– Вот, Серж, вот! Теперь ты понял, что скрывает «красный конверт»?
– Нет!
– Не лукавь. Спятивший во время прыжка экипаж, лишает акцию смысла. Можно предварительно заблокировать вооружение, но с энергоустановками это не пройдет – во время ухода в прыжок они должны работать, создавая активное ускорение. После же выхода, вся бортовая электроника реагирует лишь на ручное управление, реанимация боевых, навигационных и прочих систем производится экипажем вручную, с резервных информационных носителей. Вот почему до сих пор, в космосе воюют люди, а не машины-убийцы.
– Слушай, я уже давно не курсант, не учи меня азбуке!
– Тогда представь, лейтенант, что маршевые и маневровые двигатели корабля, сейчас реагируют на беспорядочные хлопки по пульту, мечущихся в главной рубке безумцев …
Я стиснул зубы, подавляя нахлынувшую злобу. На логичного и неумолимого Чужого, на командование, отдавшее роковой и бессмысленный приказ, на себя, непонятно для чего выжившего в этой катастрофе …
Спокойно, Серж, спокойно! Отключи эмоции, тебя готовили именно для таких ситуаций. Принимать решения, опираясь лишь на логику, без оглядки на собственную судьбу – разве не этому, ты обучался все эти годы?
В голове всплыли строки инструкции: «…оказавшись перед необходимостью принятия самостоятельного решения, офицер Флота, обязан четко представлять порядок приоритетов, на достижение которых должны быть направлены его действия».
Что-ж, логично. Попробуем докопаться до сути. Каков он, этот порядок приоритетов, что за цель преследовало командование, обрекая нас на самоубийственный прыжок?
– У меня вопрос.
– Я слушаю, Ульрик. Извини, что причинил тебе боль. Это лишь информация, решение принимал не я.
– Об этом, мой вопрос. Смысл решения, обстоятельства, приведшие к нему. Мне нужна полная картина, вся доступная тебе информация. Если окажется, что ты что-то утаил или исказил …
– Я понял. Что-ж, время у нас есть, и как я уже сказал, нам обоим придется очень постараться, чтобы выбраться из этой передряги. Я расскажу тебе все. Только … Извини за навязчивость, не мог бы ты сначала позаботиться о моем теле? Контейнер для консервации, находится позади твоего кресла. Я объясню, порядок действий …
_ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _
Голубоватая дымка каюты заметно поредела, но я фиксировал это лишь краешком сознания. Мне было почти безразлично, действительно ли этот газ безвреден для человеческого организма, являясь лишь необходимым катализатором для обменных процессов Чужого, или данная информация, мягко говоря, не вполне соответствовала истине. После того, что я услышал от Аргуса за время нашей беседы, запас моих эмоций не просто истощился – он был вычерпан до предела. И может быть поэтому, мои вопросы больше подошли бы бесстрастному следователю, не возмущающемуся самим фактом убийства, а дотошно выясняющим, когда, где, и каким способом оно было совершено.
– Значит ты утверждаешь, что как только была принята концепция «стратегически важной информации», был разработан механизм для ее спасения любой ценой?
– Да. Первоначально предполагалось, что этим крайним вариантом могли воспользоваться корабли-разведчики, перехваченные противником. Короткая депеша командованию с примерными координатами сектора, куда нацелен прыжок – и рыбка уходит из любой, самой плотной сети. Экипаж мертв, но добытая информация – та, которую не доверишь ненадежной и малоинформативной гиперсвязи, попадает по назначению. Затем было признано целесообразным распространить программу на все, более-менее значимые корабли Флота. Считается, что это дополняет систему страховки от гипновоздействий гноррианцев, с помощью «голубых конвертов».
– Это как?
– Ну допустим, диверсия удалась, и весь командный состав одного из крейсеров Флота подвергся внушению. Как думаешь, когда и где, будет реализована программа внушения?
– Ну … Видимо, подальше от узловых сфер, так как вокруг них всегда дежурят крупные силы Флота, способные вмешаться в случае внештатной ситуации.
