот «понос преисподней»! Да ты шутишь наверно!?

Матросы со стариком — дежурным испуганно смотрели на странную кляксу.

Женя вздохнул.

— Давай уже, я чувствую, что всё будет в порядке. При всём идиотизме и спонтанности плана, судьба явно планирует затащить тебя на борт той посудины. Хотя я уверен: закончится это тестом местного воскрешения.

Коля скривился, вздохнул, скривился ещё раз и, зажмурившись, засунул руки в странную массу колыхающейся тьмы.

— «Японцы в городе» она меня держит, — испуганно охнул он философу.

— Да не дёргайся ты, эту штуку между прочим вообще трудно удерживать активной.

Вдруг пятно уверенно поползло по стене наверх. За пятном потянуло и гопника.

— А-а-а-а, оно меня тащит! «Милиция!» (хотя кричал он конечно другое…)

— Это не оно тебя тащит, а я тебя тащу, — закряхтел от напряжения покрывающийся испариной Женя.

Коля уже не висел на стене. Тёмная масса плавно заползла на потолок, крепко держа его руки и сейчас гопник болтался как маятник дрыгая ногами.

— Отменяю, готовься, — скомандовал философ.

Здесь «блямба», казалось, выплюнула Колины руки и после исчезла. Освободившись, он упал на край помоста, что имелся между стеной и водой.

— Страшно, мля, когда твои руки неведомая «уйня» засасывает, — причитал гопник, — заползая в шлюпку следом за приободрёнными матросами.

Местные явно поняли, что у попаданцев действительно есть некий план и даже более, мизерный шанс его осуществить.

Последним подтвердил силу Колиной удачи старик дежурный, что сунул руку в необъятный карман кожаной куртки и протянул гопнику что-то похожее на цилиндр, что напоминал Юрин «фиал», но немного поменьше. Гопник принял дар и после недолгого оглядывания откинул крышку магической зажигалки, что тут же выбросила вверх язычок пламени.

— Оп-па, теперь и чем погребок запалить есть!

— У тебя не было спичек!? — взвыл Женя.

— Ну конечно! Настоящие герои находят всё на месте…

На это философ застонал и осел на скамью шлюпки.

— Остановите землю, я сойду… — пробурчал он и закрыл глаза.

Впрочем закрыл Женя их не от переизбытка чувств. Вызвав свой статус, он сосредоточился на временном бонусе:

***Временный бонус — На одни сутки вы способны предоставить союзнику защиту теней. Доступно дней — 1. Применение умения на себя невозможно. ***

Текст от направленного на него внимания подсветился ярким светом. Философ представил образ товарища и вознамерился бонус этот ему передать. Видимо прозорливый Хранитель прекрасно понимал чего от него хотят и табличка статуса на мгновение превратилась во вспышку, а после временный бонус из неё исчез.

— Епонана! — подскочил на скамье Коля и закрыл глаза. — Появился! — растянул гопник на лице свою фирменную ухмылку. — Как ты это сделал?

— Сосредоточься на надписи и представь того, кому хочешь передать эффект, — буркнул Женя.

В отличии от Коли, который сейчас пребывал в каком-то непонятном кураже, и более того, казалось всё вокруг этому куражу подчиняется, философ был мрачен. Предпринимаемые действия казались ему идиотизмом, помноженным на дурной сон.

Шлюпка тем временем минула некую пелену и вышла из подземного дока в темноту моря. Было темно, но не темнотой кромешной, а той, что моментально превращает всё вокруг в неясные силуэты. Грохот, что беспокоил под землёй лишь невразумительным бухтением, вернулся и напугал. Левее «диверсантов» вспыхнул огнём большой корабль, выдохнул порцию дыма и ливанул по городу чугунным дождём. После корабль утонул во мраке, превратившись в неясную глыбу.

Коля подскочил и «крякнул», показывая своим видом, что произошло что-то важное и внезапное. Благо не издавать громких звуков ума ему хватило, ведь в перерывах между залпами было довольно тихо. Шестеро матросов умело вели лёгкую плоскодонную шлюпку, а небольшие волны съедали плеск вёсел о воду.

— Маринка перебросила мне свой бонус, — шепнул Коля товарищу. — Я типо забаффан (усилен) теперь как терминатор, — залыбился гопник.

Женя ещё раз вздохнул и посмотрел на очертания приближающегося фрегата, что едва покачивался на волнах метрах в 70 от них. Вдруг фрегат проснулся и выдал оглушительный залп, казалось вокруг на несколько секунд включили свет. Но взволнованные лица гребцов эмоций не прибавили.