Кареглазая Лана посмотрела на него, потом взглянула на сцену. Калани надоело смотреть танцы, поэтому он сосредоточился на Лане. Легкий ветерок принес аромат цветов ее венка и сладкий запах ее лосьона на основе какао-масла. Он вдохнул, наслаждаясь запахами, вспоминая, как часто они с Ланой сидели на диване, поедали суши и смеялись.

Они проводили вместе много свободного времени. Калани периодически встречался с женщинами, а Лана бегала на свидания с мужчинами, но их отношения ни к чему серьезному не приводили. Он считал, что Лана совсем не разбирается в мужчинах. Она никогда не создаст хорошую семью, если будет встречаться с такими мужчинами. Семья Калани жила на Оаху. О семье Ланы лучше было вообще не упоминать. Иногда она ездила к своей сестре Меле и маленькой племяннице Акле, но всегда возвращалась на курорт в мрачном настроении.

Думая о семье и отдыхе, он кое-что вспомнил.

– У тебя есть планы на Рождество? – спросил он. До праздника оставалось меньше месяца, а время летело быстро.

– Считай, что нет, – ответила Лана. – Знаешь, здесь так много дел на Рождество. Мои музыканты разучивают какие-то рождественские песенки. Мы добавим новые праздничные танцы в луау на следующей неделе, а для этого нужны дополнительные репетиции. Я бы не позволила себе просить отпуск на время каникул. А ты?

Калани усмехнулся:

– Я буду здесь, конечно. Стану помогать гостям праздновать Рождество в этом тропическом раю вдали от их дома. Может быть, продолжим нашу праздничную традицию поедать суши в канун Рождества перед моим новым камином, где мы обмениваемся подарками?

Лана кивнула:

– Неплохая идея.

Калани почувствовал облегчение. Он не знал, что будет делать, если Лана встретит мужчину своей мечты. Если она влюбится и создаст семью вдали от Мау Лоа, а он останется один. Он привык, что она всегда рядом с ним.

Узнав, что его брат помолвлен, а его невеста ждет ребенка, Калани забеспокоился. Его брат Мано был полон решимости не строить серьезных отношений с женщинами, но Пейдж удалось вскружить ему голову. Калани сомневался, что с ним случится что-то подобное.

Но Лана заслуживала большего, чем суши в сочельник. Она заслужила семью. Он знал, что у нее было трудное детство. Создав собственную семью, она получит то, чего у нее никогда не было. Он должен будет справиться со своим одиночеством и ревностью, когда она уйдет.

Он оглянулся и заметил, что Лана прислонилась к стене. Она выглядела уставшей.

– Ты в порядке? – спросил он.

– Да, – сказала она, внимательно глядя на сцену. – Сегодня был трудный день. Я иду в свой номер, чтобы переодеться. Поужинаем после шоу?

Калани кивнул в знак согласия. Он и не помнил, когда в последний раз что-то ел.

– Встретимся в баре через полчаса, – произнесла она. – Держи меня в курсе того, как проходит шоу.

– Обязательно.

Ланакила поднялась в свой номер в дальнем углу отеля. Это был ее дом, во всех смыслах этого слова. Недавно Калани достроил свой особняк на противоположном конце поля для гольфа на территории курорта. На строительство просторного дома с четырьмя спальнями, большой кухней для гурманов, гаражом на три автомобиля и тропическим оазисом с бассейном на заднем дворе ушло довольно много времени. До этого он жил в отеле.

Переехав в новый дом, Калани решил поселить Лану в своем номере люкс. Раньше у нее была небольшая однокомнатная квартира на побережье в Кахакулоа, но потом она оставила ее, продала всю мебель и переехала в отель. Она работала допоздна и слишком уставала, чтобы отправляться в долгую поездку домой.

Из ее номера открывался вид на океан. Отперев дверь своим ключом-карточкой, она проскользнула внутрь. Лана включила свет в маленькой кухне, а затем прошла через гостиную в спальню. Там она переоделась в обычную одежду.

Ей не нравилось бродить по отелю в танцевальном наряде. Так она чувствовала себя персонажем из гавайского парка развлечений. Кроме того, Калани нервничал, если она не была полностью одета. Он отводил взгляд и переминался с ноги на ногу, чего никогда не делал, пока она была в обычной одежде.

