— Хм, так быстро?! — он сложил руки перед собой и теперь я увидела, что на нём была белая рубашка, строгие классические брюки и до блеска начищенные чёрные туфли. Что кардинально отличалось от его первого прикида. Синих джинсов с потёртостями на бёдрах и двумя прорехами на коленях, серой майки с названием знаменитого футбольного клуба и белых кроссовок с разноцветными шнурками. Единственное, что сводило воедино эти два образа — одежда, которая была фирменной и стоила не малых денег. Что немедленно давало мне почву для ещё большего к нему отвращения. Ненавижу тех, кто, не добившись ничего, тратит слишком много, не приложив ни единого усилия, чтобы чего-то достичь.
— Что быстро? — поворачиваюсь, чтобы продолжить путь к своему кабинету.
— Твоя реакция, словно калейдоскоп. И это мне нравится, — он усмехнулся. А я в полном возмущения лицом поворачиваюсь и смотрю на этого наглеца.
— Во-первых, соблюдай субординацию, — поднимаю свободную руку, и, указывая на него пальцем, всё же возвращаюсь к этому субъекту. Мой пальчик упирается в области его солнечного сплетения. Парень выше меня чуть ли не на полголовы даже притом, что я сейчас стою на девятисантиметровой шпильке. — Во-вторых, ты мог всё узнать ещё на входе, — отошла опять на шаг, убирая руку и смотря на его лицо, на котором играла довольная улыбка, давая понять, что его забавляет эта ситуация. — И, в-третьих, желательно, чтобы это была наша последняя встреча, — и поворачиваясь, ухожу. Только раздражающий смешок донёсся до моих ушей.
========== 2 ==========
Меня всё же грела надежда, что мои слова, сказанные ему последними, будут услышаны, и на этом закончится наше знакомство. Я даже представить не могла, что будет дальше!
Размышляя об этом, зашла в свой кабинет, отгороженный от огромного пространства большим панорамным окном и горизонтальными жалюзи, где можно уединиться от всего при первой возможности, что я и поспешила сделать в данный момент.
Положив свою сумку на рядом стоящую со столом тумбочку, я плюхнулась в высокое кресло, которое покачиваясь, приняло меня в свои объятия. Прикрыв глаза, попыталась сосредоточиться на этой ситуации, которая просто сводила с ума. При этом человеке я словно школьница, над постером своего кумира млея, теряла остатки разума, даже не понимая почему, как и, вообще, зачем?
Даже попытаться ответить себе на эти вопросы не хватало сил.
Что мне нужно от него? Да ничего. Муж у меня есть, прекрасная дочь десяти лет, квартира, машина. Я добилась в этой жизни всего, к чему стремилась, занимая пост главного экономиста в самой крупной компании по поставке холодильного оборудования в сеть магазинов, ресторанов и кафе. В прошлом году мы уже вышли на международный уровень. Поэтому я уверенно работала в хорошей фирме, со стабильным достатком, позволявшим мне непросто жить держась на плаву, а уверенно плыть на белоснежном катере рассекая водную гладь, создавая красивую бурлящую пеной полосу, оставленную моим судном.
Другой вопрос: что нужно ему от меня? Если подумать, то он младше на восемь лет, потому что в октябре мне будет уже тридцать два, и это не смущало никогда. До этого момента…
Я ведь не думала, что могу привлекать кого-то, кроме своего мужа. Он был старше меня на два года и сейчас являлся временным безработным, вот уже больше года пытающимся найти работу, «к которой у него лежало бы сердце». Но я уже стала свыкаться с мыслью, что, видимо, такая должность может быть или где-то очень далеко от места нашего жительства, например, в другом городе, или, вообще, в другой стране.
Но даже это меня никогда не заставляло усомниться в своих чувствах к нему. Я также продолжала любить его и безропотно соглашаться со всеми отговорками, которыми он постоянно снабжал мой разум, при первой же возможности завести эту тему. Поэтому я просто перестала, вообще, задавать вопросы, на которые уже давно знала ответ…
Из задумчивости меня вывел маленький писк селекторного устройства, оповещая о ежедневной утренней планёрке в кабинете босса.
