- В таком случае нам тем более нужно это выяснить, Фестер, – заметил Вальдр. – Игнорировать желания Леса попросту неразумно. Если он хочет, чтобы Саманта была здесь, значит, этому должна быть причина. Особенно принимая во внимание тот факт, что наши дозорные много раз видели Саманту в Лесу до того, как он призвал ее. Разве это не кажется странным?

Фестер промолчал. Илана окинула травницу внимательным взглядом, задержав взор на ее лице. Уголки ее губ дрогнули в едва заметной полуулыбке.

- Нет никаких гарантий, что, если мы снова сотрем ей память, она не вспомнит все вновь, – проговорила она. – К тому же, многие из нас имели честь познакомиться с Самантой и узнать в ней хорошего человека и друга. Если я не ошибаюсь, ее приняла стая Оливии?

Лукас за спиной Сэм кивнул. По рядам сирен прошелся шепоток.

- Похоже, волки сделали свой выбор, – одобрительно хмыкнула Илана. – Думаю, настал и наш черед.

Ветви над ее головой вдруг зашептались, заговорили, расступились, пустив сноп лучей внутрь, и затихли. Сэм улыбнулась, на душе вдруг стало легко и спокойно.

Вокруг нее сирены вдруг начали поднимать руки. То тут, то там, ближе и дальше ввысь взмывала очередная рука. Саманта почти не видела, ее ли это были знакомые или нет, когда внезапно встретилась взглядом с Вальдром. Мужчина склонил голову набок, каштановые волосы в свете огня сверкнули сединой, ласково улыбнулся ей и тоже поднял руку. Сэм обернулась к Лукасу, который держал высоко поднятую ладонь, и непонимающе коснулась его плеча.

- Я не понимаю… за что они голосуют?

- А ты не почувствовала? – вопросом на вопрос ответил Лукас. – Лес высказал свое мнение.

- Насчет чего?

- Насчет тебя. Мы лишь согласились с ним.

Она оглядела собравшихся сирен. Среди всех них были и те, кто не поднял руки, но таких было мало. Куда больше было тех, кто выступил за то, чтобы она осталась. Саманта принялась было считать, но сирен было так много, что, достигнув второго десятка, она попросту сбилась. Илана, улыбаясь, сделала к ней несколько шагов и взяла ее за руки. Фестер и Вальдр подошли следом.

- Добро пожаловать, – тепло сказала Илана. – Теперь уже навсегда.

- Не пойми меня неправильно, – неловко проговорил Фестер. – Я вовсе не против, чтобы ты осталась. Скорее это просто мера предосторожности.

- Я понимаю, – ответила Сэм. – И не желаю никому зла, но в этом должен быть какой-то смысл. И я хочу понять, какой и как могу помочь.

Фестер кивнул, уголки его губ слегка дернулись.

- Надеюсь, мы все выясним, – подвел итог Вальдр, мягко обняв ее за плечи. – Добро пожаловать. Снова.

- Что касается твоих друзей, – вдруг начала Илана. – передай им, что они могут оставаться здесь столько, сколько захотят. Они не уйдут, пока не убедятся, что ты здесь счастлива, а на это уйдет время. Пусть не торопятся. Быть может, это место поможет и им что-то понять.

Она отошла, взяв под руки мужчин. А Сэм, отвечая улыбками на поздравления знакомых и незнакомых сирен, понемногу шла обратно к лестнице. Лукас уверенно вел ее вниз по ступеням, а когда площадка окончательно скрылась за ветвями, остановился, повернулся к ней и обнял, глубоко вдохнув сладкий аромат ее волос. Саманта затихла в его руках, позволив себе на мгновение раствориться в объятиях. Легкая улыбка тронула ее губы – выходит, он все же переживал… Теплое дыхание коснулось ее уха, когда он наклонился к ней.

- Я рад, что все так.

Все так, правильно… Теплое дыхание, сильные руки на тонкой талии, запах хвои и чувство, словно это уже было прежде… Сердце забилось быстрее, мысли спутались, пальцы сжали ткань тонкой рубашки. Он вдруг прижал ее еще ближе к себе, тяжело вздохнул и отступил.

Это против их законов. Нельзя сходить с ума.

Еще раз кивнув ей напоследок, Лукас отвернулся и продолжил спускаться, оставив Сэм недоумевать позади.