– Вот именно. «Голубые конверты» нужны, чтобы офицеры могли проверить, не является ли подозрительный приказ результатом диверсии. Под воздействием супер наркотика – «сыворотки правды», запускается вложенная на базе спецпрограмма, что подтверждает код «голубого конверта». Она приступает к работе и в случае выявления постороннего программирования, человек мгновенно впадает в кому. Выводить из этого состояния, его будут уже в лабораториях Флота. Но теоретически, и эту защиту можно обойти, нужно лишь инфицировать достаточное количество офицеров одного корабля. Тогда запустить процедуру проверки, будет некому.
– Представь – ты командир эсминца, получаешь приказ от своего флагмана – застопорить ход, отключить все излучатели, заморозить энергоустановки. На запрос по линии «голубых конвертов» флагман не отвечает, гиперсвязь глушиться. Твое решение, лейтенант?
– М-да …
– Ты под прицелом главного калибра, времени на раздумья нет. Вот тут-то, и может пригодиться «Кенгуру». Уйдя во внештатный прыжок, ты подписываешь себе смертный приговор, но доносишь до Земли бесценную информацию о случившимся.
– Так. Значит, перед самым прыжком …
– Капитан или лицо, наделенное адекватными полномочиями, вводит в дей– ствие систему «Морфей». Увы, в данном случае, название не отражает сути. Воздействие субперехода на мозг столь велико, что от безумия не спасет никакой, даже самый крепкий сон. Более того, прыжок сделает неэффективными любые снотворные и транквилизаторы. Выход один – массовая эвтаназия, смертельный газ, введенный в общекорабельную систему регенерации воздуха.
– Весело … Подожди, а если часть экипажа, в скафандрах? Как раз, когда я несся сюда, мне встретились ребята из 14-го сектора. Они были в «скафах» высшей защиты!
– Все корабельные скафандры, снабжены крохотной капсулой, с тем же газом-убийцей. Спецсигнал, доступный в любой точке крейсера – и дело сделано. Ты не обратил внимания, что тебе приказали надеть, именно твой личный «скаф»?
– Да, выходит …
– Он был обезврежен лично капитаном, после принятия решения о «Кенгуру». Ты в это время, осуществлял проверку адмирала из главной рубки.
– Черт! Я даже не увидел старика напоследок! Ты общался с ним до самого … В общем, – до конца?
– Да. Окончательный приказ о прыжке, был отдан только после моего сообщения об успешном слиянии. Впрочем, я почти не врал тебе – времени было очень и очень мало. До установления дальнего контакта с эскадрами гноррианцев оставалось всего ничего, а в таком случае они могли засечь вектор прыжка и здорово осложнить нам жизнь, и так достаточно проблемную.
– Ладно. Теперь давай вернемся к тому, с чего все началось. Даже если согласиться с твоими доводами о заблаговременно введенной процедуре «Кенгуру», это не значит, что я не понял из-за чего разгорелся сыр-бор в нашем случае. Почему как минимум пять эскадр гноррианцев (кажется, так было указанно в депеше штаба?) покинули свои участки, оголив стратегически важные планеты? Ведь мы даже не ведем полномасштабных боевых действий. Демонстрация силы, мелкие стычки, диверсии, постепенное выдавливание противника – и вдруг такие силы против нашего отряда, носящего статус эскадры лишь номинально. Восемь крейсеров против одного, свыше сорока эсминцев и фрегатов, против пяти – где та дичь, за которой рванулась вся эта свора?
Глава 6.
– Спокойно, Серж, она тебя провоцирует!
– Понял. Не волнуйся, я все-таки не мальчик. Как насчет пси-воздействий?
– Пока чисто. В случае чего, я дам сигнал. Хорошая новость – судя по ее действиям, она не видит в тебе адекватного противника, считая, что полностью контролирует ситуацию.
Несмотря на взведенные нервы, я нашел в себе силы внутренне усмехнуться. Ну, ну! Хорошая новость! Да нет, скорее печальная! Если милая валькирия так уверена в себе, значит бедному Ульрику действительно некуда податься. И видимо сейчас, нам предъявят последний довод королей (и спецслужб) после чего возможность выбора вариантов, сузится до неприемлемо низкого уровня.
