Сейчас Штефан стоял на коленях плотно зажмурив глаза. Он ждал боли, он ждал взрыва, он ждал смерти.
- Штефан Фуксмайер! - голос президента заставил арестанта вздрогнуть.
Штефан приоткрыл веки и уперся полным ненависти взглядом в уверенные и надменные глаза президента.
- Ты пытался строить планы моего свержения и даже физического устранения. Когда наши подозрения выросли в уверенность, я дал разрешение на мыслепрослушивание. Ты совершил преступление, замахнувшись на нашу власть, на "власть имущих". Ты сделал свой выбор как делает выбор опавший с дерева лист. Организация отторгла тебя. Ты строил планы по свержению самой основы нашего общества. Свержению касты "имущих". Тем самым ты подписал свой приговор.
- Так, да? - вдруг всхлипнул Штефан и внезапно бросился на президента пытаясь схватить его за горло. Руки провалились сквозь плоть и скользнули по холодному металлу скелета. Фуксмайер не удержав равновесия навалился было на Ригоберта, но внезапный и сильный удар током отбросил его назад. Скорчившись на полу Штефан в бессилии скреб ногтями по каменным плитам пола.
Тающая голограмма президента Ригоберта, молча стояла, наблюдая как экс премьер барахтается на полу. Затем андроид-голограп перешагнул через лежащее на полу тело заключенного и моргнув направился к двери.
- Ты до сих пор не понял, что президент играл с тобой как кошка с мышкой, - Смаленски трясся от смеха. - Не суметь отличить человека от андроида-голограпа, ох насмешил. - Вытирая выступившие от смеха слёзы, он направился к двери.
- Пойдем Арно ....
Скривив тонкие губы, Арно с презрением смотрел на рапростертое на полу тело.
Всхлипывая, Штефан катался по полу, молотя кулаками по холодному камню.
- Ах, да! - Новый премьер-министр, словно вспомнив что-то, обернулся в дверях. - Мы начинаем новую программу. "Имущие" считают, что простое уничтожение органов, расточительство чистейшей воды, а поэтому с одобрения и разрешения президента Европы некоторые особо опасные преступники должны искупать свою вину путём предоставления нуждающимся своих органов. На вашу печень уже поступил заказ... Наслаждайтесь жизнью, немного осталось. В отличие от меня, грешного, вы не злоупотребляли спиртным и сберегли печень для тех кому она нужна больше чем вам. Кто-то в средних веках сказал: -"Мавр сделал своё дело, мавр может уйти", так кажется. - Он захлопнул дверь тюремной камеры.
- Шекспир!, - крикнул Штефан закрывающейся двери, - слышишь, ты вонючка. Шекспир. Уильям Шекспир сказал, - добавил он тише. Он лежал на полу сжимая ладонью шишку на боку.
- Ну уж нет! - Штефан до крови прикусил губу, - пусть только попробуют...
- Вот так поворачивается жизнь, Арно, мой друг, - маленький поляк похлопал его по плечу. - За предательство приходится платить.
Начальник спецслужбы резко остановился услышав за спиной приглушенный хлопок взрыва. Обернувшись он посмотрел на дверь где оставался смещенный премьер. Затем сделал шаг в сторону камеры.
- Не стоит за него волноваться, - Смаленски показал пульт с мигающим красным огоньком. - Ему, - он кивнул в сторону камеры уже никакая помощь не нужна.....
- Отелло, - вдруг сказал Арно.
- Что Отелло? - переспросил Смаленски.
- Пьесса называлась "Отелло", - пояснил Арно, - про мавра. Пьесса которую Шекспир написал.
- Умный? - Насупился Теодор вдруг.
- Нет, я так просто, - смутился начальник слубы безопасности. - Так слышал где то, вот и ляпнул.
- Слышал он, - буркнул себе под нос поляк. - Пошли отсюда.
IX
Штефан открыл глаза, всё ещё не веря, что жив. Когда раздался взрыв в камере, он сжался в ожидании боли, но потерял сознание от усыпляющего газа раньше, чем понял, что взорвался не его "хранитель".
Боли он не чувствовал. Осторожно пощупав свой бок Штефан отметил отсутствие электронного вахтера.
