- Я чувствую смерть, - Блейз угрюмо смотрел на окутавшийся темнотой домик Дейзи. – Кто-то совсем недавно умер. И не раз.

- Как можно умереть несколько раз? – Бинго озадаченно почесал в затылке.

- Здесь умерло два человека. Пойдём, ждать нам особо нечего.

- Но… А ловушка? Ты же сам сказал, что нас уже ждут!

Алан закатал рукава водолазки и проверил, как вынимается из-за ремня револьвер.

- Мы возьмём неожиданностью.

- Ты просто Наполеон.

_________________________________________________________

С каждым новым шагом Блейз всё больше и больше уверялся в том, что грызущее позвоночник чувство опасности было не досужим вымыслом расшатанных нервов. Опасность, опасность, опасность, дышал в затылок ветер. Опасность, опасность, шептала наступающая на пятки тьма… Опасность, предостерегающе кричало сознание! Остановись, сверни, отступись, умоляли остальные пять чувств. Алан был глух и нем к их просьбам. Остановить его сейчас смогла бы разве что каменная стена.

Бинго, отставая на полкорпуса, чуть слышно шаркал остроносыми башмаками на несколько размеров больших, чем требовалось для человека его комплекции. Арлекин насторожено крутил головой по сторонам, закусив крупными лошадиными зубами нижнюю губу. На неопределённое время поток нескончаемых шуток был перекрыт не пойми откуда взявшейся железной волей. Посматривая на своего низкорослого компаньона, Алан ловил себя на том, что Бинго далеко не так прост, как иногда хочет показаться. Нет и ещё раз нет. Циркач очень лихо косит под записного дурачка, да. Но это опять-таки всего лишь маска. Такая же, как и у множества других. Он чертовски умён, этот клоун. И хитёр, как сам дьявол. Алан мог быть только благодарен судьбе за то, что Бинго играет на его стороне. Вроде бы, хм.

Алан поднял правую руку раскрытой ладонью к выросшему перед ними домику Дейзи Хилл. Бинго замер, остановившись в ярде от Алана. Задрав подбородок, арлекин окинул дом цепким изучающим взглядом и задумчиво изрёк:

- Поправь меня, если я не прав, но, по-моему, совсем недавно тут произошла нехилая заварушка.

Блейз, сузив глаза, смотрел, не отрываясь. Дом был тёмен и казался вымершим древним строением, давным-давно покинутым последними жильцами. Выбитые окна, частично осыпавшаяся черепица, ощерившийся тёмным провалом дверной проём, выщербленные ступеньки крыльца и… Тут Блейз задумался ещё крепче, потерев по привычке заросший колючей чёрной щетиной подбородок. У юноши создалось впечатление, что деревянный домик Дейзи обхватили поперёк якорной цепью и затянули до вогнувшихся внутрь стен и треснувших досок. Любопытно. Странно. Жутко. Что бы это могло быть? Алан порядком растерялся. Однако у него совсем не было времени, чтобы разгадывать ещё и эту загадку.

- Обрати внимание на газон, - неизвестно зачем дёрнув себя за длинный нос, сказал Бинго. – Да под ноги смотри, балда!

Алан, решив не заострять внимания на очевидное нарушение субординации, опустил глаза. Ну, что он говорил? Бинго умён, как нобелевский лауреат и наблюдательности ему тоже не занимать. Доживающую последние недели до декабрьских заморозков тщательно подстриженную траву пересекали две извивающиеся чёрные линии, вытирающие в отдельных местах траву до самой земли. Следы от шин рванувшего с места в карьер автомобиля, сжигающего на бешеной скорости резину. Интересно. Чья это была машина? Кто сидел за рулём? И кто… Алан тяжело сглотнул, кто остался здесь навсегда?

- У меня такое чувство, что за нами наблюдают, - поёжившись, сообщил Бинго. – Эти выбитые окна действуют мне на нервы. Они похожи на провалы в глазницах черепа, не находишь?

Блейз ничего не ответил, устремив взор на дверной проём. Казалось, что там, за порогом пульсирует и клубится густая, не разбавленная ни граном света изначальная тьма. Что в прихожей пострадавшего от неизвестной силы дома свило гнездо древнее, появившееся задолго до человека зло. На дом с подветренной стороны накатывали низко стелящиеся, разбавленные пролитым свинцом, чёрные тучи, неотвратимо давящие всей своей массой на изувеченную крышу.

