Его друзья жили в хорошей высотке на пятнадцатом этаже. А лифт не работал. Бегающие по первому этажу ремонтники что-то говорили на неведомой тарабарщине, которую Антон не понимал, и махнув на них рукой потянул меня к лестнице. Сдох он где-то на восьмом этаже. Я продержалась до двенадцатого, отметив, что в отпуске тоже не помешает походить в спортзал, дыхалка вон сдает.

Его друзья жили в большой и светлой квартире с огромными панорамными окнами и красивой отделкой. Эффектная шатенка Настя показывала мне их квартиру и рассказывала, что и как устроено. Ее муж, голубоглазый брюнет Леша мне не понравился. Вальяжный и немного высокомерный. Мне-то как-то пофиг, но уж слишком не пришелся мне по вкусу его задержавшийся взгляд на моем лице. Да и интонации, протяжные и ленивые наводили скуку, хотя предполагалось благоговение, согласно его выражению лица. Впрочем, когда Антон с ним общался по малопонятным для меня вопросам, его голос быстро становился нормальным. Может, когда захочет, просто выебывается.

С Настей у Леши были своеобразные отношения. Он ее подъебывал, иногда довольно жестко, она либо недовольно косилась на него, либо раздраженно шипела: «сатанинское отродье». Впрочем, под качественное пойло это смотрелось даже забавно. Хотя, за пару его едких фраз относительно достаточно вкусно приготовленного Настей ужина, Антону, будь он на месте Лешки я бы точно люлей ввалила, но Лешке достался только тычок под ребра, и обещание заколоть его распятием, если не заткнется.

Их пара мне все больше нравилась. Я безотчетно оглаживала пальцами колено Антона, который чуть поглаживал мою кожу пальцами руки обнимающей меня за плечо. Мне было хорошо и спокойно. Сейчас, под его рукой, рядом с его телом, с небольшими количеством расслабляющего алкоголя в крови. Перескакивая смеющейся до слез Насте наши приключения с Зиминой, с которой она тоже дружила, я поймала себя на мысли, что чувствую себя в окружении Антона лучше, чем со своими знакомыми. И что мое восприятие мира, опасно суживается до одного человека. Но додумать я это не успела, потому что Антон, словно что-то почувствовав, поцеловал меня в лоб, и от этой неприкрытой впервые за долгое время ласки, вены полыхнули огнем, выжигая смутные опасения, что крышечка у меня того, отчалила, и не попрощалась даже.

Потом мужикам стало мало пойла и Лешка по телефону заказал еще. Приехал какой-то доставщик, упрямо отказавшийся идти пешком на пятнадцатый этаж. Я было удивилась такому сервису, но Настя пояснила, что здесь вообще алкоголь так не покупают и это частники, работающие на свой страх и риск, ибо закон достаточно суров, если все вскроется, поэтому эти частники могут и отказать, мол, тебе надо ты и спускайся. Нажалуешься - и тебя штрафанут и их. Лешка, закатив глаза, сказал, что он уже четыре раза за сегодня на пятнадцатый этаж ходил и послал за алкоголем всхрапнувшую от возмущения Настю.

Пошел Антон. Спустился он быстро, потом позвонил Лешке, сказав что барыги хотят оплаты через карты, а он только наличку взял. Я удивилась, но пошла все же Настя, почему-то пообещав Лешке позвать священника.

Оставаться с ним вдвоем мне не хотелось, я спросила где можно покурить, и он, вздохнув кивнул на входную дверь, сказав, что проводит на пожарную лестницу с балконом.

Вид с балкона открывался прекрасный. В низу оживленные, ярко освещенные улицы, окруженные удивительными небоскребами. Свежий ветер с нотками бриза, шальным порывом едва не вырвал сигарету из моих пальцев, свешенных с прозрачного ограждения балкона. Лешка подошел и встал рядом, глядя вдаль. Его присутствие, вальяжные манеры напрягали. Но больше всего меня напряг его негромкий вопрос:

- Тоха в курсе, что ты работала в стрипбаре?

Он задумчиво посмотрел на похолодевшую меня, забывшую сделать затяжку и так держащую сигарету у лица. Я перевела на него настороженный взгляд, и вопросительно приподняла бровь. Лешка, прикусив губу, изучал меня взглядом. С таким нехорошим для женатого человека оттенком. Сука.

