— Прости, но я не знаю, — ответила Лавгуд. — А у него очень сильная энергетика — он определённо волшебник. Думаю, его душа жива, но потеряла тело и больше не может найти дорогу к нему. Нужно узнать, кто он, и найти его тело. Возможно, он сможет перенестись в него, — снова предположила Луна. Гермионе понравился ход её мыслей.

— Это неплохая идея. Спасибо, Луна, — радостно сказала Грейнджер.

«Чему ты радуешься? Забыла, я не помню, кто я, и не знаю, где мое тело?» — тут же отозвался в голове голос.

— Он говорит, что не помнит самого себя, — передала его слова Гермиона.

Луна внимательно посмотрела на неё, а потом Лавгуд словно озарила догадка:

— Кажется, я знаю, почему он не помнит себя. Ему стёрли память, его аура сверху более размыта, чем твоя. Значит, нужно узнать, кого после войны подвергли заклятию Обливиэйт? — произнесла она вслух свою мысль.

— Ты ведь знаешь, я сама накладывала чары на многих Пожирателей смерти, которые избежали Азкабана.

«Заклятие? Пожиратели смерти? О чём говорит эта Полоумная Лавгуд! — воскликнул голос и, вскрикнув, добавил: Черт возьми, я её знаю… Но откуда я её знаю?!»

Гермиона удивилась не меньше голоса. Значит, он точно был студентом Слизерина — только они так называли Луну в школе. Она стала судорожно вспоминать, на кого из слизеринцев был наложен Обливиэйт. Она лично подвергла чарам забвения Забини, Гойла и Малфоя. Неужели это был кто-то из них?

— Я вижу, у тебя появились догадки, — проницательно сказала Луна. — Думаю, больше тебе не нужна моя помощь. Спасибо за встречу. И, Гермиона, удачи тебе, — Лавгуд улыбнулась и попрощалась, даже не допив кофе.

Погруженная в свои мысли — о том, как найти обладателя голоса, кто он такой, почему его душу привязало к её, и наконец, почему он ей так знаком, Гермиона даже не заметила, как оказалась у себя дома. Она уютно устроилась на диване и попыталась расслабиться — от мыслей в голове гудело.

Из размышлений её выдернул вибрирующий на столе телефон. Гермиона пробежала взглядом по тексту сообщения и улыбнулась, все плохие мысли и эмоции тут же растворились. Под кожей разлилось тепло, она вновь и вновь перечитывала сообщение, пришедшее от Рона. Он пообещал прийти завтра вечером.

Гермиона прижала телефон к груди и предалась мечтам о предстоящем свидании.

***

Утром Гермиона проснулась с хорошим настроением. Размышляя над планом предстоящего свидания, она приняла душ. И так размечталась об ужине с Роном, о ночи, которую они проведут вместе, что совсем забыла о голосе и по привычке подошла к зеркалу обнаженной.

«Я уже говорил, что у тебя великолепная фигура. Не прячь её под этими бесформенными мешками», — протянул голос.

— Какого черта ты пялишься на меня? — громко сказала девушка, заворачиваясь в полотенце. Если бы её сейчас кто-нибудь увидел со стороны, то наверняка бы подумал, что она сошла с ума и кричит на своё отражение.

«Ну, наверно, потому, что я смотрю на мир твоими глазами, а ты сама подошла к зеркалу голой», — ответил он протяжно.

— Логично, — согласилась девушка, мысленно обещая себе больше не подходить к зеркалу в таком виде. Спорить с голосом не было желания, он даже не человек, а у нее сегодня очень много дел. В мечтах предстал Рон с букетом роз, и она улыбнулась своей фантазии.

«Ты улыбаешься с утра, это из-за вчерашнего сообщения. Кто он? Твой парень?» — спросил голос, будто ему это было интересно.

— Нет, не совсем, мы расстались. Не так давно. Но думаю, что мы сможем вернуть отношения, — воодушевлённо сказала она.

«Репаро на отношения не распространяется», — сказал голос, и удивился тому, что всомнил значение этого слова.

— Ты сказал «Репаро», — так же удивлённо спросила Гермиона. — Кажется, заклятие забвения теряет силу. Видимо, оказавшись в моём сознании, ты начал вспоминать волшебный мир, — сказала она голосу.

