Чаам весь съёжился, а затем попытался улыбнуться, но вид был всё такой же дикий.
- Извини, что ударил, просто тебе на лицо сел огромный комар, а я постоянно забываю о собственной силе.
"О, конечно! А я - личный повар Аль Капоне в Алькатрасе".
"Мэгги, притворись милой. Найди приятную тему для разговора".
- Я тебя прощаю. - Мэгги приторно-сладко улыбнулась. - Скажи, каким одеколоном ты пользуешься? Дивно пахнет.
В его восхитительно бирюзовых глазах блеснуло подозрение.
- Это мой натуральный аромат. В нём сокрыты мощные мужские феромоны для эйфории. Как жвачка для мозгов.
"Фу-у-у".
- Жвачка для мозгов? Не уверена, что из-за неё можно достичь эйфории.
Он улыбнулся.
- Прошу прощения. Этот термин часто использует моя сестра. Немного сумасшедшая, но её странные выражения цепляются. Я хотел сказать, что мой запах - удовольствие для чувств. - Удовольствие для чувств? Таскать на себе такое эго... Как у него спина не сломалась? И он говорил о той сестре из озера? Она хотела спросить, но подумала, что из-за этого разговор может уйти не в то русло.
- Значит, ты говоришь, что ты - какое-то божество с какими-то способностями, помимо жвачки для мозгов?
Он выпрямился.
- На самом деле, да, но мы можем обсудить это позже. - После чего указал на небольшой круг из камней на краю самой дальней от воды поляны. Рядом с местом для костра лежало огромное бревно. - Прошу, присаживайся. Я принёс вино и еды. Поешь, пока я развожу огонь и вешаю наш гамак.
"Наш гамак?"
Чаам потянулся к сумке, которую она прежде не замечала, и достал оттуда свёрток, от которого шёл божественный запах.
Сев на бревно, она распаковала свёрток. Свежие лепёшки, ломоть сыра и мексиканские пирожные - ее любимые, обжаренное во фритюре тесто, посыпанное сахаром и корицей.
- Хм-м-м. Крендель. Откуда ты узнал? - Живот Мэгги заурчал, как...
Как... Чаам?
Она откусила, потом ещё раз и ещё. Прежде чем поняла, она съела всё, до последней крошки.
- Вижу, ты проголодалась, - шокировано протянул Чаам.
"Да. Она съела всё сама и даже не поделилась".
- Ох. Он для нас двоих был?
Чаам опустился на колени и разжёг костёр.
- Да, но не переживай. Мне есть не нужно.
- Точно. Ты же Бог.
Он рассмеялся.
- Ты ещё не веришь
Ну, раз уж они заговорили об этом...
"Притормози! Будь ласковой".
- Конечно, верю, - возразила она.
- Хорошо. Тогда ты знаешь, что неразумно злить меня. - Присев, он посмотрел через плечо и подмигнул ей. - А теперь, я хочу, чтобы ты сказала кто ты.
"Действуй осторожно, Маргарет. Очень осторожно".
- А ты как думаешь? - спросила она.
Он отвернулся и пошевелил палкой горящие дрова.
- Что-то нечеловеческое.
- А почему? - Он знал что-то, чего не знала она?
- Мой вид не может коснуться смертных. Вообще. Наша энергия смертельна.
- И раз ты меня поцеловал, не убив?..
Он утвердительно кивнул, а затем сел рядом с Мэгги. Очень близко. По телу пробежало знакомое напряжение.
"О, нет, только не опять!"
Маргарет отодвинулась, но этого было недостаточно. Вот если бы их разделяла пара континентов. А ещё лучше целая солнечная система.
Он не обратил внимания на то, что она передвинулась, вытащил бутылку вина из сумки и разлил рубиновую жидкость в две металлические чашки, одну из которых предложил ей.
- Садись ближе, я не кусаюсь.
- Но бьёшь, запугиваешь и похищаешь. Думаю, картину просто идеально дополнит укус. - Она резко накрыла рот ладонью.
Чаам почесал лоб.
- Ты права, Мэгги. Я вёл себя не очень любезно, и так нельзя начинать нашу совместную жизнь... извини наш совместный вечер. - "Жизнь?" Чёрт! Он совсем-совсем не думал её отпускать. Вообще никогда. - Но, обещаю, - продолжил он, - что остаток ночи проведу, заглаживая вину. - И на этом он поднял вино.
