Юнона вздрогнула от ужаса, способность двигаться вернулась к ней и перепуганная девушка, как можно скорее покинула аллею, не понимая, что только что увидела. Галлюцинация? Раньше у нее никогда не было галлюцинаций. Видимо от душевной боли её разум сыграл с ней злую шутку. Девушка перешла на бег. Добежав до ворот парка она натолкнулась на кого-то и резко дернулась назад. Чьи-то руки схватили её за плечи и притянули к себе, девушка испуганно закричала.

— Тише, Юна, это же я! — проговорил знакомый встревоженный голос. Парень крепче прижал девушку к себе, она вся дрожала.

— Оли, — всхлипнула девушка и уткнулась носом в грудь друга.

Оливер Фишер был старшим братом Катины. Высокий, стройный, темноволосый юноша, с такой же лучезарной улыбкой, как у сестры вот уже двенадцать лет был безнадежно влюблен в Юнону. Она была не похожа на других девушек. Светлая, хрупкая, такая беззащитная. Он знал, что был для неё просто другом, а может и меньше, но не терял надежды завоевать сердце девушки. И вот, когда час назад позвонила Катина, и сказала, что Юна еще утром сбежала из дома в слезах, не взяв телефон, а уже стемнело и её все нет дома, он, не раздумывая, бросился на поиски возлюбленной. Оливер сразу же отправился в магазинчик где работала Юнона, но там девушки не оказалось. Тогда он решил прочесать парк, зная, как девушка любила этот зеленый островок в центре города. Он уже приблизился к воротам парка, как на него налетела Юна, её ужасно трясло. Девушка была напугана. Он прижал её к себе, это было непередаваемое чувство. Он не знал, что привело её в такое состояние, но был благодарен этому случаю, за возможность быть к ней ближе, и не хотел выпускать Юнону из своих объятий.

— Юна, ты же вся холодная, замерзла совсем. Идем домой, — он отстранился от девушки и, взяв за руку потянул за собой.

Уже через пятнадцать минут Юна сидела на диване в своей гостиной, а Оливер, заботливо укутав её пледом, готовил на кухне чай. Перестав греметь посудой, парень зашел в гостиную с подносом в руках. Опустил поднос на журнальный столик, стоящий около дивана, взял кружку с горячим напитком и протянул Юноне. Она посмотрела на него с благодарностью и сделала пару глотков. Ароматный чай слегка обжёг горло, и в груди разлилось тепло.

— Рассказывай, что с тобой? — спросил Оливер и взял свой бокал. Ощущение тревоги покинуло его, Юнона была дома, в безопасности, рядом с ним.

— Я такая идиотка, — прошептала Юна, — я так неправильно поступила. Не должна была. Я обидела Кати, — причитала девушка и снова из её глаз текли слезы.

— Кати ужасно за тебя испугалась. Что на тебя нашло? Она сказала, что ты изменилась в лице, как только узнала, о её переезде к Густаву, а потом и вовсе убежала из дома, — он не отводил от девушки ласкового взгляда.

— Оли… Я… Я так люблю её, она моя жизнь, она для меня всё. А теперь он украл её у меня. Украл навсегда, — Юну сотрясла новая волна рыданий. Она не могла больше держать все в себе.

— Любишь? То есть? Я её тоже люблю, она ведь моя сестра, и Густав её очень любит, они идеальная пара. Не понимаю… — произнес парень с явным недоумением, — Любишь? Ты лесбиянка? — резко выпалил он, его зелёные глаза округлились от неожиданной догадки, и того, что он произнёс это вслух.

— Нет, — ответила неуверенным голосом Юнона, — вернее, я не знаю. Но я… Вы мои единственные друзья. Я уже потеряла родителей три года назад, и кроме тебя и Кати у меня никого нет. Я не представляю жизни без неё. Не представляю, как буду в этой квартире одна, без её смеха. Я наверное умру… — девушка замолчала и уставилась в пустоту.

Оливер был шокирован истерикой подруги. Он надеялся завоевать её сердце, но там была его сестра. Откровение Юноны выбило его из колеи привычных мыслей. Когда он вышел из размышлений, то увидел, как Юнона тихо спит, положив голову на спинку дивана. Оливер перенёс девушку на кровать, тихонько прикоснулся к её щеке губами и поспешил уйти из квартиры.