«Прекрасно, может, расскажешь мне поподробнее об этом мире, а я еще что-нибудь вспомню?» — предложил он пренебрежительным тоном.

— У меня от тебя голова трещит, а сегодня у меня важный день. Давай оставим разговоры на потом, — быстро отчеканила девушка.

«Ах да, будешь весь день готовиться к свиданию. Фу, какая мерзость. Ты предлагаешь мне весь вечер слушать вашу романтическую хрень?» — брезгливо сказал голос.

— Если всё пройдёт так, как я запланировала, то он вернётся ко мне. И ты мне не омрачишь этот день своими репликами.

«Ох, только не говори, что хочешь затащить своего дружка в постель. Я, конечно, не ощущаю твоего тела, но не горю желанием слушать его мерзкие стоны над твоими ушами», — сказал голос с интонацией будто его тошнило.

— Заткнись, придурок, — ответила Гермиона голосу. Эта перепалка ей определенно была знакома.

Предаваться размышлениям было некогда, нужно было подготовиться к романтическому ужину. Ей хотелось быть неотразимой, чтобы Рон увидел и понял, что расставание было чудовищной ошибкой.

Предвкушая предстоящий вечер, Гермиона отправилась за новым платьем, в своем гардеробе она не нашла подходящего. Примерив скромное голубое платье с коротким рукавом и длиной чуть ниже колена, она подошла к зеркалу.

«Ты всегда так скучно одеваешься?» — резко выпалил голос, как только она взглянула на своё отражение. «Ни один мужчина не захочет его с тебя снимать — слишком скучно. Ты похожа на серую мышь!» — он снова оскорбил девушку: «Только если твой ухажёр не извращенец, которому нравятся старые девы!»

— Да как ты смеешь? Лучше вообще заткнись! — ответила она чуть громче, чем собиралась, и увидела, как на неё недоумённо смотрит девушка-консультант. Гермиона покраснела и вернулась в примерочную.

Следующим она выбрала бежевое платье похожего кроя.

«У тебя совершенно нет вкуса, — снова прокомментировал голос. — Если хочешь соблазнить мужчину, возьми более подходящий наряд».

— Я не… — девушка мысленно досчитала до десяти, чтобы прогнать волну злости, — не собираюсь обсуждать с тобой свою личную жизнь, — закончила она фразу.

«Что ж, как хочешь. А я бы мог тебе помочь. Видишь ли, на твоей фигуре прекрасно смотрелось бы вон то чёрное платье. На которое ты пялишься уже пару минут».

Она и правда смотрела на это платье, он было великолепно: на тонких бретельках, спина была полностью открыта, юбка в пол и с длинным разрезом спереди. Гермиона прикоснулась к платью, ткань была прекрасна на ощупь. Она никогда раньше не носила такие вещи.

«Смелее, Гермиона», — сказал голос и испытал странные чувства, произнося её имя. Он ведь слышал, как её в кафе называла подруга, и запомнил. Оно очень подходило отражающейся в зеркале девушке. И он чувствовал, что знает её, но никак не мог вспомнить.

Девушка ещё раз осмотрела платье и решилась. Когда она, переодевшись, предстала перед зеркалом, голос уверенно произнёс: «Вау, Грейнджер, не думал, что тебя может изменить какой-то клочок ткани» — Грейнджер? Это её фамилия?

— Ты вспомнил мою фамилию, — тут же подтвердила его догадку девушка.

«Похоже на то», — ответил голос. Девушка качнула головой, потом переоделась в свою одежду и пошла с платьем на кассу. Голос был прав, оно было прекрасно. Она в нём была прекрасна.

Через несколько часов ужин уже стоял на плите. Девушка заканчивала последние приготовления в гостиной: накрыла стол белоснежной скатертью, поставила посуду и приборы, достала бутылку вина и пару бокалов, а также подсвечники и свечи.

До прихода Рона оставалось несколько минут. Ужасно нервничая, она надела платье и при помощи волшебной палочки привела в порядок волосы. Красивыми локонами они спадали на её плечи и обнаженную спину. Осталось лишь подправить макияж. Ужин уже стоял на столе.

«Ты прекрасна!» — подбодрил голос взволнованную девушку. Ему ужасно не хотелось, чтобы она отходила от зеркала. Ему было приятно смотреть на неё.

— Спасибо, — приняла она комплимент от голоса.