-Че это? Жалко, что ли его? Или сохнешь по нему до сих пор? Может нам свалить и оставить тебя с ним? – ярость, слышна в каждом брошенном им слове и видна невооруженным взглядом.
-Нет! Не уходите! Я живу только ради вас, – ее пальцы до этого так удерживающие Дэрила на месте, перемещаются ему на шею, притягивая к себе для поцелуя. Он сопротивляется лишь секунду, но когда его взгляд падает на ее дрожащие от напряжения губы, то сдается. Врывается в приоткрытый рот, не щадя никого, ни себя, ни ее. Он кусает, играет, ласкает. Вытягивая одну руку вперед, она зовет Мартинеза, чтобы он тоже присоединился к ним. Его решения ждать приходиться недолго, он уже лишь в сантиметре от нее. Охотник отстраняется на минуту, чтобы сбросить с себя куртку с жилеткой, тем самым освобождая ее рот для латиноса. Цезарь, прильнув к ее горящим губам, принимается жадно и страстно их целовать.
Диксон, избавившийся от мешающейся одежды, легонько отодвигает Мартинеза издающего, огорченный стон. Руки Нейти подняты в воздух и мужчины помогают ей снять рубашку, вызволяя из ее теплого плена. Пока реднек занят ее джинсами, у латиноса есть время самому раздеться, и даже оглядеться вокруг. Лес не особо располагает к каким-то любовным утехам, но у них сейчас выбор не особо большой, и жаловаться не стоит.
Дэрил поддерживает ее, когда она стягивает джинсы, одной рукой сдавливает грудь и ненароком отвлекает от процесса.
-Диксон, дай мне хоть штаны то снять! – бурчит возбужденная девушка, но когда он выполняет ее просьбу и убирает руку, она хмыкает и возвращает ее обратно, чем удивляет непонятливого охотника еще больше.
Мартинез все это время находящийся, немного в стороне, приближается и накрывает вторую грудь, вырывая из ее рта легкий жаркий вздох.
-Вы точно не дадите мне спокойно раздеться!
Мужчины словно по команде, делают шаг назад и дают ей полную свободу действий. Сами все еще облаченные в изодранные джинсы, они наблюдают за ее движениями. Мгновенье и она стоит перед ними полностью обнаженная, слегка покрасневшая под их взглядами, и ждет их.
Диксон всегда непредсказуемый и разный, тянется к ней, сдавливая ребра до боли, проводит кончиком языка по ее верхней губе, слизывая выступившую капельку пота, и вновь целует.
Мартинез опускает голову к груди и сжимает зубами сосок, заставляя ее стонать в рот Дэрилу. Его пальцы добираются до клитора и с усилием давят, трут и пощипывают.
Эти двое всегда настолько имеют власть над ней, что легко подчиняют своей воле. И сейчас все снова повторяется, какой бы строптивой она не была, но крепкие руки подхватывают ее хрупкое тело и придают ему ту позу, которую они оба любят одинаково сильно. Дэрил перебирается ей за спину, по ходу стягивая надоевшие штаны и желая быстрее очутиться уже в ней. Цезарь лишь приспускает свои, и его член оказывается слишком близко от ее губ, чтобы она не поняла чего он хочет.
-Мы здесь, с тобой! – шепчет ей в ухо Диксон и, поцеловав в чувствительное место за ним, дерзко толкается внутрь, вынуждая ее пальцами хвататься за землю и выгибаться навстречу.
Мартинезу надоедает то, что она не уделяет ему внимание, и осторожно запустив ладонь в ее волосы, он пригибает ее голову к себе. Теперь ее очередь целовать его, ласкать и слегка прикусывать. Отклонившись назад, он полностью отдается в ее умелые руки и язычок. Погружая его в рот, она лишь иногда помогает себе пальчиками, массируя и направляя.
Диксон, не давая ей ни секунды на передышку, раз за разом вколачивается в ее послушное тело.
Он немного склоняется, и его рука впивается в ее грудь, сминая длинными пальцами. Кожа в местах его прикосновений, начинает гореть, и все тело жжет, волна наслаждения проходит сквозь нее. Она сжимается внутри и еще плотнее обхватывает его. Вторая рука Дэрила протискивается вперед и достает до клитора, затеребив его. Его пальцы блуждают по ее телу, они знают каждый изгиб, но все равно отмечают для себя новые царапинки и запоминают их.