Лана предположила, что, если бы Калани расхаживал в мужском танцевальном костюме, ей тоже было бы неловко. Но по другой причине. На танцовщиках была коротенькая юбочка из листьев ти. Лана с трудом сосредотачивалась на словах Калани, даже когда он был в дизайнерском деловом костюме.

Калани Бишоп был самым удивительным мужчиной, которого она когда-либо видела. Она повидала на своем веку немало красивых танцовщиков, поэтому знала, о чем говорит. Но тосковать по Калани было все равно что тосковать по ручному тигру. Он был красивым. Если она обращалась с ним должным образом, он мог быть любящим компаньоном. Но он все равно останется диким. Тигра приручить невозможно. Хотя она любила рисковать, она понимала, что Калани ей не по зубам.

Надев джинсы и майку, она вернулась в гостиную и взяла телефон, оставленный в номере на время выступления. На экране было сообщение о пропущенном звонке и сообщениях голосовой почты из полицейского департамента Мауи. Ее душа ушла в пятки. Неужели снова?

У нее был проблемный отец, а ее старшая сестра Меле постоянно попадала в неприятности, поэтому звонки из полицейского участка были не редкостью.

Ее мать умерла, когда Лана была совсем малышкой. Ей говорили, что их отец был хорошим человеком, но после смерти жены полностью изменился. Стараясь пережить потерю и заботясь о двух маленьких дочерях, он пристрастился к выпивке. Он никогда не поднимал руку на Лану или Меле, но временами орал на весь дом. Он затевал драки в баре, за что сидел под арестом.

Лана старалась поступать правильно, чтобы порадовать отца. Поэтому она танцевала. Несмотря ни на что, ее отец был гордым гавайцем, который считал, что следует уважать их культуру. Лана начала заниматься танцами хулу в детстве и продолжала танцевать, учась в средней школе. Когда она танцевала, отец смотрел на нее с гордостью.

Меле любила веселиться, поэтому постоянно вляпывалась в неприятности. Она встречалась со всеми парнями подряд, за исключением туземцев-гавайцев, которых одобрил бы их отец. Когда она наконец начала встречаться с гавайцами, их отец успокоился. Но Туа Киу оказался преступником. Меле познакомилась с ним, когда он грабил туристов. Лана перестала навещать свою сестру, потому что Меле всегда была либо пьяной, либо под действием наркотиков.

В прошлом году Меле забеременела. Племянница Ланы, Акла, родилась здоровой, несмотря на пристрастия ее матери к наркотикам и алкоголю. Она была прекрасной и красивой малышкой, и Лана любила ее больше всех на свете. Она всегда хотела иметь собственную дочь. Иногда ей хотелось, чтобы девочка принадлежала ей, а не Меле.

Лана никогда не рассказывала Калани о своей сестре и ее криминальном образе жизни. Он знал об ее отце и о том, что ее сестра любит неприятности, но она скрывала от него аресты Меле. Ей было неловко говорить ему об этом. Она знала, что он поймет и не осудит ее за их действия, хотя он принадлежал к очень влиятельной и уважаемой семье. Лана пыталась притвориться, что у нее нормальная семья, но прошлое не оставляло ее в покое.

Лана избегала говорить на эту тему, потому что всегда надеялась, что Меле повзрослеет и станет ответственной, как и полагается старшей сестре. Однако до сих пор ее надежды на старшую сестру, на которую можно рассчитывать, а не следить за ней, не оправдались. Поэтому Лана полагалась на Калани, как на ответственного старшего брата. Она могла обратиться к нему за советом, и он помог бы ей.

Взглянув на экран телефона, Лана забеспокоилась, думая, что на этот раз решить проблему ей не поможет даже Калани. Наконец она набралась смелости, чтобы нажать кнопку на телефоне и прослушать сообщение.

– Лана, это Меле. Нас с Туа арестовали. Мне надо, чтобы ты вытащила нас отсюда. Нас подставили! – закричала она. – Подставили! – повторила она, скорее всего, полицейскому.