Первый раз вижу Дэрила в таком состоянии, он не спорит, а устало опускается на холодную землю. Беспокойно окидываю парней взглядом.

- Иди. Я буду здесь, – успокаивает латинос.

Мелкими перебежками проверяю подходы к дому. Ни машин, ничего либо еще подозрительного не замечаю. Надеюсь, жильцы покинули этот дом еще до превращения в ходячих. Обхожу вокруг, следов пребывания здесь живых, не обнаруживаю. Забор по периметру цел. Пара тройка ходунов толпится у ворот, без возможности дальнейшего продвижения. Аккуратно по одному обезвреживаю угрозу, пронзая теперь уже любимым ножом их тухлые мозги. Ну, я прям как Рэмбо. Сама себе кричу: «Ура!», прикончив последнего.

Махнув Мартинезу, показываю, что захожу в дом. Получив одобрительный кивок, медленно толкаю дверь. Открыто. Только в Америке, кажется, никто не запирает свои дома. Проскальзываю внутрь. Тихо. На носочках проверяю комнату за комнатой, не похоже, что те, кто здесь жил когда-то, покидали помещение в спешке. Все на своих местах. Ни капли крови, ни одного куска мяса, кишок, мозговой жидкости. Можно даже вздохнуть полной грудью, не боясь, что стошнит. С увлечением разглядываю фотки на камине.

Очнувшись и вернувшись в реальность, поднимаюсь на второй этаж.

По очереди распахиваю все двери, пусто. Осталась только спальня, осторожно проникаю в нее и в ужасе застываю на месте, прикрыв рот ладонью, чтобы не завопить. На кровати лежат хозяева этого дома, у обоих прострелены головы. Муж с женой покинули этот погибающий мир вместе, держась за руки. Может быть, там на другой стороне они тоже будут друг с другом и возможно, будут счастливы. Чтобы не потревожить их долгий и вечный сон, выхожу, прикрывая дверь. Прислонившись к стене коридора, стараюсь не дышать. Беспорядочные мысли посещают мою голову. Они были вдвоем и решили не сопротивляться постигнувшим нас событиям. Уйти, когда еще есть возможность, когда ты понимаешь кто ты.

А я даже сейчас не понимаю, кто я. Дурочка, у которой на улице есть две проблемы. И ни от одной из них не хочется избавляться.

Постучав себя по лбу, собираю разбегающиеся мысли и быстро спускаюсь вниз, возвращаясь к мужчинам. Водрузив сумки на Мартинеза, кряхтя, подбираю Дэрила, и мы медленно плетемся в дом. Уложив Диксона на диван, осматриваю его с ног до головы.

Расстегнув жилетку, обнаруживаю кровоточащую рану на животе.

- Как ты поранился?

- Кажется, во время аварии, – кашляя, предполагает охотник.

Откапав аптечку, достаю перчатки, бинт, перекись и пинцет.

Присмотревшись к ране, нахожу в ней кусочки стекла. Осторожно удаляю их, промыв, накладываю повязку.

- Нужно зашить. Рана глубокая. Еще тебе необходимы антибиотики, – говорю я, вставая с пола. Перерыв весь дом, и так и не отыскав требующихся лекарств, прихожу в уныние.

Нахожу лишь легкое снотворное, заставляю выпить. Дэрил погружается в беспокойный сон.

Видя мое состояние, латинос взяв меня за руку, отводит в сторону.

- Здесь есть город не далеко. Там должна быть аптека. Я съезжу.

- Нет. Я сама. Ты со своей рукой вряд ли справишься. Моя уже не кровоточит, и почти не болит, – уверяю я. Но Мартинез, не поверив, нажимает пальцем на мою повязку. Вскрикиваю, на глазах выступают слезы.

- Не болит, говоришь. Как бы ни так. Никуда ты не поедешь! – Отодвигая меня от выхода, шагает на улицу Цезарь.

- Стой! Я смогу. Мне нужно это. Пожалуйста. Только ты сможешь его защитить, если кто-то нападет на вас здесь. Я буду осмотрительна. Тем более не хочешь же ты поехать на том женском красном велосипеде, который стоит во дворе?

Скорчив мне, кислую мину, он сам не желая того, смиряется с моим решением.

Приподнявшись на цыпочки, целую в уголок губ, и, не оглядываясь, выбегаю наружу.

На велосипеде я не ездила лет десять. И пару раз, еще до выезда за ворота с грохотом шлепаюсь на землю. Встряхнув левой рукой, скидывая болезненные ощущения, выворачиваю свой транспорт на дорогу. Карта в кармане, приходится постоянно сверяться с ней.