- Если он взорван, значит я мёртв, - экс премьер несколько спокойней принялся ощупывать то место, где была печень. Наткнувшись на шов, он скривился от боли. Судя по размеру шва печень была на месте, зато был удален "хранитель жизни" или электронный вахтер, по официальной версии правительства. Штефан, стараясь не делать резких движений, осторожно приподнялся и сел.
Почти сразу же, среагировав на его движение, в комнате загорелся свет. Окинув взглядом обстановку, Фуксмайер решил, что он более жив, чем мёртв.
- Мёртвые не чувствуют боли и мёртвые не бывают голодными. - Пришла в голову мысль.
Считав его последнюю мысль и решив, что в ней может заключаться просьба о удоволетворении естественной потребности, автоматика выдвинула из стены небольшой столик и через две минуты на нем уже стояли сэндвичи и небольшой кувшин с горячим чаем.
- Похоже я был прав, - Штефан принялся за еду. - Я из касты "Власть имущих" , а они не могли меня просто так осудить и тем более убить.
- Они, это кто?
От раздавшегося над ухом вопроса Штефан подскочил как ужаленный. Оказывается он произнес последнюю фразу вслух, или же нет? Может ли другой человек напрямую подслушивать чужие мысли, да нет это бред какой-то, - мысли теснились в голове пока Штефан не поднял гловы на говорящего.
- Перед ним собственной персоной стоял Смаленски.
- Да вы кушайте, кушайте, - он присел на второй стул, закинув ногу на ногу. - Пока вы утоляете голод, господин Бенжамин Хербель, я вкратце объясню вам в чём тут дело.
При последних словах Штефан отодвинул сэндвич. Он откинул простынь которой до сих пор был укутан и прошлепав босыми ногами по деревянному полу, уставился в зеркало висящее на стене.
На него смотрело чужое, совершенно незнакомое лицо. Правильнее было бы сказать чужие глаза, поскольку самого лица видно не было. На него смотрели чужие, почему то карие, глаза вместо своих голубых, все остальное скрывал пластырь и бинты. Тольку пухлые губы выделялись на фоне белых бинтов, только розовые пухлые губы, которые от тут же облизнул языком. С языком однако всё было впорядке.
- Что вы со мной сделали? - Фуксмайер отшатнулся от зеркала. - Первый раз он не узнал свой слегка осипший голос.
- Да вы успокойтесь, успокойтесь сначала, - Смаленски сделал пригласительный жест к столу. - Мы не пересаживали ваш мозг в тело донора, отнюдь, хотя... это было бы самое простое решение. Мы просто немного изменили ваше лицо, во избежание глубоких психических травм. Вы знаете как тяжело человек привыкает к новому телу при полной пересадке мозга? В девяносто восьми случаях из ста, мозг приживается без осложнений, а пациент все равно умирает из за психологической травмы. Мы решили не рисковать, хотя наш психоаналитик и уверял нас, что в вашем случае риска нет. Ваше стремление к цели любой ценой, подавляет не только посттравматический синдром, но иногда даже инстинкт самосохранения.
Ваши глаза, это и в самом деле ваши глаза, мы не пересаживали роговицу, она окрашена, и ваши глаза снова приобретут ваш естественный цвет, как только вы воспользуетесь вот этим препаратом. - Он вытащил из кармана и показал небольшой пузырёк с какой-то жидкостью. - Но об этом позже. Губы мы вам немного нашприцевали, чтобы они гармонировали с вашим новым лицом.
Дня через три-четыре, с вас снимут бинты и мы продолжим начатый разговор.
- Какого чёрта? Что всё это значит? - Взорвался Фуксмайер. - Почему меня нельзя было просто убить? Смаленски! Я вас спрашиваю.
- Ну, хорошо! - Бывший министр финансов, со вздохом вернулся назад.
- Хочу вас предупредить, для начала. Назад ни у вас, ни у меня пути нет. Добьемся ли мы своего неизвестно, но попытаться стоит.
Итак! Вы больше не Штефан Фуксмайер. Фуксмайер умер, причем уже дважды. Первый раз для общественности, второй раз там в камере, для президента.