- Я одно время часто зависал в твоем клубе. А… лицо у тебя запоминающееся. – Судя по краткой запинке, не только мое лицо. – Расслабься, Лен, это просто интерес.

- Он в курсе. – Несколько нервно стряхнув пепел, подтвердила я, мрачно глядя вниз, на кипящую жизнь проспекта.

- Вот как. Он говорил, что ты в него врезалась. – Снова эти насмешливые интонации, побуждающие меня заехать ему зудящим от нетерпения кулаком в самодовольную морду.

- Это было до того, как он встретил меня на моей работе. – Я раздраженно посмотрела на чуть усмехнувшегося Лешку, и предупреждающе сквозь зубы спросила, – что за бабский интерес в чужой жизни? Своей не хватает?

- Ясно, почему он с мозгами распрощался. – Хрипло хохотнул Лешка, облокачиваясь о глянцевую облицовку стены спиной, и почти примирительным тоном добавил. – Да не скаль зубы. Даже если не знал, я бы ему не доложился. Ваша жизнь – ваше личное дело. Мне просто интересно стало, вот и все. К тому же, у меня с моей женой тоже нестандартные отношения поначалу были.Да и Зимины тоже не промах. Просто любопытно, кто из нас кого в нестандартности истории знакомства переплюнул.

- И кто лидирует? – затушив сигарету и несколько успокоившись, почти ровным тоном спросила я.

- Хер знает, мне все три нравятся. – Заржал он. – Ладно, Лен, забей. Я просто не удержался, учитывая такой пикантный факт твоей биографии. Тоха тебя уже уволил?

- Чего?

- Ну, я сомневаюсь, что наш порочный адвокат, - он сделал паузу, скользнув по моему лицу непонятным взглядом, - будет спокойно воспринимать твою работу.

И утвердил меня во мнении, что мой неожиданный выход в отпуск – совсем не совпадение. Лешка фыркнул и распахнул дверь в коридор. Я, глядя в его спину раздраженным взглядом пошла за ним. Мне перестало здесь нравиться.

Сидеть за столом с двумя мужчинами, которые оба видели тебя обнаженной, было дико. Я старалась поддерживать с Настей разговор. Когда Антон сообщил, что нам пора, я едва сдержала вдох облегчения. Антон обувался на пороге, когда я приняла протянутой Настей рюкзак, заметив на своей фигуре изучающий взгляд Лешки, стоящего за спиной Насти. Воистину, сатанинское отродье.

Антон попрощался с ними и мы вышли в коридор. Хорошо, что лифт уже починили и спускаться пешком не пришлось.

- Лен, он что-то произошло? – Антон сжав челюсть, поднял пальцами мой подбородок заставляя меня смотреть ему в глаза.

- Просто устала. – Улыбнулась я, прижимаясь к его груди и привстав на цыпочки, чмокнула в губы. – Что на завтра уготовил день грядущий?

- Прыжок с парашютом. – Поверил. Расслабился. Слава богу. – С утра домой, к четырем в Дубай. Прыгнем с парашютом и инструктором над Джумейрой, там такой вид обалденный…

Ага, прыгнули.

Ночью меня полоскало с такой силой, что я думала, что помру. Рвота вообще облегчения не приносила и повторялась чуть ли не каждые две минуты. Боль в животе заставляла скрючиваться на ледяном кафеле вокруг унитаза, пока обеспокоенный Антон держал мои волосы, и стремился придать моему телу сидячее положение одновременно разговаривая со страховой компанией по телефону.

Дико хотелось пить, в теле ватная слабость, в голове туман, и рвать-то уже нечем. А, нет, есть чем. Новый приступ адских болей в животе. Я жадно выпила почти полбутылки воды, которую мне принес Антон, сообщивший, что сейчас приедет скорая, но меня снова вырвало.

Два врача вошедшие в номер быстро осмотрели меня. Пока один набирал лекарство в шприц я снова метнулась в ванную, едва успев до унитаза. Укол, поставленный в ногу, боль в животе не ослабил, но тяга к бесконечным рвотным позывам прекратилась. Антон, сидящий на корточках с моей стороны постели и напряженно глядя на меня, свернувшуюся калачиком, в попытке унять боль, о чем-то негромко переговаривался с врачами, заполняющими документы на столе возле окна.

- Надо ехать в больницу, Лен. – Негромко произнес он. – Они подозревают приступ панкреатита, но не уверены. Надо обследоваться.