- А у тебя работают только мужчины?

- Так уж сложилось. Я ведь, честно говоря, баб жалею, но не люблю. С теми, с кем можно общаться, предпочитаю быть на равных и дружить. А для отношений начальницы и подчиненной, сама понимаешь, равноправие губительно. Вот и получилось, что на работу беру лишь особей мужеску полу. Опять же, мужики не уходят в декретный отпуск, не вскармливают младенца грудью и не берут больничный по уходу за ребенком. Да и от ежемесячных и возрастных гормональных сдвигов не страдают. В этом отношении я типичная капиталистка - нещадно эксплуатирую наемных работников, а сантиментами не страдаю. Если бабе нужно трудоустроиться, "Самаритянин" пристраивает её в другую коммерческую фирму, где руководители мужики, и обеим сторонам приятно. Да и вообще однополый коллектив лучше - меньше дрязг, сплетен, не случается служебных романчиков. Я, понятное дело, в качестве представительницы противоположного пола не воспринимаюсь, поскольку, во-первых, начальница, а во-вторых, типичный мужик в юбке. Или, как меня любя называют друзья-мужчины, "баба с яйцами".

- Да ну, Ал, не наговаривай на себя!

- Ничуть не наговариваю, а делюсь знаниями, почерпнутыми из бесед с нашим психиатром. Остальное - моя личная наработка. Бизнес пока преимущественно мужское поле, а потому нужно хотя бы внешне соблюдать правила игры. Правда, мы, бабы, уже потихоньку устанавливаем свои правила, пользуясь всевозможными женскими приемами, но делаем это умно и не навязчиво. Мужики пока ничего не замечают, а когда спохватятся, - будет поздно, придется им соблюдать наши правила. Мужчик - то есть, помесь мужчины с особью мужского пола, не имеющей права носить высокое звание представителя сильного пола и отличающееся от слабого лишь ширинкой на штанах, - существо наивное и прямолинейное, женских хитростей просечь не в состоянии, а потому баба, прикинувшись своей, и даже, чтобы потрафить его самолюбию, мужиком в юбке, запросто любого на кривой козе объедет.

- Люба, но ведь вам с мужем принадлежит доля в магазине, - напомнила клиентке Серафима Николаевна.

- А как это доказать? Когда началась приватизация, моя подруга Людмила была директором магазина "Галантерея" и организовала Товарищество с ограниченной ответственностью. При этом нет акций, только протокол собрания членов ТОО, где указано, кто сколько денег внес и какую часть это составляет от общей суммы. Приватизация предприятия "по Пияшевой" обошлась трудовому коллективу в смехотворные деньги. Люда внесла самую большую долю, и у неё была 58 условных частей, остальные - у двух её заместителей, пятерых заведующих секциями и главного бухгалтера. Каждому из восьмерых её подчиненных принадлежало не более 6 условных долей. Потом ТОО переименовали в Общество с ограниченной ответственностью, но по сути ничего не изменилось. Нам с мужем очень хотелось торговать цивилизованным образом, а не таскать на себе тюки с товаром, развозя по вещевым рынкам. Я поговорила с Людмилой, обнадежила, что с помощью наших денег дела пойдут в гору. В те времена они перебивались галантерейной мелочевкой, прибыль была смехотворной. Люда бы и сама откупила паи у сотрудников, да у неё не было средств, а на закупку товара и подавно. Она уговорила остальных пайщиков уступить нам свои доли, и те охотно согласились: кому-то была нужна квартира, другим - машина, третьим сына-дочку устроить в институт. Каждый получил крупную сумму, - по сравнению с той, которую они внесли, приватизируя магазин, разница была очень большой, и все были довольны. К тому же, служащие сохранили работу, получали зарплату.

- Разве вы не оформляли передачу паевого взноса документально?

- Нет, Серафима Николаевна, - горестно вздохнула клиентка. - Глупость с моей стороны, конечно, но тогда казалось - свои люди, можно работать на доверии.

- Доверие - доверием, но все же денежные отношения желательно скреплять документами. Вы же в коммерции не новичок, Люба.