***

«Она бежала, спотыкалась и падала. Узкая незнакомая тропинка вела вглубь леса. Ветки деревьев больно били по телу, оставляя на коже свежие кровавые царапины. Она не обращала внимания на боль и продолжала бежать, не понимая, кто гонится за ней. Страх пронизывал каждую клеточку тела, адреналин разливался под кожей и заставлял сердце стучать в бешеном ритме. Она споткнулась и упала на пожухлую траву. Тропинка закончилась. Девушка не смогла подняться, что-то опутало ее ногу и с силой тянуло в дремучие заросли леса. Она пыталась цепляться пальцами за траву, царапала ногтями землю, кричала, но никто не слышал её зов о помощи. Какие-то плети опутали её вторую ногу, а потом, стали ловко закручиваться на её теле. Неведомая сила перевернула девушку на спину. Она лежала на земле связанная зеленой лианой, растение все сильнее овивало и сжимало тело девушки. Лиана покрылась шипами, они впивались в кожу девушки обжигая болью.Струйки крови попадали на безжалостное растение, и на нём тут же прорастали и расцветали бутоны алых кровавых роз. Резкая синяя вспышка озарила пространство, и рядом с девушкой появилась темная фигура., устремив на девушку холодный взгляд. Она будто видела его раньше, бледное лицо и черные пронизывающие ужасом глаза, были ей знакомы. она прошептала незнакомцу: „Помоги мне!“ Тонкие губы прошептали что-то в ответ, но она не слышала его. Он замолчал и растение резко ослабило хватку и уползло, скрываясь в лесной чаще».

Юнона резко распахнула глаза. Сердце бешено колотилось, ей приснился кошмар. События прошлого дня всплыли в памяти, девушка тяжело вздохнула и села на кровати. Настроение было ужасным, всё тело болело, саднило и щипало. Юна взглянула на свои руки и вскрикнула. Они были покрыты мелкими царапинами. Она посмотрела на ноги и живот. Ужас охватил с новой силой. Всё её тело было в царапинах, некоторые были настолько глубокие, что кровоточили. Девушка глянула на свои простыни, они были выпачканы её кровью, землей и шипами, а рядом с подушкой лежал кроваво-алый лепесток. Девушка вскрикнула и вскочила с кровати, сильно зажмурилась и затрясла головой, повторяя как мантру: «Господи, помоги! Этого не может быть. Мне все приснилось. Господи помоги!» Она мысленно досчитала до десяти и попыталась успокоиться. Боль в теле исчезла, а в закрытых глазах вспыхнуло воспоминание из сна. Черные глаза и тонкие губы. Встряхнув головой, Юна открыла глаза. Постель была чистой, на теле не было ни царапинки. Девушка решила, что ей все привиделось, видимо мозг еще не до конца проснулся. Она выдохнула и поплелась в ванную. Нужно было начинать новую жизнь. Жизнь без Катины.

***

Он сидел на лавочке в парке. Аллея была темной, безлюдной и лишь его освещало светом фонаря. Он размышлял о своей жизни, никчемной и никому не нужной. Кто он? Всего лишь пешка в игре своего Хозяина. И он был противен сам себе. Ненавидел себя, свою сущность, свою семью, если конечно тех, кто был в его жизни, можно было назвать семьей. Демон уже много столетий наблюдал за людьми. Видел, как они рождаются, как стареют, как умирают. Наблюдал за круговоротом их душ. Ему же дана была скучная вечность, и то, до тех пор, пока он верно служит своему Хозяину. Хозяин был его семьей, его отцом, его учителем, но также он был его тюрьмой и личным вечным адом. Они жили в другом мире, отделенном от мира людей тонкой гранью. Хозяин, не способный проникать в мир людей, дабы не нарушить равновесие сил и не вызвать войну с противоположной стороной, мог получить пищу для своего бессмертия, и бессмертия своих многочисленных сыновей, только в мире людей. Заблудшие души, души преступников, грешников, приспешников оккультных наук — вот истинная пища для демонов ада. И Хозяин всегда посылал своих слуг за новой жертвой раз за разом, лишь слегка почувствовав голод. И пока слуга верен — слуга жив. Хозяин не терпел предательства. Он следил своим чёрным взором за своими сынами-слугами. Но было у него и особое лакомство, десерт для черной души. Те, кто мог быть не только пищей, но и инкубатором для новых его детей-демонов — девственницы, с разбитым сердцем. За ними он отправлял лишь избранных искусителей, способных обмануть их чистые души и затащить в Темный мир вместе с телом. Хозяин насиловал девушек, держа их в разных комнатах замка. Тех жертв, которые не смогли зачать он убивал сразу, как появлялись признаки неудачи. А тех, в чьём теле развивалась новая жизнь, он держал в замке, до рождения дитя. Оставлял он младенцев, родившихся с черными глазами, глазами демона. А остальных детей, да и самих женщин убивал или отправлял в рабство к приближенным сынам своим. Кровь его жертв сохраняла ему жизнь и замедляла старение, никто не знал, сколько веков жил Хозяин, никто не знал его имени.