– Мегг… – я, сделав шаг вперед, взял ее руки в свои и по очереди поцеловал, – я же говорил, ваши желания для меня – закон…
Герцогиня вздрогнула, на мгновение показалось, что Мергерит сейчас бросится мне на шею, но она сдержалась и почти бегом выскочила из будуара.
– M-da… – буркнул я на великом и могучем, оставшись один, – sovsem deffka zastojalasja. Neladno…
Но развить тему не получилось: в будуар наведался майордом и с поклоном предложил осмотреть покои, отведенные для кавалера, гранд-камергера, барона и просто хорошего человека Жана ван Гуттена. Шучу… про хорошего человека он не упоминал, не по этикету, но усердием и почтительностью просто светился. Сверх меры. Неужто уже в фавориты записали? Это зря, любезные, хотя, черт возьми, Мергерит чудо как хороша и волнует меня нешуточно. Даже не упомню, кто меня так за сердце брал. Разве что принцесса Мадлен Французская, регентша Наварры, родная сестрица самого Паука, черт бы его побрал, сволочь такую. Хотя нет, тогда я еще не очень разбирался в средневековых дамочках и просто хотел побыстрей опробовать, как себя ведут принцессы крови в постели. К тому же сия интрижка ничем хорошим не закончилась, кроме как дыркой в моем бедре от удара даги ревнивого соперника и побегом в чемодане. Но об этом я уже рассказывал.
А вообще, в отличие от Мергерит, появление де Бургоня меня не очень разозлило. Вернее, совсем не разозлило. Во-первых, общение с герцогиней уже грозило перерасти в нечто большее, к чему я пока не особенно готов. То есть готов, но не совсем.
М-да… вот это выразился. Попробую объяснить. Близость с вдовой самого Карла Смелого может для меня обернуться большими хлопотами, если не откровенными неприятностями. Нешуточными милостями, конечно, тоже, но о них думать пока рано. А во-вторых, встреча с кардиналом у меня самого планировалась только на поздний вечер. Причем эта встреча обещала быть очень важной. Так что он приперся сюда очень кстати. Сэкономил мне время.
Кардинал, кардинал… Когда я встретился с ним первый раз… Нет, надо с самого начала. Значит… Что, пришли уже?
М-да… похоже, точно в фавориты записали. Причем по личному приказу Мегг и явно не сегодня. Значит, сегодняшняя мизансцена готовилась давно…
Сами посудите: целая анфилада покоев, вместе с личным кабинетом, охотничьей залой и залой для воинских упражнений, совмещенной с оружейной комнатой. Даже декор примерно в моем вкусе: суровая, но дорогая простота, в темных бархатных тонах. А это что?..
Я остановился перед громадным, в полный рост, портретом в золоченой резной раме, полускрытым черными бархатными занавесями. Раздернул их – и едва не ахнул…
Неизвестный художник изобразил Мергерит Йоркскую в охотничьем наряде на фоне могучих вековых деревьев с раскинутыми ветром кронами. В темно-зеленом платье с серебряной вышивкой по лифу, с серебристым прозрачным покрывалом на голове, прихваченным золотой короной, тяжелом ожерелье о пяти подвесках из кроваво-красного камня и с коротким узким мечом в левой руке. Правую она опустила на загривок могучего пса, настороженно скалящего брылястую пасть с внушительными клыками.
Картина, конечно, написана в нынешней манере, далекой от реализма, но художнику удивительно точно удалось отобразить холодное лицо герцогини и ее глаза, с надеждой устремленные куда-то вдаль.
Черт возьми! Это признание в любви… Особенно учитывая то, что картина висит в моем кабинете, а охотничий меч из драгоценной толедской стали, ожерелье и этого фламандского волкодава по имени Дюк подарил ей тоже я.
Услышав шаги за спиной, резко обернулся. Так… Личные слуги, общим числом шесть… нет, семь. И ни одной смазливой девчонки, одни парни и женщины, возрастом далеко за сорок, по нынешним меркам уже давно старухи. И страшные, как эпидемия холеры. Предусмотрительно. Браво, Мегг, браво! Фаворита надо хранить от соблазнов.
– Вина и сыра. Живо! И пошли пока прочь… – Последние мои слова совпали с дружным топотом ног. Помнят, сволочи, как в одну из своих ночевок здесь я едва не зарубил кастеляна, обнаружив в тюфяке целое гнездовье клопов.