- Да какой из меня коммерсант! - махнула рукой та. - Просто жизнь заставила, надо было семью кормить, раз на мужа нет надежды. По образованию я историк, даже таблицу умножения не помню, без калькулятора ничего не сосчитаю. "Челночить" - дело не хитрое, главное - знать конъюнктуру, какой товар в ходу, и где его можно купить подешевле. Этому я быстро научилась съездила несколько раз в Турцию, Китай, в Корею и все освоила. Никаких документов тогда не требовалось - везли с собой наличные, закупали товар, продавали тоже в нал, потом ехали за новой партией. Вот такой товарно-денежный кругооборот. Я много раз брала в долг под проценты и никаких расписок при этом не писала. Да и сама одалживала знакомым и даже в голову не приходило, что могут не отдать. Бывало, что задерживали с возвратом денег, но ни разу не обманули. Людмилу я знаю три десятка лет и не сомневалась, что она будет со мной честной. Так оно и было, пока мы вместе работали. А когда Люся уехала, её дочка показала мне шиш - мол, ты здесь никто, нет никакого документального подтверждения тому, что тебе что-то принадлежит. Твердит, что у неё доля в 58 процентов, мол, она ни у кого ничего не отнимала, а мои денежные дела с мужем её не касаются. Теперь-то они уже оформили магазин по новым правилам, и он принадлежит им двоим.

- Люба, но ведь когда состав пайщиков Общества с ограниченной ответственностью изменился, это должно быть зафиксировано протоколом.

- Такой протокол был.

- В нем указано, что вы с мужем стали пайщиками, и вам принадлежит 42 процента условных долей?

- Тогда у нас с ним все было хорошо. Семейный бизнес, дела шли в гору, да и наши отношения с мужем стали гораздо лучше. В то время я и помыслить не могла, что он так со мной поступит. Муж и жена, как говорится, одна сатана. Я сама предложила, чтобы в протокол вписали моего супруга, и там отражено, что мелкие пайщики передали ему свои доли.

- Значит, 42 процента по документам оформлены на него?

- Да.

- Однако это совместно нажитое в браке имущество. Неважно, что по документам вы не являетесь пайщиком. По закону вам принадлежит половина его пая.

- А он ничего не хочет мне выплачивать.

- Подадим иск, после решения суда муж обязан выплачивать вам положенную долю.

- Я получу сущие копейки.

- Вы же говорили, что теперь дела идут успешно.

- Да, это так. Но все коммерсанты ведут двойную бухгалтерию. То, что отражено в официальных документах, и то, что есть на самом деле, - небо и земля. Официальной прибыли магазина, которая проводится по документам, едва хватает на зарплату сотрудникам. Иногда даже сдают в налоговую инспекцию отрицательный баланс - мол, сейчас времена тяжелые, средний класс после кризиса разорился, торгуем себе в убыток, лишь бы удержаться на плаву до лучших времен. Так что хоть судись, хоть не судись, - все равно я ничего не получу.

- Не думаю, что все так безнадежно. Вы ещё не разведены?

- Пять лет назад развелись, - вздохнула Люба. - Еще одна глупость, которую я совершила. Мужу так не терпелось жениться на своей девке, что он наобещал мне златые горы, лишь бы я не тянула с разводом. А я и не подозревала, что он спит с этой негодяйкой, - супруг ушел, ничего толком не объяснив, снял квартиру. В то время я ходила, как оглушенная, себя не помня, и на все согласилась.

"Со мной было то же самое..." - подумала Серафима.

- Тогда мне казалось, что муж оценит мое благородство... Ведь мы прожили столько лет, у нас дети, да и вообще было немало хорошего... Стыдилась я перед дочкой и сыном устраивать дележ имущества, да и вообще избегала разговоров на эту тему.

"Все в точности, как у нас с Гошей", - отметила про себя Сима.

- Но ответного благородного жеста я так и не дождалась. Честно вам признаюсь, Серафима Николаевна, хоть я и ощущала униженность, - муж меня бросил и предпочел другую, - но в глубине души все равно надеялась, что со временем он поймет, на кого променял. Увидит, что эта девица - типичная хищница, и прельстилась вовсе не его достоинствами, а деньгами.