Не знаю, – сознаюсь я.

– Тут наметилось одно непростое дело. И моя интуиция подсказывает, что в дальнейшем мы с тобой будем иметь от него сплошные неприятности, – начинает разговор Сергей Петрович, затем делает разрядку негатива своих же слов: – Я заметил, ты на мой галстук косо посматривал, небось, осудил высокого руководителя за пижонский вид.

– Как я могу!.. Я лишь обратил внимание, что вы всегда держите марку.

– А как же? Это тебе, как майору, можно запросто представать перед своим непосредственным командиром в спортивной куртке. А я все-таки, генерал-майор. По статусу вхож, сам знаешь куда.

Я цепляю в пространной тираде своего собеседника тройку слов: «перед своим непосредственным командиром». Оно означает…

– Ты, Дима, не ослышался: именно я теперь твой прямой начальник. Ты также продолжишь числиться в своём родном батальоне, но получать задания будешь от меня лично.

Я не переспрашиваю. Сергей Петрович этого не любит. Настоящий спецназовец доложен на лету схватывать все указания руководства, беспрекословно и умело проводить их в жизнь. Это аксиома для каждого из нас, имеющего развитую интуицию, которая и обеспечивает это самое «схватывание». Да, иначе и нельзя.

Наша «контора» не терпит неумех и нежелающих быстро и качественно обучаться. И такие парни, понимая свою бесперспективность в гэрэушных стройных рядах, переходят в организации несколько иного плана, например, в спецназ ВДВ… У нас голова ценится не за разбивание о неё пустых бутылок…

Я склоняю этот, очень важный для спецназовца ГРУ атрибут, в почтительном полупоклоне:

– Спасибо за доверие.

– Кушай на здоровье! – смеётся генерал-майор. – Для того, чтобы ты, Дмитрий, понял важность грядущего задания, тебе придётся выслушать моё долгое и пространное введение в тему. Идёт?

– У меня, что, есть выбор, Сергей Петрович? – ухмыляюсь я и добавляю. – Я – человек подневольный. Поэтому, слушаю и повинуюсь.

– Хорошо, тогда начинаем с некоторых азов.

Из того, что собирался поведать генерал, мне многое знакомо. Но, как говорит народная мудрость: «повторение – мать учения». К тому же, против мнения столь высокого начальника не попрёшь. Это чревато разными там ущемлениями по службе. И поэтому, хочешь или не хочешь, а придётся терпеть грядущее «долгое и пространное введение».

– Наша, многострадальная Россия с давних времён является «костью в горле» Запада. И этому есть очень существенная причина. Нас умышленно заставили забыть свою славную древнюю историю.

Ларин «сел на своего любимого конька», и я тут же подкидываю давнему другу моего погибшего отца словесный «хворост»:

– Наши далекие предки, арии, с южного Урала и из Сибири дошли до юга Индии, Ирана. В Европе они продвинулись до Пиренеев, завоевали Ирландию и Британию. Так?

– Ты, знаешь? – вскидывает седые брови генерал.

– С кем поведёшься…

– Но-но!.. Знай, майор Быстров, дистанцию.

Итак, палеоевропейцы, предки которых имели кровь неандертальцев, вынуждены были под натиском ведических ариев прятаться в горах Кавказа, в Родопских горах, на Балканах, Альпах и Пиренеях. А нахлынувшие людские лавины Востока, суть – варвары!.. Однако, сейчас учеными доказано, что Чингиз-хан и Тамерлан имели именно европейские черты лица!

Так, например, нашего известного антрополога-скульптора Герасимова прямо-таки заставили вылепить голову Тамерлана в виде монголоида, европеоид нарушал бы общепринятую концепцию лживой западной науки.

А вот современные горцы в основе сохранили гены своего хищного предка. Отсюда и их свирепость, выдаваемая апологетами за мужественность.

– Видал я пресловутую храбрость чеченцев, дагестанцев и ингушей, – поддакиваю я. – Они храбры только, когда минимум трое на одного. А про жестокость обращения с пленными вы, Сергей Петрович, лучше меня знаете: вам отовсюду во время чеченской войны приходили сводки.

