Ну не знаю… Это в фильмах про пиратов разбойники ловко громят профессиональный флот. А здесь они обычно от него удирают, что не всегда удаётся.
Но вернёмся к слухам о связи упомянутых пиратов с дризенскими дворянами. Ложные это слухи! Ведь не пристало же благородным дворянам поддерживать отчаянных головорезов? Пусть даже и могли те сделать много всего полезного. Не пристало конечно. Пусть и не присматривают за местными Хранители, что готовы дать попаданцу солидного пинка при первых признаках засыпания совести. Да и моральные нормы у местной знати куда выше чем у нас на Земле. И благородство с честью ценится не только на словах. Но вот только люди они ведь разные. Очень разные люди… Но пока не об этом. В порт Митунга вошла пузатая двухмачтовая каравелла, поблёскивая позолоченными боками…
* * *
В порт Митунга вошла пузатая двухмачтовая каравелла, поблёскивая позолоченными боками. Но к причалам корабль приставать не торопился, да и не он мог сделать подобное без посторонней помощи. Поэтому спустил почти все паруса и стал терпеливо дожидался небольшую шлюпку, что подгребала к судну со стороны пирса.
Со шлюпки, оставив дожидаться на вёслах четырёх плечистых матросов, на борт поднялись двое: широкоплечий усатый мужчина в тёмном кожаном плаще поверх форменного зелёного камзола и интеллигентного вида служащий с плешивой шевелюрой, круглым лицом и большими очками. Очки ему правда в повседневности не требовались, поэтому были подняты на лоб. Держал служащий большую толстую папку со встроенным в неё специальным отделением для пера.
На отдраенной до блеска палубе этих двоих дожидался плотный лысый мужчина представительного вида и чуть позади него мужчина другой — сухой и темноволосый с бегающими внимательными глазами. С два десятка матросов спокойно занимались своими делами на палубе, с интересом поглядывая на визитёров.
Митунгский портовый инспектор, которым являлся мужчина в тёмном плаще, коротко, строго, но вполне приветливо поинтересовался:
— Место отбытия и цель визита?
На что лысый мужчина немного взволнованно отрапортовал:
— Мы к вам издалека, земли Орингела, королевство Виллария, город Зомминург, груз торговый везём.
И после купец неопределённо махнул на северо-запад.
— Почему не причалили в Зораме? До него же вам ближе… И не слышал я о городе Зомминург? — дотошно и с интересом начал выспрашивать инспектор.
Купец стал неторопливо и с волнением объяснять. Но весь вид его показывал, что волнение это не от страха, а от неизведанности и предвкушения. Хорошее такое волнение.
— Так в том-то и дело, что причалили мы в Зораме. Но груз наш олово, мигитур (местный металл), пчелиный воск, и сорок бочонков витурилового каучука. А взамен бы нам взять ониксовых блоков, меди, кленового капа и ваших местных сухофруктов, говорят они здесь очень хороши. В Зораме конкурентов много, да и медь дорогая. Вот решили к вам. А город наш Зомминург — мы только третий год морскую торговлю ведём. Лет двадцать назад город захолустный был, но толкового лорда поставили и расцвело место.
Всё сказанное не было чем-то притянутым за уши, хотя и требовало дополнительных проверок и уточнений. Инспектор вопросительно посмотрел на писаря. Тот одобрительно кивнул, опустил очки, раскрыл книгу или скорее футляр и что-то пометил на листе плотной жёлтой бумаги. После, чуть гнусавым голосом, протянул:
— Можете причалить, но мы вынуждены провести дотошную проверку груза.
Купец на это счастливо улыбнулся:
— Конечно, конечно, нам скрывать нечего. Никакой контрабанды. Какой смысл, когда обмен и так очень выгоден.
Торговля между материками являлась скорее не торговлей, а налаженным бартером. Отдавали один товар, а взамен него забирали другой, минуя звонкую монету, которая в каждом королевстве была своя и даже чеканилась из разных металлов.
Инспектор свесился за борт и крикнул матросам что всё нормально, и чтобы те отплывали в порт. И после, провожаемый купцом и его худощавым помощником, отправился к рулевому указывать путь к свободному причалу. Упомянутый помощник с интересом оглядывал портовый город и периодически задерживал цепкий взгляд на бастионе, что закрывал бухту порта с северо-запада. И закрывал надо сказать удачно, заодно прикрывая почти весь город от атак с моря.
