- Понимаю, не дурак, - стиснул зубы шериф. – Но я ЧУВСТВУЮ, что этот билет наша первая стоящая зацепка. И будь я проклят, если теперь слезу с этих циркачей.

_________________________________________________________

Уолтер Харрис проводил ежедневный обход стационарного отделения поликлиники. Не сказать, чтобы эта процедура отнимала у него много времени. Количество занимающих больничные койки пациентов никогда не превышало более десятка человек. И не сказать, что все они страдали таким уж тяжёлыми недугами. Но и эти люди требовали к себе непосредственного внимания. Потому как по-другому относиться к пациентам Харрис не мог и в первую очередь предъявлял завышенные требования в этом плане к самому себе.

В начищенных туфлях, отутюженном костюме и накинутом поверх идеально чистом белом халате главный врач хеллвилской поликлиники неторопливо шагал по коридору, легко поспевая за дефилирующей впереди него медсестрой. Зелёные глаза Уолтера лениво скользили по окрашенным в бледно-салатовый цвет стенам, перебегали на выбеленный потолок, и вновь возвращались к стенам. Ничего нового он, правда, не увидел: на потолке местами полопалась штукатурка, да кое-где отслаивалась побелка. Если бы всё дело только этим и ограничивалось…

Здание больницы было одним из самых старых в городе. И капитальный ремонт уж точно бы не помешал. Харрис не единожды намекал мэру Гриффиту, что когда-нибудь больничная крыша рухнет ему (Уолтеру, конечно, не мэру) на голову. Глава Хеллвила проблему понимал и обещался всё решить в самые сжатые сроки… Оставалось дело за малым – выделить из городского бюджета необходимую сумму в долларовом эквиваленте. И вот здесь начинались настоящие проблемы. Деньгам мэр счёт знал и в финансовых вопросах никогда не спешил. Поэтому «сжатые» сроки уже давно растянулись на полтора года. Харрис подозревал, что если бы на носу висели выборы, то Гриффит был бы не в пример более сговорчивым.

Но свои попытки раскрутить мэра на дополнительные субсидии не оставлял. Под лежачий камень вода то не течёт…

Острый взгляд главврача надолго задержался на неестественно подвижных бёдрах молоденькой медсестры, никак не позволяющей сократить разделяющее начальника и подчинённую расстояние. Девушка была молоденькая и симпатичная. Короткий белый халатик броско выставлял напоказ стройные ножки и подчёркивал плавные линии округлых ягодиц. Миновав висящее на стене зеркало, Уолтер невесело подмигнул собственному отражению. А он ещё голову ломал, почему никогда не поспевает за ней! Пора бы уже и привыкнуть. Джессика не первая и не последняя, кто поставил своей целью охмурить его. С трудом (в этом надо признаться хотя бы перед собою) отведя глаза от вихляющих бёдер стучащей каблучками девушки, Уолтер подумал, а что, если сдаться? Ну, позволить себя охмурить? Нет, не так, правильней будет сказать: «захомутать». Кто как ни он на днях рассуждал о возможных последствиях женитьбы и заведения семьи?

Харрис поморщился. Господи, ну как он выражается – «возможных последствиях»… Даже звучит как-то отстранённо и холодно. За милю несёт строгим официозом. Неужели он настолько закостенел в своей повседневной работе, что уже по определению не способен рассуждать, как обычный нормальный человек? Не хотелось бы. Так, размышляя о наболевшем, Харрис не заметил, как они свернули по коридору в южное крыло и подошли к первой палате.

Джессика остановилась и, взявшись за дверную ручку, обратила к доктору симпатичное курносое личико. А у неё красивая улыбка, вдруг понял Уолтер. И это прозрение несколько смутило его. Эта девушка проработала в поликлинике почти три года, и он постоянно сталкивается с ней практически каждый день. Но только сейчас увидел, какая она хорошенькая! Слепец ты, Уолт. И дурак. Ты вязнешь в повседневной рутине, не замечая, сколько красоты окружает тебя…

- Доктор Харрис, можно у вас спросить? Если вы не против, конечно!

- Как я могу быть против, не зная, о чём ты хочешь меня спросить? – невольно улыбнулся Харрис, читая в бархатисто-карих глазах Джессики почтительное обожание. – Пока мы не пересекли порог этой палаты, я весь в твоём распоряжении.