– Знаю… кивает тяжёлым подбородком мой собеседник. – Ты, Дима, когда-нибудь задумывался, почему очень многие топонимы Сибири, Восточной и Западной Европы произошли из древнерусского языка? Современные индийцы его называют пракритом.

– Задумывался, хотя я и не очень силён в топонимике, собственно, и в других вопросах, не относящихся к моей профессии спецназовца.

– А ты думаешь, наши генералы в ней вот так запросто разбираются? У них в основном, как говорит народная мудрость, в мозгах одна извилина, и то, от фуражки.

– Некоторые разбираются! – подкидываю я «леща» Сергею Петровичу. – Небось, в перерывах между командировками вы перечитали массу книг, о существовании которых я и не слышал.

– Книги!.. – фыркает Ларин. – Есть и другие источники знаний, кроме современных писательских изысканий. Кстати, эти источники сейчас очень даже востребованы, так как пришли из самой глубины времён. И существует особое сообщество тех, кто не только в полной мере получает эти знания, но и старается исподволь, но всё же распространять их. А также тебе и мне нельзя запираться в своей важной, спецназовской профессии. Именно мы с тобой и ещё кое-кто из единомышленников в ответе за всё, происходящее в современном мире.

В ответе за тех, кого приручили.

– А вот шутки, когда дело серьёзное, совсем не уместны! – шея Ларина багровеет.

Я тут же стараюсь сгладить «острые углы»:

– Извините, Сергей Петрович. Я весь – внимание!

– Извинение принимается. Если бы я так давно не знал тебя… Ладно, продолжим наш разговор.

Вся Европа всегда считала именно себя колыбелью мировой цивилизации. Так европейцам внушили, мол, вы – потомки античных гордых эллинов, могучих римлян и чванливых византийцев. А все остальные народы – дикари.

И все эти орды: скифы, сарматы, гунны, татаро-монголы и прочие волнами, оказывается, накатывали на просвещенную Европу, чтобы грабить, разрушать и убивать.

Им невдомёк, что именно «орды» народов потомков древних ариев, имеющих разные названия, несли из просторов Южного Урала и Сибири своё, ведическое, прекрасно встроенное в повседневную жизнь, мировоззрение, обладающее подлинным космизмом.

– Да, но разве буддизм, христианство и классический ислам не обладают необходимым космизмом?

– Обладают, друг мой, Дима. Но все они вторичны по отношению к изначальному древнеславянскому ведизму и… контролируемы!

Кем?

– Истинными хозяевами планеты!

Конечно, будучи довольно продвинутым «воякой», я немного разбирался в всех хитросплетениях современной исторической лженауки, стоящей на страже «превосходства» Запада над «убогой» Россией.

Но в изложении генерал-майора, человека, обладающего превосходным даром аналитика, все эти сведения – бесценный подарок! И поэтому я, как и положено одиозному майору, навострил уши и изображаю на своем лице безбрежное внимание.

Сергей Петрович, однако, сразу же замечает искусственность в этом моём действе.

– Что-то у тебя вид довольно хитрющий, – говорит он. – Небось, втайне посмеиваешься над стариком, мол, у него очередной приступ конспирологии?

– Как можно? – отнекиваюсь я и вворачиваю в окончание своей фразы неплохой по задумке термин: – Сейчас конспирология – модный тренд.

Но мой собеседник тёртый калач, и он тут же проходится по моей манере оригинальничать:

– Тренд, бренд… как мы стали любить всю иностранщину, даже в речи со своим непосредственным начальником. А если бы я оказался несведущим? Выходит, я бы в твоих глазах выглядел форменным балбесом?

Я давлюсь от смеха и выдавливаю, наконец:

Сергей Петрович, можно слегка похулиганить?

Валяй… – машет рукой генерал.

– А если поменять местами два последних слова?

– Балбес форменный… может, он… в форме это ты имел в виду? Нет, Димка, ты стал совсем несносен. Представь, а если бы я обиделся? Генералы – обидчивый народ, особенно, когда задета честь их мундира, в котором на брюках – лампасы, возносящие их носителей на очень высокую ступень!

– Извините, Сергей Петрович, больше такое не повторится. – Чистосердечно каюсь я и вполне невинно добавляю. – К тому же, вы без мундира, то есть, не в форме.