Дождался испрошенного, налил себе в бокал вина и уселся в кресло, положив ноги на банкетку-карл. Надо бы поразмыслить. Итак, что мы имеем? Вернее, чем мне грозит близость с Мергерит?..
Кусочек местного выдержанного бри растаял на языке острой соленой лужицей и сразу же был смыт терпкой прохладной волной красного вина с близлежащих виноградников монасей-цистерцианцев. Хорошо! Сыр и вино в Средние века в подавляющем большинстве чудо как хороши, современные им даже в подметки не годятся.
…Так, значит, чем грозит? А тем, что сей мезальянс полностью ломает мои планы. Вряд ли Мегги согласится надолго отпустить от себя свежеприобретенного фаворита, а ведь я как раз и отрешился от двора, чтобы заняться своими неотложными делами, коих накопилось уже порядочно. Какие дела? Много, ой много…
Для начала хотелось бы съездить домой в баронию, проведать Матильду и дочурок. Соскучился, сил нет, по лапочкам, растут же кровиночки безотцовщиной… Затем надо проинспектировать вассальные феоды, торговые дела и производство. Да многое надо проинспектировать, сами знаете, как без личного присмотра бывает. Но по большому счету это не главное…
Я подхватил бокал и потопал в фехтовальную залу.
– Надо же… – ткнул пальцем в новомодные итальянские тренировочные доспехи на манекене, – никак для меня выписали! А это что?
Рядом с манекеном стоял еще один, а на нем…
Матерь Божья! Это что, Мегги собралась тренироваться со мной? Размером меньше и с юбкой: точно женские! Нет, вопреки заблуждениям, женщины в нынешние Средние века совсем не чураются подобного времяпрепровождения, мало того, рыцарственные дамы встречаются часто и густо. Есть даже боевой чисто женский рыцарский орден – Orden de la Hacha (орден Топора), основанный в Испании в замшелом 1149 году.
А есть еще орден Рыцарей Святой Марии Вифлеемской, орден Сантьяго, орден Калатравы и многие другие, куда принимают женщин. Правда, с большими оговорками, но это все же сей факт не отменяет. У ордена госпитальеров вообще есть женский монастырь-крепость в Бокленде. Но Мергерит? Да-а… получается, многое про нее еще не знаю. Но узна́ю…
Я перешел в оружейную комнату и уставился на боевой женский комплект доспехов в готическом стиле. Отличное железо; если не ошибаюсь, работы зульских мастеров. А вот и мечи с прочими устройствами для лишения жизни. Интересно, она в реальности помахивает мечом на досуге или это обычная женская уловка, чтобы понравиться мне? Ладно, Мегги, вечером объяснимся…
Вернулся в кабинет и присел обратно в кресло. Так… о чем это я? О делах. Так вот, за войной и прочими веселыми, но глупыми удовольствиями я совсем забросил обещание помножить на ноль короля франков Луи XI, сиречь Всемирного Паука, моего кровного врага, уничтожившего ради прихоти род Арманьяков.
А ведь есть еще недобитый ублюдок Гийом де Монфокон, по приказу Паука убивший моего отца конта Арманьяка и отравивший мою беременную мачеху Жанну де Фуа. Беременную моим ребенком! Вернее, не моим, а настоящего бастарда Арманьяка, но я с этим телом уже сжился накрепко и даже забывать стал, кем был в прошлой жизни.
Следующим идет Николя де Монфор граф де Кампобассо, предавший Карла Бургундского, а значит, и меня лично! Но с ним связано еще одно дельце, так что предстоит уроду долго заливаться соловьем, прежде чем он отправится в ад.
Много работы, очень много!
Перед глазами неожиданно прошли картины из прошлой жизни…
Сижу на травке и, как баран, пялюсь на свою руку в латной перчатке. Да… сразу после переноса в тельце бастарда Арманьяка чуть не свихнулся от охренения. Ну сами посудите: тренер сборной страны по фехтованию на саблях, сорокапятилетний мужик – вдруг становится юнцом, да еще оказывается в пятнадцатом веке! То-то же…
А вот здоровенный верзила сидит в ручье и со страдальческим видом трет себя песком, а я на бережке грозно так на него посматриваю. Это Уильям из славного клана Логанов, шотландец, монах-расстрига, мой верный друг и соратник по прозвищу Братец Тук, или просто Тук. Да, нашел в свое время, пригрел обормота и ни разу еще не пожалел об этом. Он рыцарь уже: сам Карл посвятил этого громилу за подвиги.
