— Я не смогу… — Китнисс услышала ни то вздох, ни то всхлип на том конце провода.

— А меня никто не спрашивал! И знаешь что?.. Если бы тебя сослали в Двенадцатый, я бы поехала за тобой.

— Прости…

— Не стоит… Бесполезный разговор. Прощай…

— До свидания, дочка, — миссис Эвердин явно расстроилась.

Ничего, — подумала девушка, положив дрожащей рукой трубку, — Мне тоже досталось…

До свидания…

А будет ли это свидание когда-нибудь? Сможет ли её мать превозмочь свою боль, ради дочери? И почему ей самой так больно? Слёзы предательски выступили на глазах.

Заслышав шорох, Китнисс обернулась. Пит стоял в дверях, не решаясь войти.

— Кто звонил? — спрашивает Пит наиграно небрежно.

— Мама…

— Я рад. Надеюсь, разговор удался?

— Увы. Она все также лелеет свою боль и жалеет себя… А ещё она пытается учить меня жизни.

— Китнисс, она твоя мать. Ты ей не безразлична. И мне кажется к её советам стоит прислушиваться…

— Даже если она советует бросить тебя и уехать к Гейлу? — зло проговорила она.

Пит невозмутимо продолжает глядеть ей в глаза. А потом выдыхает…

— Я и сам иногда думаю, что это был бы лучший выход… Как ни крути, но я болен и представляю опасность. Для тебя. Мы ведь прекрасно знаем, как неожиданно может проявиться охмор!

Китнисс подошла к нему вплотную и прижалась к его груди.

— Пит… — нежно произнесла девушка, как только она и умела, — если ты когда-нибудь оставишь меня, считая, что так будет лучше для меня, имей в виду, что я… я… — голос срывался и перешел на шепот, — не смогу… жить.

Так просто. Пит посмотрел в глаза любимой и не смог отвести взгляд — они светились любовью и надеждой.

— Но… В том случае, если тебе будет легче без меня… Если ты чувствуешь, что я плохо влияю на тебя и нарушаю твоё душевное равновесие… Только в этом случае я отпущу тебя и отступлю… Но тебе придётся уехать и исчезнуть из моей жизни. Навсегда.

Что он мог ответить? Мог ли он по собственной воле отказаться от нее?.. Ведь ей действительно стало гораздо лучше с тех пор, как он переехал в ее дом…

— Я не уеду… Если только ты сама не попросишь об этом.

— И не надейся! — с этими словами она мимолетным поцелуем прижалась к его губам.

Комментарий к 33. Возрожденный Обескрыленный мир. Звонок из прошлого

Глава про миссис Эвердин была готова ещё год назад… Немного ее подредактировала. Возможно, меня кто-то не поймет, но…

Сама, будучи матерью, я, честно говоря, не понимаю её… Дай Бог, мне никогда не оказаться в ее ситуации, но на сегодня я считаю, что ради ребенка можно было переступить через свою боль… Возможно, она понимала, что ничем не сможет помочь Китнисс, отношения у них всегда были натянутыми, однако…

Позицию Китнисс вижу именно такой — мать, если дочь ей действительно дорога, должна приехать сама, пересилив себя…

Что касается Пита — мне всегда казалось, что миссис Эвердин не особо его жаловала и не потому, что считала его плохим, нет… Может быть, все дело в его отце… А может быть, просто считала, что он не подходит Китнисс. Это мое субъективное мнение, основанное на впечатлениях при прочтении книги.

В общем, все так, как видит Автор… Возможно, мое мнение не совпадет с Вашим, буду рада обсудить все в комментариях:)

Спасибо всем, кто еще читает, несмотря на задержку… Обещаю — осталось совсем немножко;)

П.С. Изначально разговор по телефону писался еще в Ворде, потом был перенесен в телефон - замечаю, что вылезают какие-то “левые” дефисы рядом со словами:( возможно что-то пропустила…

========== 34. Возрожденный Обескрыленный мир. Рассвет ==========

В эту ночь Китнисс, как всегда, пришла в спальню Пита. Тихая и задумчивая. Что-то ее явно беспокоило…

Он по привычке отодвинулся на свою половину кровати, освобождая ей другую. Обычно они так и засыпали, порознь, а уже во сне, оставив смущение реальному миру, оказывались в объятиях друг друга. Просыпаясь среди ночи, Пит часами глядел на любимую, наслаждаясь ее близостью и теплом.