"Остаток ночи? Он выжил из ума, если думает, что я стану с ним спать!"
На мгновение, Мэгги подумала было сказать Чааму правду: её отец пропал и ей нужно уйти. Что пора заканчивать эту безумную игру. Но что если он откажет? И если узнает, в каком отчаянном она положении и как сильно хочет уйти ни на секунду не ослабит бдительность. Нет, она не расскажет ему и будет придерживаться выбранного направления действий. Быть милой, ослабить бдительность, сбежать отсюда к чертям.
Нацепив улыбку, она придвинулась и взяла чашку.
- Почему бы нам не узнать друг друга лучше? - Она сделала крошечный глоток. - Ты что-то говорил о том, что не можешь касаться людей?
Он кивнул и продолжил:
- Я могу подавить энергию, если сосредоточусь на этом. Но в момент интимной близости нет такой атмосферы, чтобы удержать контроль. Урок был жестоким...
Он замолчал.
- Ты кого-нибудь ранил?
Он посмотрел на огонь.
- Нет. Кое-кто другой моего вида, частенько пробовала завести любовников. И каждая попытка заканчивалась печально.
- Печально? Печально-гибельно?
- Хуже. Неудачи свели её с ума. Давай не будем об этом. Наша ситуация уникальна. Ты уникальна. - Он посмотрел на неё, и между ними установился бессловесный обмен.
Его глаза говорили: Я тебя хочу.
А её: Серьёзно?
О, да. Каждым импульсом бессмертного света.
Ты меня даже не знаешь.
Знаю твою душу, и этого хватит.
Сумасшествие.
Добро пожаловать в мой мир.
Твой мир меня пугает.
Мэгги опустила взгляд и допила вино. Жидкость разлилась в груди радушным теплом, несмотря на тропический ветерок, дующий с озера. Каждая секунда, проведённая в обществе Чаама, приближала к холодной реальности, скрывающейся прямо под поверхностью: часть Маргарет хотела верить его сумасшествию. Часть её хотела Чаама.
"Это сумасшествие. Мне нужно уйти".
Она передвинула ноги к огню и пошевелила пальцами. Как далеко она сможет уйти босиком? Сплошная чернота заменила густую зелень джунглей, и наступила ночь.
"Ты должна попытаться ради своего отца".
- И ты считаешь, что я уникальна, потому что можешь ко мне прикасаться? - спросила она.
- И из-за видения.
- Видения? - Да, она тоже видела его, когда они целовались; однако не знала, как его понимать. И она не хотела обсуждать это, а просто хотела уйти.
- Не отрицай, что ты его тоже видела, - проговорил он.
- Я такого не видела.
Он рассмеялся.
- Ты сомневаешься? - спросила она.
Он кивнул, отчего чёрные волосы упали ему на лоб.
- Да. Возможно, пришло время раскрыть, что среди многочисленных сил, у меня есть и та, помогающая распознать, когда люди лгут.
- Ага, смотри! Ты знаешь, когда люди лгут, значит, я - человек. - "Не могу поверить, что апеллирую этим".
Он нахмурился и убрал волосы.
- Вряд ли.
- Насколько мне известно, мои родители - люди. Ну, моя мать точно. Упокой Господь ее милую душу.
Хмурое выражение Чаама сменилось на что-то напоминающее сострадание.
- Жаль слышать, что ты потеряла мать. Ты ещё была маленькой?
- Нет, это случилось около полугода назад. Сердечный приступ на работе.
Ого. Мэгги никогда не говорила этого вслух. Хотя было хорошо поговорить, и ещё лучше было говорить с Чаамом. Если подумать, впервые за несколько месяцев, она чувствовала себя так непринужденно. И осознание этого добавило ещё один уровень сложности ситуации.
- Она была актрисой кино, - продолжила Мэгги, смотря на пламя, чтобы избежать прямого зрительного контакта. - Хорошей, но настоящей страстью для неё стала работа учителем танцев для детей в местной академии.
- Кажется, она была прекрасной, - вставил он.
Мэгги кивнула.
- Самая прекрасная из всех, кого я знаю. Думаю, это одна из причин, почему отец захотел приехать сюда. Он хотел сбежать от воспоминаний о ней.
