Хейл стоит в коридоре. Он словно греческий бог, припорошенный толстым слоем пыли. Как же он шикарен, даже в таком виде.

Чёрт. Надеюсь я вовремя. Стоит коснуться пальцами его плеча, и штукатурка осыпается на пол, моя прекрасная статуя оживает.

Хейл не говорит ничего. Он оглядывается по сторонам, замечает меня, и не удивляется, похоже. Прислушивается и с силой отталкивает меня к стене, к ряду металлических шкафчиков, на которые я налетаю с разбегу. И следующие несколько минут сливаются в одно мгновение. Некоторые действия не запоминаются - настолько быстро пролетают.

С лестничного проёма спускаются трое вооружённых парней в бронежилетах. От них несёт чем-то отвратительным, но сразу понятно, что ребята не студенты с улицы - подготовились.

Дерек делает мне знак ладонью, чтобы убиралась из коридора хоть куда-нибудь. Но я не успеваю.

Его расстреливают упор. Я только вижу сзади как тело дёргается от выстрелов и он как в замедленной съёмке опускается на колени. Он, наверное, мог бы уйти в сторону, но не сделал этого - в меня могли попасть. Моё присутствие мешало ему маневрировать.

Пока это происходит, он успевает схватить одного за шею и с лёгким хрустом сломать её. Но выстрелы мешают ему двигаться, замедляют его, не дают отбиться. В этот же момент по коридору проносится Питер, он даже не останавливается, просто поднимает руки и скашивает двух оставшихся растопыренными когтями. Не ментальничает, не геройствует. Моральные принципы - не его. Просто убивает.

Снаружи раздаются новые выстрелы. Питер убеждаясь, что мы ещё живы, поворачивает за угол. Ему некогда с нами возиться. Сейчас нужно прогнать Монро и разобраться с остальными, ведь если Питер "расколдован", то и с Анук-Итэ покончено.

Дерек заваливается на пол, тяжело и часто дышит. На его счастье пули не аконитовые - нет ни черноты, ни заражения. Но он не исцеляется! Из отверстий на футболке по-прежнему идёт кровь. Что-то в них не даёт ему исцелиться.

В этот самый момент на меня падает осознание, какую ошибку совершила, не послушавшись его. Если бы не я, он не был бы сейчас в таком состоянии. Меня трясёт и конечности отнимаются от ужаса, от того, что я натворила.

Хочу встать и посмотреть, можно ли что-то сделать, но не чувствую ног и спины. Потому, что один из этих придурков, достаточно близко упавший вцепился в мою ногу в посмертной судороге. Знал ли он что делает, или действовал инстинктивно - дело своё он сделал. И теперь моя слабость имеет уже другую природу. Я, конечно, оклемаюсь, но до того, как это произойдёт Дерек может уже умереть...

Я не могу пошевелить ногами, и с каждой секундой немеют и руки, наливаются свинцом. Из последних сил стряхиваю с себя руку мертвеца и делаю отчаянный бросок на полкорпуса в сторону Хейла.

Дерек ещё жив, его грудь трепыхается. Ему плохо, а я руки не могу поднять, героиня херова, "помогла" называется!

Давай, покажи свою слабость. Это всё, что ты можешь? Таким образом, методично обругивая себя последними словами, подтягиваюсь на локтях. Без контакта с покойником силы начали возвращаться, или тяга к моему хмурому солнцу тащила... подтягиваюсь в последний раз, и понимая, что больше не смогу, даже если умру - падаю уже в полметре от него.

Осталось только протянуть руку. Это же Дерек! Не будь соплежуйкой. Просто подними руку и сделай это.

Когда мои пальцы, наконец, касаются его бока, время останавливается. А я роняю голову на пол, закрываю глаза и считаю удары его сердца.

До тех пор, пока он не начинает шевелиться.

Раны затянулись. Футболка больше не кровит. Дыхание у него выравнивается. Дерек открывает глаза. Отдирает от себя мои пальцы.

Он тяжело приподнимается и опирается спиной о стену. Взгляд тяжёлый, усталый, но больше не сердитый.

- Жива?

Я киваю, и не выдерживаю. Все эмоции выливаются наружу. Пытаюсь отвернуться, размазывая их по щекам, но он замечает. Меньше всего мне хочется знать, о чём он сейчас думает. Да и так понятно...

Тяжёлая рука опускается на плечо и притягивает к твёрдой груди, прямо в тонкую ткань носом, которая так сильно пахнет его кисловатым мужским запахом и кровью.

- Уже всё, - звучит сверху.

А я не могу остановиться.

- Тихо. Я живой.

- Дер... - всхлипываю я в его куртку.

- Тихо, - повторяет спокойно. Как ему удаётся быть таким спокойным, едва ласты не отбросив?!

Я хватаюсь за него настолько сильно, как только могу, хочу врасти в него всеми корнями и частями тела. А он терпит. Горячие пальцы легонько шевелят мои волосы, ладонь скользит по макушке, затылку, плечам, снова возвращается к затылку и крепко вжимает голову в тёплую футболку, каменные мышцы на груди. Вторая ладонь сжимается на спине, до синяков, до хруста позвонков. Так, что слёзы снова подступают к горлу от избытка эмоций, и приходится зажмуриваться.

- Ты когда-нибудь скажешь своё настоящее имя? - ровным голосом говорит в макушку. - Или мне называть тебя по прозвищу? У человека должно быть имя, разве нет?

- Светлана Ивановна Александрова, - бубню я его футболке.

- Сви... как?- переспрашивает он, но руки с головы не убирает. - Господи, может, ты просто будешь "Стайлз номер два"?

- Не возражаю.

- Я пошутил, - фыркает он. - А говорят, что у меня нет чувства юмора.

The HAPPY End.

Друзья мои, спасибо за Вашу поддержку!

СПАСИБО ЗА ЛАЙКИ, КОТЯТКИ МОИ!!!

Спасибо всем, кто был со мной конца этой истории ) Ещё будет бонус небольшой, но это попозже )

ВСЕХ ЛЮБЛЮ, всем бобра и печенек! ххх

ВНИМАНИЕ ЧЕРНОВИК БУДЕТ ДОПОЛНЯТЬСЯ!