Снова необитаемый городок, его тишина и грязь наводит на горькие мысли. Пусто в душе, сейчас я одна и боюсь так, и остаться одной. Даже предположить не могу, что потеряю кого-нибудь из них.

Лавируя между оставленными и покореженными автомобилями, ищу аптеку. Невыносимый запах витает в воздухе. От него кружится голова и щиплет в глазах.

Спустя пятнадцать минут поисков, натыкаюсь на нужное мне место. Соблюдая все меры предосторожности, захожу в помещение. Бросаю в рюкзак все таблетки название которых заканчивается на «-ин», дома разберусь. Обезболивающее для них, леденцы для меня, много леденцов. Поездка оказывается удачной.

Выбравшись на улицу, бросаю взгляд через дорогу. На соседнем здании висит обтрепанная вывеска «Бар». Не знаю, что мною движет, но пересекаю проезжую часть и забегаю внутрь. Полный хаос и разгром царят в этом некогда приличном, на первый взгляд, заведении. Забираюсь за стойку, но, ни одной целой бутылки нет. В задней комнате, к моему великому счастью, нахожу непочатую бутылку виски и текилу.

Уже развернувшись на выход, слышу голоса. Нет, ну я знала, что я самый невезучий человек на земле, но не до такой же степени. Один, кажется мне знакомым. Вроде Алан. Опускаю напрягшиеся уже плечи, и открыв дверь, делаю шаг к ним.

- Нейти? – сказать, что он удивился, не сказать ничего.

- Ага, – улыбаюсь я.

- Какими судьбами? – ухмыляется этот козел.

«Началось» проскакивает у меня мысль.

- Да вот, поранилась немного. Лекарства нужны. А вы что тут забыли?

- Ищем Мартинеза. Ты не видела его?

- Видела.

- Где он?

- Неподалеку. У него вывих руки. Заберете его? – с грустью спрашиваю я.

- Конечно! – радостным голосом отвечает Алан. – Только сначала….

- Алан, может не надо? – прерывает его второй, вроде Крис.

- Надо, надо. Она сделала из нашего начальника какого-то размазню. Бегает за ней как привязанный. Поехал ее спасать, сам пропал.

- Алан? – недоуменно поднимаю брови, следя за тем, как он расстегивает ремень брюк. – Что ты собираешься…

Не успеваю договорить, Крис хватает меня сзади, заламывая руки. Ремень обвивает мою шею, наподобие ошейника. Нажав на плечи, опускают меня на колени. Потянув за свободный конец, Алан затягивает его как можно туже. Не могу вздохнуть. Пытаюсь оставаться в сознании. Поняв, что я не сопротивляюсь, Крис отпускает меня. Руки безвольно повисают вдоль туловища.

- Вот в таком виде ты мне нравишься, малышка! – ехидно восклицает ублюдок. – Цезарю следовало давно посадить тебя на цепь.

Гордо снизу вверх смотрю ему в глаза, заставляя не отводить взгляд. Раненой рукой нащупываю нож, спрятанный в сапогах, незаметно достаю его.

Снова тянет за ремень, изображающий сейчас поводок, вынуждая меня подняться на ноги, подтягивая к себе. Закрыв глаза, делаю насколько возможно глубокий вдох, криво улыбаюсь. Моей спины касаются его грязные конечности. Меня передергивает от отвращения. Распахнув ресницы, выбрасываю руку с зажатым ножом вперед, попадая Алану в шею. Правой, достаю пистолет и, приставив ко лбу ничего не ожидавшего и не успевшего принять меры к защите Криса, спускаю курок. Оглушительный выстрел разносится по стенам помещения. С обеих сторон меня обдает таким количеством крови, что приходится зажмуриться.

Спустя минуту прихожу в себя, снова рукавом очищаю глаза, подбираю свои драгоценные бутылки и выскакиваю наружу. Падаю на асфальт и, меня рвет, рвет не переставая. Первый раз я убила живого человека. И сразу двоих. Зато сама осталась жива, греет меня мысль.

Взгляд моих безумных в этот момент глаз, натыкается на припаркованный у тротуара автомобиль Алана. Закидываю назад рюкзак, бутылки и плюхаюсь на водительское сиденье. Ключи в зажигании, ну вот, значит не самая не везучая. С ревом мотора и скрипом тормозов срываюсь с места. И только добравшись до спасительного дома, выйдя из машины, по дороге к своим мужчинам, позволяю разрыдаться.

========== Красиво жить не запретишь… ==========