Поправив юбку, я перед уходом взглянула в зеркало, которое было прикреплено за дверью, но дававшее мне возможность убедится в том, что выгляжу соответственно для занимаемой должности. Короткие светло-русые волосы были аккуратно уложены в слегка приподнятую причёску и редкие обесцвеченные пряди делали меня немного моложе. Серо-голубые глаза и этот холодный взгляд уверенной в себе женщины. Розовые губы, словно отточенные, делали меня милее. Но, в общем, сейчас на меня из зеркала смотрела женщина, её взгляд мог испепелить при возможности всё, что находилось на его пути; даже эту закрытую дверь, за ручку которой я взялась.
Мы сидели за длинным полуовальным столом в нашем конференц-зале и каждый начальник отдела создавал видимость, что с упоением вслушивается в слова босса. Зная по себе, половина их, плавно растворялась, повисая в воздухе, и не воспринималась практически никем.
Но именно сегодня одно предложение, которое заставило нас повернуться и услышать босса, звучало примерно так:
— А теперь я хочу вас познакомить с Романом Сергеевичем! Он возглавит наш отдел менеджмента. Роман —мой племянник и совсем недавно вернулся из Лондона, и я решил, взять его на стажировку. Благодаря его связям расширить наш рынок, вплоть до туманного Альбиона.
Все с интересом стали переглядываться, ища среди своих — чужого. Но нет, мы уже порядком примелькались, чтобы заподозрить в ком-то такого важного персонажа, как родственник Владимира Семёновича.
Босс тем временем нажал на красную кнопочку на своём селекторе, который стоял сбоку, и, видимо, разговаривая с секретаршей, проговорил:
— Соня, пригласите! — это звучало, как пароль, заранее известный только узкому кругу лиц.
Мы тихо сидели, переглядываясь и словно понимая, теперь нам будет ещё сложнее, потому как у босса появились глаза, которые изнутри смогут видеть ситуацию в коллективе, а, может, даже и постоянно закладывать наши многочисленные косяки, которые прикрывая, мы не показывали боссу. В этот момент, когда двери открылись, впуская того, кто являлся родственником, я чертила необъяснимую решётку в нижнем углу моего «Ежедневника», и нависшая тишина заставила оторваться от увлекательного занятия и взглянуть туда, на кого мне хотелось смотреть меньше всего.
Перед нами стоял тот самый молодой человек, следующую встречу с которым я перенесла на несколько десятилетий вперёд в загробном мире и в белых тапках. Этот шок, заставил сглотнуть и не отрывая взгляда смотреть, как меня словно пронзая, пригвождают к тому стулу, на котором сижу я, и только взглядом заставляют терять своё самообладание. По инерции вскакиваю и ухожу, слыша сзади разгневанный голос своего босса, кричавшего мне вдогонку:
— Вероника Андреевна, вы куда? Немедленно вернитесь, — но это уже повисло в воздухе, заставляя смотреть на меня проходящих мимо младших сотрудников.
Я стояла в кабинете Владимира Семёновича и вертела белый лист бумаги, на котором написала заявление, нет не подумайте, уходить никуда не собиралась, но от двух дней забвения сейчас бы не отказалась. Поэтому стоя с наклонённой вниз головой словно нашкодивший ребёнок, и пыталась уловить настроение моего босса, который поджав нижнюю губу, смотрел на меня и постукивал по своему огромному столу кончиком ручки издавая монотонный звук; он его, видимо, успокаивал, а меня, наоборот, будоражил, заставляя нервничать.
— Вероника, — босс замолчал потом продолжил, — что это было сегодня утром? Прости я сейчас хочу поговорить с тобой неофициально, — он, привстав из своего кресла и обойдя стол, отодвинул один стул поставив его так, чтобы присев на второй я оказалась лицом к нему. — Я был очень озадачен твоей реакцией на моего племянника. Что это порождение порока тебе сделало? Я в недоумении, потому как самая выдержанная из всех моих начальников отделов, взбесившись, выскочила с совещания при этом даже не остановившись на моё требование.
— Извините, — я присела, напротив, и босс взял мои руки в свои, перед этим забрав и положив листок на рядом стоящий стол.