Если ей снились кошмары, он гладил ее по волосам и нашептывал что-то успокаивающее, и постепенно дыхание ее выравнивалось, и, спустя несколько минут, она уже снова мирно спала.

В особенно тяжелые ночи Пит все-таки будил девушку, крепко прижимая к себе ее дрожащее тело и как заклинание повторяя:

— Я здесь, я с тобой. Все хорошо… — осознав, что Пит рядом, а демоны растворились в ночи, Китнисс, ощущая дикую потребность в нем, снова и снова искала его объятий.

Вопреки его ожиданиям, сегодня Китнисс робко придвинулась к нему, старательно пряча глаза. Пит улыбнулся и раскрыл свои объятия, и она юркнула к нему под одеяло.

— Думаешь о матери? — как бы старательно Китнисс не пыталась скрыть свои переживания, Пит слишком хорошо ее чувствовал.

— Да… Не ожидала, что будет так больно.

— Мне кажется, тебе стоит позвонить ей.

— Это не я ее бросила, Пит, — встрепенулась она.

— Знаю. Но… ей многое пришлось пережить, Китнисс.

— А я страдала меньше, по-твоему? — кажется, она уже начинала злиться.

— Больше. Но ты всегда была сильнее. Может, пора принять ее такой, какая она есть, Китнисс? Ведь она твоя мать…

— Вот именно. В моем понимании мать не должна…

— И я так считаю. Но родителей не выбирают. И знаешь что?

— Что?

— Ты ведь помнишь, что моя мать не отличалась добрым нравом? — Китнисс помнила, а потому согласно кивнула, стараясь держать язык за зубами. — Так вот, несмотря на ее отношение ко мне, я бы многое отдал за разговор с ней… Жизнь слишком хрупкая штука.

Мы теряем близких, Китнисс, кому, как не тебе знать это… А теперь представь, на долю секунды, что и твоей матери неожиданно не станет. Что ты почувствуешь?

Китнисс вдруг действительно удалось представить во всех красках, как ей сообщают о смерти матери. В глазах защипало, а дыхание перехватило.

Боль.

Чувство вины.

Сожаление.

— Я понимаю, о чем ты… И я позвоню ей, только дай мне время. Так сразу… Я просто не смогу.

— Конечно! Главное, чтобы ты примирилась сама с собой и не хранила обиду в сердце, — он сильнее прижал ее к себе, — Нам и так хватает тяжелых воспоминаний.

— Спасибо, Пит… Ты всегда умел найти нужные слова.

— Рад помочь, — он поцеловал ее в макушку, — А теперь спи, тебе нужно отдохнуть от переживаний.

Китнисс и в самом деле устала. Устала… думать. К тому же… Сегодня они снова засыпали в обнимку, а не на разных сторонах кровати. Никакой неловкости, совсем как раньше… С этой мыслью она и провалилась в сон.

******

Пит проснулся, едва почувствовав, что девушка дрожит.

В эту ночь Китнисс снова беспокойно металась по кровати, простыни сбились, одеяло слетело на пол, а ночная рубашка задралась до талии, оголяя стройные ноги.

— Пит… — кажется, она видела сон о нем. Как всегда, он сначала попытался ее успокоить словами и прикосновениями. Но чем больше он старался, тем сильнее она дрожала и стонала.

— Пит… Пит…

— Милая, это я… Проснись, — он навис над ней, с тревогой вглядываясь в ее лицо, освещенное светом полной Луны, проникающим сквозь открытое окно.

Наконец, Китнисс открыла глаза.

— Все хорошо, я здесь… Снова кошмар?

— Нет. Мне снился… балкон, — она стыдливо опустила глаза.

— Китнисс. Посмотри на меня. Пожалуйста.

И она подчинились. Их взгляды встретились. И они различили в глазах друг друга отражение собственных желаний.

А потом, сама удивляясь, откуда в ней столько смелости, Китнисс подняла руку и погладила его по щеке.

Совсем, как тогда.

Только теперь не было охмора и того безнадежного отчаянья, съедавшего душу живьем, а лишь ожидание чего-то прекрасного витало вокруг.

— Пит… Пожалуйста… Я… — она с мольбой глядела ему в глаза, а потом перевела взгляд на его губы, — Хочу…

— Китнисс… — Питу показалось, что мир перевернулся. Так оно и было. Только все иначе. Это раньше он жил вверх тормашками, и лишь рядом с ней все, наконец, встало на свои места.