- Образно или фигурально? – не растерявшись, озорно блеснула глазками медсестричка. - Или всё-таки по факту?

- Спрашивай, - усмехнулся Уолтер. Сложив руки на груди, он с возрастающим интересом смотрел на неё.

- Вы бы не хотели сегодня вечером сходить со мной в цирк?

На одном дыхании выпалив эти, как показалось Харрису, тяжело давшиеся ей слова, Джессика смущённо потупилась, зардевшись лёгким румянцем. Как это у неё получается, подивился Уолтер? Как у красивых женщин получается несколькими простыми словами ставить нас, мужчин, в тупик? Харрис почувствовал себя прижатым к стене, а симпатичная девушка, с неприкрытой надеждой глядящая на него из-под падающей на глаза чёлки, показалась, по меньшей мере, танком «Шерман». Ну ты и осёл, тут же мысленно пнул себя врач. Нашёл с чем сравнить!

- В э-э-э… цирк? Хм.

- Да, доктор Харрис, в цирк, - широкая улыбка Джессики потускнела и увяла. – В «Невозможное – возможно»… Они пробудут у нас ещё два дня, а сегодня суббота и я подумала… Я решила, что… Ладно, доктор, забудьте, что я вам наговорила. Простите…

С видимым усилием сглотнув обидный комок, Джессика опустила светловолосую голову и повернула дверную ручку. Уолтер решительно положил поверх её ладошки свою руку и закрыл приотворившуюся дверь. Он крепко стиснул нежные тонкие пальчики и негромко сказал:

- Всё не так, Джессика. Совсем не так. Это ты меня прости. Я с огромным удовольствием схожу с тобой сегодня вечером на представление. Правда.

- Спасибо… - девушка, робко улыбнувшись, одарила его таким тёплым взглядом, что Уолтер испугался, как бы ни растаять! Вот и скажи, подумал он, что мешало тебе раньше открыть глаза?

Ни Уолтер, ни тем более Джессика ещё не знали, чем закончится их совместный поход в цирк. Они и представить не могли, что многообещающее свидание превратится в кошмар.

______________________________________________________

- Дядя, о чём вы говорили с шерифом Тёрнером? Вчера вы довольно долго не выходили из твоего кабинета. Что-то случилось?

- Случилось, - Фред, кутаясь в банный халат, закинул ногу на ногу. – Энди иногда проявляет завидное служебное рвение в погоне за призраками… Тебе не кажется, что этот достойный юноша порой начинает заигрываться в полицейских и воров?

- У каждого свои недостатки, - улыбнулся Алан, откинувшись на спинку кресла. – Так что он хотел выяснить?

Они сидели в мягких глубоких креслах в залитой согревающим солнечным светом застеклённой мансарде и разминались за утренним чаем. Отсюда, с высоты второго этажа открывался неплохой вид на окрестности и близлежащие строения. Алану нравилось смотреть сквозь стекло на беззвучный мир за пределами родового особняка де Феса. Он наблюдал, как ветер колышет макушки деревьев и вращает в задиристом хороводе палую пожухшую листву. Он видел, что безмятежно синее небо заволакивается невесть откуда набежавшими сизыми тучами. Там, где горизонт сливался с землёй, вспухало нечто клубящееся и чёрное. Если эти тучи дойдут до Хеллвила, то не миновать знатного дождя. Когда, пока ещё редкие, тучи закрывали солнце, внутри мансарды становилось темно и сумрачно. И в такие моменты здорово помогала чашка горячего ароматного чая. Ну, и задушевная беседа, само собой.

- Энди уточнял, при каких обстоятельствах умерла ваша тётя, - тихо сказал Фредерик. – Я порядком удивился заинтересованности полиции в этом сугубо личном, семейном деле, но рассказал всё, как было. Энди хороший парень… Я не стал ничего утаивать.

- Хм, признаться, я тоже не ожидал, что у шерифа могут возникнуть вопросы по этому поводу, - произнёс Алан. – Зачем ему всё это? В смерти тёти Урсулы нет никакого криминала. Что он надеется откопать? Тёрнер хочет устроить охоту на ведьм? Не понимаю…

Де Фес поставил чашку с чаем на резной приземистый столик орехового дерева. От Алана не ускользнуло, что рука дяди слегка подрагивала. Вытерев тонкие губы салфеткой, Фред сказал: