Золото тяжелое, но только с таким грузом ишак одолеет любой перевал!
. ГЛАВА ? 11.
Наступил, наконец, март и начал подтаивать снег. Все сильнее в воздухе пахло весной. А дети из двадцать первого века все еще крутят колесо Конана. И никакого им облегчения нет. Только иногда полыхают особого рода видения. И такие кошмарные - просто ужас!
Посему им пришлось им пройтись через ад. Олег Рыбаченко отлично запомнил в видении свое пребывание в ящике. Тем более их Ангелиной разделили.
Мальчику-вундеркинду еще раз врезали хорошенько прикладом между острых лопаток и зашвырнули в машину. Приковали цепью к стене, для чего было сделано специальное приспособление. Знаменитый "Черный орленок" машина СС рванул с места и прибавил ходу. Олег Рыбаченко даже подумал, что не рационально ради одного беспризорника-военнопленного гонять большую машину. Вообще так даже весело почти собственный фургон везет в казенный дом. Надежно будет в доме том под железным замком. Олег Рыбаченко удивился своему спокойствию, ведь тюрьма далеко не курорт.
Они приехали, оставив ворота с вышками и проволокой. Мальчика-вундеркинда отковали и вывели на улицу. Лаяли свирепые немецкие овчарки. Особая пыточная тюрьма СС. Ввели босоного пленника в подвал. Что-то капало сверху.
Олег вновь стало страшно. В первую очередь его обыскали, так как из всех одежды на мальчике-пленнике были лишь коротенькие лагерные штаны, заняло это немного времени. Но он и в самом деле мастерил из проволоки радио, а маленький, прихваченный у убитого надсмотрщика складной ножик, вызвал восхищение у следователя.
- Вот мы думали простой военнопленный-беспризорник, а это диверсант. Обыщите его более тщательно.
Дотошная процедура личного досмотра не из приятных, тем более что мальчишке-вундеркинду очень грубо осмотрели, рот, уши, ноздри, светили лампой, ковыряясь кусачками в проходе, чуть не оторвали яйца. После чего нанесли несколько ударов дубинкой, целя по почкам. Олег Рыбаченко во время этих издевательств гордо молчал, он чувствовал себя партизаном, попавшим на допрос в гестапо. А значит, следует вести себя как показано в советском кино.
Его осветила прожекторами, и тщательно переписывали различные приметы, родинки, крошечные шрамы. В процедуре принимало пара женщин из нацистских карательных органов, и голый мальчишка-пионер смутился. Их липкие, презрительные взгляды, словно перед тобой мерзкое животное и пошлы шутки выводили из себя.
- Ну что ты дурачок хмуришься. Тебя хорошенько обкорнают.
После чего с Олега, уже который по счету раз, сняли отпечатки пальцев. Делали это грубо, угрожая сломать пальцы, сильно давили. Женщина из СС с неожиданным оттенком сочувствия заметила:
- Этого мальчика раньше сильно избивали!
Следователь обрадовался:
- Так это значит наш старый клиент! Что же разберем его по косточкам.
Отпечатки пальцев сняли и с босых подошв и с губы. Хотя впрочем, это процедуру до этого уже выполняли с пленником дважды. Олег подумал, что видимо или у фрицев нет должной координации карательных органов, или просто, таким образом, исполняя ритуал советского пленника, хотят унизить.
Последней процедурой, стало бритье головы. Светлые волосы уже успели отрасти, и торчали густым ежиком. Машинка была из тех что работает вручную и, разумеется, от частого пользования тупая. Поэтому стрижка оказалась весьма болезненной. Клочки светлых волос слетали с головы мальчишки-вундеркинда, падали в низ. Парикмахер сам возможно из уголовников зек, бритоголовый подросток лет шестнадцати с очень противной физиономией и наколкой на руке подколол:
- А ты симпатичный! Будешь сестричкой!
Олег Рыбаченко, хотя руки скованы сзади, достойно ответил:
- Ты еще предатель крепко получишь!
Парикмахер попробовал ударить по голове, но Олег увернулся, и всадил башкой в нос. Зек-подросток упал, к мальчишке-пионеру подскочила охрана и стала бить. Олег Рыбаченко ощущал обжигающие удары, один из первых пришелся по голове. Но его тело на гитлеровской каторге огрубело, и чувство было такое когда бьют пьяного, все чувствуешь, но приглушенно, а значит терпимо. Только удар пришелся по достоинству, быстро растущий мальчик-пионер почувствовал боль и дернулся, из горла вышел стон.
Последовал жесткий приказ:
- А сейчас крысеныша в ящики!
Туго защелкнули на запястьях наручники и грубо поволокли пацана вниз.
Они вошли в коридор и стали спускаться. Несмотря на царившее в видении лето, Олег Рыбаченко ощутил подвальную сырость и холод, когда его босые ноги коснулись скользких ступенек. На душе стало тревожно, сердце забилось сильнее. Они спускались все ниже и ниже! У Олега Рыбаченко возникла ассоциация с преисподней. Интересно если Люцифер, существует то какой он. Не обязательно злой, так Сатана в большей степени ассоциируется с грехом, нежили со злом. А например "святые пророки" творили зло, но это не считалось грехом. Как, например Елисей убивший сорок два ребенка только за то, что его подразнили за плешь. Или "великим" деянием названа готовность Авраама зарезать, ни в чем неповинного сына.
А грех это куда более широкое понятие. В частности внебрачный секс - это ведь не зло, но грех! А если у женщины муж алкаш и дебил, а законы страны запрещают развестись и он что бы родить здоровое потомство занялась любовью с достойным человеком. Формально грех, но фактически кто ее осудить. Или обокрасть миллиардера, а деньги раздать нищим, и отдать голодным детям. Такой человек виновен перед уголовным кодексом, но чист перед собственной совести. Так что Сатана может быть вовсе не человекоубийца, а великая личность с более широкими взглядами на жизнь и проблемы мироздания.
Прирожденный философ, Олег Рыбаченко, размышляя, так отвлекся, что и не заметил, как его ввели в камеру, и окрыли пыточный, немецкий ящик.
Нацистская надзирательница с легким немецким акцентом по-русски попросила:
- Прошу будь послушным! Тогда выйдешь отсюда живым!
Мальчик-вундеркинд машинально вошел, и тут же наткнулся на гвозди. Попробовал повернуться, острия вонзились в лопатки, укололо шею. Он оказался в знаменитом известном еще во времена средневековой инквизиции ящике. Да гитлеровцы возражали прежние методы дознания. Инквизиторы, хотя и были формально христианами, изобретали различные изуверские формы пыток. Но палачи коварного гестапо кое-что усовершенствовали в частности на руках мальчика-пионера, защелкнулись наручники-цепи и его с помощью растянули. Утомленные каторжным трудом мышцы, будучи вывернутыми под неправильным углом заныли.
Зюгельгюнтер генерал-палач СС, глядя, как окантовали мальчишку-вундеркинда, удовлетворенно по-немецки, и даже причмокивая толстыми губами, в которых словно в мусорнице застряла турецкая сигара, произнес:
- Теперь ты наш дружок. Я бы с тобой прямо сейчас занялся, но уже давно ел. Ты тут постой подумай, а я, выпив вина, приду к тебе.
Взгляд генерала-палача стал маслянистым, видимо он навел справки и знал, что Олег хорошо понимает немецкий. - Здорово тебе тут будет наслаждаться.
Размахнувшись, он ударил мальчишку-вундеркинда в лицо. Олег Рыбаченко отшатнулся, смягчив удар, но очень острые гвозди вонзились в лопатки. Кроме того, их видимо смазали кислотой так от жгучих прикосновений кожа начала гудеть и чесаться. Мальчишка-вундеркинд не издал и звука, хотя одно острие очень больно царапнуло по свежему рассечению от колючей проволоки.
Зюгельгюнтеру не понравилась подобная стойкость, на детском лице вундеркинда ни один мускул не вздрогнул и Олег не отводил голубые глаза - смотрел прямо. Эсесовец уже на ломаном русском языке добавил:
- Ну, хорошо когда я приду, посмотрим, как ты щипаный орленок запоешь.
Следователь-генерал в сопровождении охраны покинул подвал. Олег Рыбаченко остался один в полной тьме. Было холодно и сыро, кожа покрылась пупырышками. На Кипре( а видении мальчик оказался в логове Гитлера!) май жаркий, что Крымское лето, а тут такое ощущение, будто нарочно подключили холодильник.
