- Как ты думаешь, - вновь переходя на «ты», спросил Уолтер, нежными движениями массируя пульсирующую впадинку, - что нам остаётся делать, Кейт?

- Ты о чём? – не отставая от доктора в плане личностных взаимоотношений, сказала девушка. – Обо всех этих странностях и непонятных, даже более чем непонятных вещах?

- О них, - Харрис был предельно лаконичен и сосредоточен, пробегая пальцами по голени с любопытством приподнявшей голову девушки. – И не забудь добавить – жутких и страшных вещах.

- Я устала, Уолтер, - чуть помолчав, серьёзно сказала Кейт. – Я очень сильно устала. Я устала думать, гадать, строить какие-либо предположения, даже не зная на что опираться. Я уже не знаю, как отличить правду от вымысла. Всё так смешалось… И я боюсь, Уолт. Я очень боюсь.

- Не бойся, - Уолтер встал с пола, где он протирал колени и присел рядом с Кейт, погладив девушку по златокудрой головке. – Я же с тобой. И я не брошу тебя.

Благодарно улыбаясь, Кейт поймала тёплую, пахнущую мылом, ладонь Харриса и прижала к щеке. Вместе с пухлыми губами улыбались и её васильковые глаза. Она протянула руку и провела пальчиком по выбритому подбородку мужчины.

- В рубашке Энди ты такой смешной.

- Да уж, признаться, полицейская форма мне не очень идёт, - тихо рассмеялся Уолтер. – Но поскольку моя одежда пришла в окончательную негодность, тебе придётся какое-то время мириться с моим отталкивающим внешним видом.

- Глупый, - хрипло сказала Кейт, не отводя от Уолтера искрящегося желанием взгляда. – Ты красивый.

- Так всё-таки глупый или красивый? – попробовал привычно отшутиться Харрис. Щека Кейт под его ладонью просто горела. Он подумал, что ещё немного, и этот жар перекинется на него, плавя кожу… И ему очень нравилось это ощущение живого пылающего огня, просачивающегося сквозь пальцы.

- Поцелуй меня.

Просьба Кейт не застала его врасплох. И когда девушка, приподнявшись на локте, потянулась своими губами к его, Уолтер не стал виновато отворачивать лицо в сторону. Их губы встретились, сначала робко, а потом всё настойчивей касаясь друг друга, и Уолтер почувствовал, как огонь проник в его вены.

И это было куда лучше и приятней, чем играть в морской бой.

_________________________________________________________________

- Как ты думаешь, чем всё это дерьмо закончится? И закончится ли вообще?

- Сдаётся мне, что мы не единственные, кто сейчас рассуждает на эту тему, - Тёрнер задёрнул на окне штору, чувствуя, как пытающий взор младшего помощника буквально пронзает ему спину. – Держу пари, каждый житель Хеллвила задаётся подобным вопросом. Впрочем, без особой надежды на вразумительный ответ.

- То, что происходит, трудно причислить к простым обыденным вещам, - покачал головой Кларк. – Это понимают все. Но никто не может понять, что ЭТО.

- Иногда куда лучше принять всё, как есть, не задумываясь о первопричине. Не делай удивлённые глаза, дружище, я ещё не спятил… Но нынче не тот случай. Совсем не тот. Я хочу сказать, что нам нужно думать не о задаче, а о решении.

Кларк подпёр могучим плечом стену, сложив руки на груди.

- Как решить задачу, не зная всех изначальных составляющих? У нас нет элементарных данных! И в наш пример легко закрадётся ошибка.

Придвинув к зашторенному окну кресло, Энди плюхнулся на сиденье, и, закинув ногу на ногу, криво улыбнулся:

- Сразу видно, что в школе у тебя были неплохие отметки по математике. Но когда происходит нарушение всех мыслимых законов природы, привычные догмы перестают работать. Когда мир вокруг тебя сходит с ума, нужно начинать мыслить абстрактно, ни в коем разе не пытаясь дать внятное логическое объяснение происходящему. Иначе сам свихнёшься, потому что всё равно не сможешь ничего объяснить или понять.

Дуглас демонстративно зевнул. Выглядело это так, будто здоровенный бегемот распахнул бездонную пасть.

- И что, нам нужно всем раздеться догола, вываляться в дёгте и перьях и размахивая бубнами выйти на улицы города? Мол, смотрите на нас, мы никого и ничего не боимся и любое безумие нам побоку – сами такие!