Что она сделала не так? В чем ее вина? Почему он то подпускает ее на расстояние руки, то снова отталкивает? Саманта вдруг подумала, что стала похожа на мотылька, тянущегося к свету. Такому яркому, чистому, неприступному, но невероятно прекрасному. Что будет, если мотылек все же коснется этого света? Сгорит? Или останется жить?

Быть может, есть что-то, о чем она не знает? Лукас явно что-то от нее скрывал, и ей нужно было выяснить, что именно. Но как это сделать, если он – самый загадочный человек из всех ей известных?

«Не человек, – мелькнула предательская мысль. – Сирена. А им полагается хранить свои тайны».

Комментарий к Глава двадцать первая. Вече

Автор очень рассчитывает на отзывы читателей в качестве мотивации для написания продолжения этой работы. Не забывайте, что именно вы, дорогие читатели, и ваши комментарии являетесь вдохновением для большинства писателей))

На любые ошибки просьба указывать))

========== Глава двадцать вторая. Предчувствия ==========

Она брела по лесу в полном одиночестве. Деревья вокруг сгущались, с каждым шагом становилось темнее, в воздухе разливалась тревога. Она не понимала, где находится и как сюда попала, с какой целью пришла именно сюда и что это за цель. Должно быть, это что-то важное…

Мимо нее вдруг пробежал бурый медведь, так быстро, что в блеклых отсветах она видела, как сверкали его когтистые лапы. Свет становился все ярче, разгораясь где-то за ее спиной, на юге. Она вдруг побежала следом, силясь догнать зверя, успокоить, чувствуя, как ее саму затапливает волна липкого страха. Рядом промчалась олениха, сразу за ней, истошно подвывая, спасалась бегством стая волков. Она хотела оглянуться, но знала, что там увидит только смерть.

Вылезшие из земли корни она заметила не сразу, споткнувшись о них с разбегу и упав, до крови ободрав колени. Сжавшись на земле в комочек, она смотрела, как позади нее полыхает лес, чувствовала, как по щекам бегут слезы, сгорала от бессилия вместе с обугленными деревьями. И лишь тихий шепот слышался среди треска пламени, словно молитву, повторявший слова:

- Почему так?.. Почему?..

Саманта проснулась в холодном поту, все еще чувствуя на щеках невысохшие слезы. Сквозь дверной занавес пробивались лучи солнца, прыгали по одеялу и подушке яркие желтые зайчики. Вокруг было невероятно спокойно, но все же Сэм чувствовала, словно что-то назревает. Или же это всего лишь сон? Но с чего вдруг сейчас, когда ничто не предвещает беды?

Она все еще сидела в постели, закутавшись в теплую ткань, как в кокон, и напряженно думала, утирая слезы, когда по закрывавшей вход ткани скользнула высокая тень. По дереву раздался тихий стук, ткань колыхнулась, а внутрь заглянул Лукас.

- Не спишь? – он отодвинул полог в сторону и остановился в проеме. – Не хотел тебя будить, но нам пора.

- Да… да, конечно, я сейчас…

Она последний раз провела рукой по щеке, стараясь сделать это как можно незаметнее, но взгляд Лукаса все же зацепился за этот жест. Глубокие зеленые глаза сузились, разглядывая скрытое в полутьме лицо девушки.

Он вдруг понял, что после сна она была как-то особенно красива. Густые темные волосы спутались, завившись еще сильнее, чем обычно. Светло-серая рубашка, в которой она спала, сползла с одного плеча, обнажив ровную бледную кожу. Тонкие руки судорожно расшнуровывали завязки рубашки, грудь тяжело вздымалась, как если бы она долго бежала. Она вдруг бросила на него быстрый взгляд и так же быстро отвернулась, выхватив из раскрытого сундука первое попавшееся под руку платье и скрывшись за ширмой. Но Лукасу хватило доли секунды, чтобы понять, что с Самантой что-то не так.

Длинная светлая рубашка повисла поверх ширмы, обрисовав один угол, и мужчина отвернулся, с силой сжимая руки в кулаки. Внутри все горело огнем, мысли путались, свивались в единый кокон, так крепко, что невозможно было уцепиться ни за одну из них. Лукас глубоко вздохнул и закрыл глаза в попытке успокоиться, но внутренний взор вдруг воскресил в памяти увиденный однажды образ… Точеная фигура, алебастровая кожа и стекающая по ней вода, очерчивающая каждый изгиб… Он видел ее такой лишь однажды, по чистой случайности, но этот образ преследовал его почти каждую ночь с того самого дня.