Пытка ее влажным языком не может длиться для Мартинеза вечно, она дает ему немного свободы и возможность управлять своими движениями. Подавая бедра вверх, проскальзывает в глубину ее рта настолько глубоко, насколько это возможно и, стиснув зубы, кончает. Глядя в глаза, в которых горят огоньки желания, он благодарит ее легким поцелуем в губы и отодвигается.
Диксон хватает, освобожденную от латиноса Нейти за волосы и резко запрокидывает ее голову назад, яростно засаживая член со всего размаха. Его движения теряют ритм, он сбивается, находит его снова и шумно рыча, изливается внутрь девушки. Она прикрывает глаза и расслабляется вместе с ним.
Оба без сил валятся на прохладную землю, пытаясь восстановить дыхание и хотя бы открыть глаза. Низкий голос Дэрила сверху заставляет ее обернуться к нему и улыбнуться.
-Мы без боя – тебя ему не отдадим!
-Пусть даже не рассчитывает на это! – подавая ей руку, соглашается Мартинез и передает ей рубашку и брюки.
Его взгляд обращен на друга по несчастью, и они теперь точно вдвоем. Готовые защищать ее до самого конца.
========== Правда ==========
Возвращение в дом уже не кажется такой хорошей идеей, когда взгляд Нейти падает на высокий стройный силуэт на крыльце.
Он ждет их, он нервно курит и не знает что сказать и сделать для того чтобы доказать, что он ей нужен так же сильно, как и она ему. Два года без нее даже в этом жутко-уродливом мире казались еще страшнее. Нейти могла скрасить его серые будни, так как умела только она, так как желал именно он.
Она выходит из темного леса с двумя своими мужчинами и знает, что они больше не оставят ее одну, и знает, что они не уступят своих прав на нее, никому. Даже тому, кто когда-то и был с ней, и любил ее, и даже возможно любит до сих пор. Она все это уже пережила, она жива, и их пальцы, словно стальные оковы, держащие ее, напоминают об этом. Диксон и Мартинез идут рядом, по обе стороны от нее, сжимая ее руки.
Недалеко от дома Цезарь наклоняется к Нейти и прихватив зубами мягкую кожу на шее, слегка оттягивает, оставляя свой красный след на ней. Теперь ее украшают две метки. Две метки – двух мужчин, ясно дающие всем понять о том, чья она и кому на самом деле сейчас принадлежит, если бы только она не прикрывала их воротником толстовки, и не старалась втягивать шею.
Денни, стоящий, под небольшой крышей над крыльцом, щурится, разглядывая вдалеке три смутно заметные в ночи фигуры.
Свет в доме не горит, никто не хочет привлекать излишнего внимания к временному пристанищу и делать его еще менее безопасным. Оставаться здесь еще хоть на более продолжительное время опасно, но и бежать в никуда не хочется.
А еще не хочется говорить всем, что в тюрьме никого не было. Что когда они приехали туда, там было почти тоже самое, что и с их домом. И что они понятия не имеют где оставшаяся часть их группы.
Несколько последних метров до двери проходят в абсолютной тишине, никто не хочет говорить. Они устали, Нейти еле держится на ногах, быстрый бег, а потом жесткий секс с ее мужчинами не проходит бесследно. Каждый шаг дается с большим трудом.
-Спасибо что вернули ее, ребята! – неожиданно благодарит Денни, обращаясь к Дэрилу и Цезарю. Которые одновременно изгибают в удивлении брови и просто буравят этого выскочку взглядами.
-Не для тебя старались, придурок! – сплевывает охотник и, держа Нейт за руку, заводит в дом. Латинос еще несколько минут оглядывается в потемках. Дежурство по периметру еще никто не отменял.
-Я могу проследить за территорией. Если вы не против, – предлагает Уолкер, заранее предвидя ответ мужчины, но все равно намереваясь помочь.
-Уж справимся и без тебя, как-нибудь, – внимательно обводя взглядом, открытое поле и забор, бурчит Мартинез. Он сдерживает себя, старается подавить рвущийся наружу гнев. Какой-то непонятный мужик, который раньше, слишком давно, чтобы это что-то значило, был с Нейти, все еще имеет на нее виды. И не боится откровенно это доказывать. Убить его прямо здесь и оттащить тело в лес, заманчивое желание, рьяно отгоняемое еще не покинувшим его голову здравомыслием.