- Тьфу на тебя! Ты вечно всё усложняешь. Я имел в виду, что нам нужно не поддаваться коллективному сумасшествию, а просто принять на веру, казалось бы, совершенно дикие и невероятные вещи. Поверить в то, во что ещё пару дней назад не поверил бы ни за какие деньги. Влиться в этот хоровод безумия, танцевать с ним, но не растворятся в нём.

- Поверить в ожившие бабушкины сказки? – буркнул Кларк, отклеиваясь от стены и оглядываясь в поисках способного выдержать его тушу стула.

Энди сложил руки на животе поверх ремня. Из кожаной портупеи выглядывала рукоять перезаряженного револьвера.

- Да. Поверить. А что нам ещё остаётся? В час, когда мы практически отрезаны от внешнего мира? Отказали все телефонные линии, сдохли радио и телевидение, интернет тоже. Хорошо хоть электричество пока работает без перебоев. Пока. Мы словно оказались отброшены на пару сотен лет назад. Мы как будто проваливаемся в глубокую тёмную бездну. До дна ещё далеко, мы не видим острых камней, о которые можно разбиться, но, пока мы падаем, дно всё ближе и ближе.

- Можно послать всё к чертям собачьим и уехать. Представляешь, Энди, взять и уехать!

Шериф негодующе всплеснул руками:

- О чём ты говоришь, Даг? Куда уехать? Как?! Я даже не буду заикаться о нашем первоочередном долге служителей закона до последнего оставаться в центре событий и защищать интересы и жизни послушных налогоплательщиков. Дело не в благородных порывах, а в жестокой действительности, в правде нашей нынешней жизни. А она, эта правда, на данный момент такова, что даже захоти мы особенно сильно, никуда мы не денемся из Хеллвила! Не сможем мы сбежать.

Кларк, не пропуская ни слова из монолога Тёрнера, играючи подвинул поближе к двери диван и уселся напротив разглагольствующего шефа. Довольно вытянув ноги, младший помощник удручённо вздохнул. На широкой физиономии Кларка пламенели прижженные йодом царапины, саднящие кожу, как яд африканской кобры. Осторожно прикоснувшись к щекам кончиками пальцев, Кларк испустил ещё один горестный вздох и неуверенно сказал:

- Значит, говоришь, нельзя сбежать…

- Можно попытаться, - Энди подался вперёд, пружины старого кресла скрипнули под его весом. – Но к чему приведёт эта попытка? Не станет ли ещё хуже, а? Кто знает, куда мы забредём, пересекая невидимую границу между безумием и здравым смыслом… Я не за что не могу поручиться, приятель. Эта необъятная, недвижимая пелена туч, она довлеющим куполом накрыла весь город. И нам не пробиться через неё. Здесь, под куполом, даже время остановилось. Представь себе, что пока мы здесь барахтаемся, словно глупые слепые щенки, во внешнем мире время идёт своим чередом. А вдруг ТАМ уже прошло не несколько часов, а, положим, несколько дней? Или недель?.. Лет?

- Ты меня пугаешь, - нервно заёрзал на диване Кларк. – Я даже думать об этом не хочу. С меня достаточно того, что мы либо попали в какой-то научно-фантастический фильм, внезапно ставший реальностью нашей жизни, либо стали подопытными кроликами.

- Кроликами?

- Ими-ими. Жертвами сверхзасекреченного правительственного эксперимента. А что? Я не раз читал и слышал, что наши власти готовы на что угодно во имя торжества науки.

- Ты почерпнул слишком много шелухи из мировой паутины, - в голосе Тёрнера слышался упрёк. – Признаться, я тоже думал о вероятности испытания в наших местах некоей хитрой установки. Ну, что-то типа полузабытого проекта «Филадельфия». Но, чем дольше я размышлял, тем больше склонялся к выводу, что наукой здесь и не пахнет. Не тот случай, Даг, опять-таки не тот, мать его, случай. Здесь всё не то!

- К чему ты ведёшь? – Кларк был весь внимание.

Следующий вопрос шерифа без малого застал его врасплох.

- Ты веришь в бога, дружище?

- А если верю, тогда что? – осторожно сказал Кларк.

- Тогда я спрошу, а веришь ли ты в Дьявола? Ведь, если допустить существование бога, то ничто не должно ставить под сомнение и существование злейшего врага рода человеческого.