Берег с запада на юг шёл ровно, был слегка отвесным и хорошо укреплённым от эрозии, а в море, через равные промежутки, устремлялись линии бутов, призванных волну погасить и успокоить. Но ровная линия берега внезапно обрывалась и резким зигзагом проваливалась в глубь материка. Однако метров через сто, невидимый архитектор казалось заметил, что «карандаш пошёл не туда» и попытался помарку исправить, плавно поведя линию берега дальше на юг. Однако некий «зацеп» им был создан.
Перед этим естественным «клыком», что впился водной гладью в сушу и дальше, до восточной окраины города, берег был одет в камень, а на выступе, что защищал естественную бухту от гнева моря со всех направлений за исключением северо-востока, стояла башня массивного форта. Однако частично минуть гнев больших стационарных пушек можно было если подойти вдоль берега с востока. Но на восточной окраине города виднелись стены ещё одного небольшого форта, призванного подобному манёвру помешать. Также небольшой дозорный пост имелся и на западной окраине города, сразу за большим зданием резиденции Лорда. Но своей огневой мощью он не обладал.
Порт не мог похвастаться большими размерами, но выглядел продуманным и благоустроенным. В море уходили с десяток добротных каменных пирсов, что могли вместить до двадцати кораблей. Правда не особо больших. Пусть и имелись на широких пирсах хитрые швартовочные механизмы, но большими глубинами порт похвастаться не мог. Сейчас здесь ютились два военных корвета приписанных к городу, три не сильно больших, но представительных галеона и с десяток многовесельных баркасов, призванных обеспечить прибрежную торговлю.
Всё это помощник сканировал внимательным взглядом, но как-то без явного интереса, или с интересом тщательно скрываемым.
Подойдя к пирсу под чутким руководством инспектора, судно дождалось двух шлюпок, что подвезли концы швартовочных канатов и после, отлаженной процедурой, каравеллу осторожно подтянули к пирсу швартовочными механизмами.
— Редкий порт в Вилларии позволяет зайти с таким удобством, — с некой завистью подметил купец, оглядывая юркие тридцати пушечные корветы.
— Удобное место, — кивнул инспектор, — но глубина и течение позволяют швартоваться лишь в спокойную погоду.
На пирсе судно уже дожидался отряд досмотра — мужчины в одинаковых кожаных плащах, военных камзолах и с палашами на поясе. Дождавшись трапа, они сноровисто поднялись на борт, отсалютовали инспектору и рассеялись по кораблю произведя дотошный осмотр. В том числе пользовались таможенники и специальными медальонами, призванными показать пустоты, живой груз и опасные ингредиенты. Но уже спустя полчаса экипаж «торговца» из личностей со знаком вопроса превратился в ценных гостей. Так как всё заявленное полностью соответствовало реальному положению вещей. А торговля как известно немалый залог процветания.
Купец с помощником направились в торговую канцелярию, а матросы и офицеры рассеялись по тавернам оценить местную кухню и вино. А возможно и что погорячее. (Колиного кулака, например…)
Кроме этих, положенных любому торговому кораблю людей, на берег сошли ещё двое. Грубоватый, но не грубостью, а суровостью, мужчина средних лет, одетый в бежевый пиджак и светлые брюки, и с ним красивая, рыжеволосая (ну прямо дань жанру) в меру жилистая женщина в изящном, но неброском светлом платье. В мужчине кроме широких плеч и военной выправки немедленно бросалась в глаза тёмная, аккуратно подстриженная борода, что окаймляла лицо с немного седыми, в цвет бороде, волосами. Взгляд этого человека был тяжёл и в нём чувствовалось непонятное напряжение.
Пара много гуляла по городу. Посетили путешественники и местный храм, и шумный Митунгский рынок, что расположился недалеко от порта. Заглянули мужчина и женщина на западную окраину города, и там долго бродили между садов шикарных особняков зажиточных граждан, что отделяли от дороги изящные кованые решётки. С интересом разглядывала пара красивую резиденцию лорда, что смотрела на море выступающими нарядными флигелями. Прогулялись они и возле фортов, но близко к ним не подходили, дабы не демонстрировать излишний интерес.