- Мы пришли! – выкрикнул Алан, уперев руки в бока и откинув волосы со лба. – Мы не скрываемся, подобно крысам. Покажись и ты!

- Ох ты, грехи мои тяжкие, вот и спалились! – уныло протянул Бинго, крайне неодобрительно покосившись карим глазом на высокого юношу. – Ты ЭТО называешь фактором неожиданности?

В дверном проёме на месте отсутствующих дверей показалась чья-то тень. Спина Алана непроизвольно напряглась, пальцы сжались в кулаки. Он чуть наклонил голову, готовясь в любой момент отразить пока ещё невидимую угрозу. Чувство опасности усилилось во сто крат, гулко ударяясь в виски двумя кувалдами.

- Ой-ой-ой, - обомлев, запричитал Бинго и попятился назад, норовя спрятаться за Аланом. – Как же я не хотел снова встречаться с ним! Будем надеяться, что он меня не узнал… Если что, мы с тобой не знакомы!

На пороге возник высокий тощий лысый человек в обтягивающем трико, с босыми ногами и холодной безжизненной улыбкой на узком неприятном лице. Алану, несомненно, был знаком этот тип. Ещё один изменившийся сотрудник цирка «Невозможное – возможно». А значит, ещё одна из намеченных мишеней Блейза. Один из тех, с кем его очень сильно тянуло потолковать по душам с глазу на глаз. И будь он хоть трижды измененным и обладающим сверхъестественными невероятными способностями. Наплевать. Алан не боялся его.

- Осторожней с ним, - предостерегающе прошептал из-за спины Бинго. – Каучуковый Джек и раньше был совсем не прост, а нынче тем более… Его многие боялись и недолюбливали. У него всегда были свои особенные заскоки.

Блейз усмехнулся. Он то думал о совсем противоположном! Ни в коем случае не бояться. Врага можно опасаться, его должно уважать, но только не бояться. А в их особом случае и уважать то не за что. И что же остаётся? А ничего. Ничего, кроме холодной расчётливой ненависти, превращающей гнев в целенаправленное оружие, и желания навсегда поставить точку в существовании такой твари. Разумеется, Алану был не известен точный список всех совершённых Джеком злодеяний, но ему вполне хватало и того, что циркач был непосредственно связан с директором Старжински, а, значит, замешен в похищении Тони. И неважно, что Джек стал таким, изменившись волею слепой Фортуны и неведомых злых сил… Вопрос в том, почему он таким стал? Что было в его душе, раз он превратился в потерявшее человеческий разум чудовище? И была ли у него душа?

Выглянувшая из-за затянувших небо туч полная луна озарила силуэт ступившего на порог циркача, и Алан понял, что ночные сумерки сыграли с ним дурную шутку. На деле Каучуковый Джек появился вовсе не из прихожей. Он всё это время, пока они с Бинго осматривались, находился снаружи, прислонясь плечом к дверному косяку. Каким-то невероятным способом Джек исхитрялся сливаться со стеной и с окружающей его темнотой. А сейчас, когда луна окатила фигуру циркача тусклым серебристым сиянием, всё стало на свои места. И тень Джека превратилась в отчётливо видимого человека.

- Здрас-сте… - растягивая согласные, осклабился в хищной улыбке Каучуковый Джек, складывая на груди длинные руки. – Я ждал вас.

- Надеюсь, не сильно скучал? – буднично осведомился Алан, перенося вес тела с левой ноги на правую. – Мы спешили изо всех сил.

- Да нет, не очень… - зевнул Джек. – Я нашёл, чем занять себя. И неплохо провёл время, развлекаясь с одним из ваших дружков. Можете сами у него спросить. Правда, не даю гарантии, что он ответит! У него временное помутнение рассудка. Ха-ха-ха!

Циркач визгливо засмеялся, не меняя нарочито расслабленной позы. Смех его был откровенно противен, и Алану тут же захотелось забить сыплющиеся с бледных губ отвратительные звуки обратно ему в глотку.

- А кто прячется у тебя за спиной, не скажешь? – в холодных, безразличных ко всему живому глазах циркача не было и тени веселья. – Уж не мой ли добрый знакомец Бинго? Эй, приятель, покажись! Ты пришёл навестить старого друга?