Вовне ее дела шли не лучше. Договор 812 г., признававший за Карлом Великим титул императора, означал окончательную потерю Италии, где Византия сохранила только Венецию и некоторые земли на юге полуострова. Война с арабами, возобновленная в 804 г., привела к двум серьезным поражениям: к захвату Крита, мусульманскими пиратами Испании (826), начавшими отсюда почти безнаказанно опустошать восточное Средиземноморье, и к завоеванию Сицилии африканскими арабами (827), овладевшими в 831 г. Палермо. Особенно грозной была опасность со стороны болгар, с тех пор как страшный хан Крум расширил пределы своей империи от Гема до Карпат. Никифор попытался разбить его, вторгшись в Болгарию, но на обратном пути, в результате кровавого разгрома, он погиб (811), а болгары, вновь захватив Адрианополь, появились у стен Константинополя (813).
Победа Льва V при Месемврии (813) спасла империю. Но если вспомнить, что ко всем этим многочисленным опасностям прибавились еще восстания не вполне подчиненных народов - такие, как восстание славян Пелопоннеса (807), - станет понятно, что после двадцати лет анархии дело великих исаврийских императоров казалось полностью уничтоженным.
Тем не менее империя оправилась от этого кризиса. Царствование Феофила (829-842), вследствие возраставшего ослабления багдадского халифата, частично возместило поражения на Востоке, и хотя после разгрома у Дезимона (ныне Токат) и взятия Амория (838) пришлось просить у арабов мира, все же благодаря энергичной внутренней политике, хорошему управлению финансами и дипломатической ловкости Византия восстановила свой престиж и процветание. Великолепием построек, роскошью священного дворца, блеском культуры Константинополь к середине IX в. соперничал со столицей халифов. Когда же в конце концов затихла нескончаемая борьба, порожденная иконоборчеством, он стал еще более блестящим и могущественным. Казалось, что, выйдя из этого длительного периода смут, {67} литература и искусство обрели новую силу, и Константинопольский университет, восстановленный в Магнаврском дворце кесарем Вардой (около 850 г.), стал под руководством Льва Фессалоникского центром замечательной умственной культуры.
Церковь, также вышедшая помолодевшей из борьбы, предоставляла свою обновленную деятельность к услугам государства. Она восстанавливала религиозное единство, сражаясь с ересями, особенно с павликианами, которых правительство Феодоры яростно преследовало в Малой Азии, и заканчивая обращение славян Пелопоннеса (849); особенно успешно распространялось византийское влияние на весь Восток благодаря деятельности миссионеров. По призыву государя Великой Моравии Кирилл и Мефодий, "славянские апостолы", понесли христианство варварским племенам Венгрии и Богемии (863). Но этим не ограничивается их деятельность. По просьбе новообращенных они перевели священное писание на славянский язык; для того чтобы записать свой труд, они изобрели славянскую письменность - глаголицу, - дав таким образом славянам и собственный алфавит и собственный литературный язык; они проповедовали на славянском языке, совершали богослужение по славянскому обряду, стремились создать славянское духовенство, и благодаря своей тонкой дальновидности они завоевали славянский мир для православия. В течение двадцати лет (863-885) фессалоникские братья совершали свое дело проповеди евангелия. И хотя, в конце концов, оно потерпело неудачу вследствие враждебного отношения германцев и вторжения мадьяр, в других местах подобный образ действий доставлял Византии более продолжительные успехи. На берегах Дона христианство проникло в государство хазар, где господствовала иудейская религия. Особенно важно, что в 864 г. православие принял царь Болгарии Борис; и хотя спустя несколько лет новообращенный правитель заколебался было между Византией и Римом, хотя он и вступил в сношения с папой Николаем I, прося его установить в болгарском царстве латинский обряд (866), тем не менее отныне греческое влияние глубоко проникло в Болгарию. {68}
Это были крупные успехи. Без сомнения, сумасбродства Михаила III (842-867), особенно после того как молодой государь вышел из-под опеки своей матери Феодоры (856) и своего дяди Варды, несколько омрачили достигнутые результаты. Морские набеги арабов Крита опустошали восточные моря; в Малой Азии в течение двадцати лет (844-863) успехи сменялись неудачами; на Западе между 843 и 859 гг. мусульмане окончательно завоевали Сицилию. Наконец, впервые перед Константинополем появились русские (860) и, согласно народному верованию, столица была спасена лишь благодаря чудесному заступничеству девы Марии.
Другое, более серьезное и значительное событие произошло в правление Михаила III. На константинопольский патриарший престол на место Игнатия, свергнутого кесарем Вардой, сел Фотий (858). По призыву низложенного первосвященника папа Николай I начал судебное дело и поручил легатам произвести расследование. Властолюбивый Фотий великолепно использовал недовольство, которое Восток в продолжение многих столетий испытывал по отношению к притязаниям пап, и его вражду против Запада. В ответ на требование признать власть Рима он весьма ловко сумел превратить свое личное дело в дело подлинно национальное. На отлучение, которому подверг его папа Николай I (863), он ответил разрывом с Римом. Константинопольский собор (867) предал папу анафеме, объявил его вмешательство в дела восточной церкви незаконным и завершил раскол. Это было убедительным доказательством наличия в Византии национального чувства, не менее ярко проявившегося в то же самое время в Болгарии в форме возмущения, вызванного захватнической политикой Рима (866).
Таким образом, к середине IX в. уже действительно существовала византийская национальность, медленно сложившаяся в ходе событий. Империя после периода иконоборчества вновь обрела религиозное единство, политическое могущество, величие духовной жизни; но прежде всего она стала чисто восточной империей. {69} Близился момент, когда Византия должна была достигнуть вершины своего могущества. Когда Василий Македонский1*, фаворит Михаила III, приближенный им к трону, освободился сначала от своего соперника Варды (866), а затем убил своего благодетеля (867) и положил начало новой династии, - этим государственным переворотом он обеспечил Византийской империи сто пятьдесят лет могущества, процветания и славы. {70}
______________ * 1 Подобное наименование было обычным; однако следует заметить, что Василий был армянского происхождения и переселился в Македонию довольно поздно.
Глава V
РАСЦВЕТ ИМЕРИИ ПРИ МАКЕДОНСКОЙ ДИНАСТИИ
(867-1081)
I. Государи Македонской династии. Укрепление династии (867-1025).- II. Внешняя политика македонских императоров (867-1025).- III. Внутреннее управление империей и византийская культура X в.- IV. Упадок империи в XI в. (1025-1081)
I
ГОСУДАРИ МАКЕДОНСКОЙ ДИНАСТИИ. УКРЕПЛЕНИЕ ДИНАСТИИ
(867-1025)
В течение ста пятидесяти лет (с 867 по 1025) Византийская империя переживала период несравненного величия. К счастью для нее, руководившие ею в продолжение полутора столетий государи почти все без исключения были замечательными людьми.
Основатель династии Василий I (867-886), Роман Лекапин (919-944), Никифор Фока (963-969), Иоанн Цимисхий (969-976), знаменитые узурпаторы, правившие в качестве законных государей, наконец Василий II, царствовавший в течение пятидесяти лет (976-1025), - отнюдь не были византийскими императорами в обычном, слишком распространенном понимании этого слова. Это были суровые и энергичные люди, часто не знавшие ни угрызений совести, ни жалости, с властной и твердой волей, более заботившиеся о том, чтобы их боялись, чем о том, чтобы их любили; {71} но вместе с тем это были государственные деятели, воодушевленные мыслью о величии империи, знаменитые полководцы, чья жизнь проходила на полях сражений, среди солдат, которых они ценили, видя в них источник могущества империи; это были умелые администраторы с упорной и несгибаемой энергией, ни перед чем не останавливавшиеся, когда дело шло об общественном благе. У них совершенно отсутствовало стремление к бесполезным тратам, все помыслы их были направлены на увеличение национального богатства; ослепительная пышность дворца, суетный блеск процессий и церемоний интересовали их лишь постольку, поскольку служили их политике и поддерживали престиж императора и империи. Они ревниво оберегали свою власть и потому, как правило, не имели фаворитов, если не считать такой могущественной личности, как паракимомен (обер-камергер) Василий, побочный сын Романа Лекапина, который в течение пяти царствований, на протяжении более сорока лет (944-988), был душою правительства. Их советники по большей части были людьми незначительными, которыми они пользовались, оставаясь для них владыками. Исполненные жажды славы, с сердцем, охваченным самым высоким честолюбием, они стремились превратить Византийскую империю в могущественный оплот восточного мира, в поборника эллинства и православия одновременно; и благодаря блистательной силе своего оружия, гибкой и ловкой дипломатии и энергичному управлению им удалось осуществить свою мечту и превратить этот период в эпоху подлинного возрождения, в один из самых славных периодов длительной истории Византии.
