И что в этих условиях предпринимать, было непонятно.

Часы, между тем, тикали, время сжималось неумолимо. И Алексей принял решение, которое вызревало все эти минуты, пока они обсуждали диспозицию.

— Вот что, — сказал он. — Прямо тут действовать нельзя. Можно — на живца. На меня, значит.

— Ну-ка, — заинтересовался Лёд.

— Лысый меня в лицо не знает, — проговорил Алексей. — Иначе не устроили бы эти ребята опознавание в больнице. Значит, я минут за пять-десять до момента «Х» захожу в их ресторан, один, как и обещал. И без оружия.

— М-м? — поднял брови Олег.

— Оружие будет у группы прикрытия, — ухмыльнулся Кравченко. — Минут за пять до меня туда должны зайти мои и ваши ребята под видом обычных гражданских. Злой вот-вот приедет. Лучше было бы, конечно, пару девчонок с ними, для отвода глаз. Но это опционально.

— Да не, найдём, что ты, — заверил заинтригованный Лёд. — Есть у нас девушки. Даже и с подготовкой. Но дальше-то что?

— А дальше так. Я звоню Лысому, говорю, что приехал. Как обещал, один и без оружия. И жду его в его же ресторане. Он неизбежно заинтересуется таким раскладом. Валить он меня сразу не будет — люди вокруг, да и мужики его не при мне, а на улице в машине сидят. Кстати упоминаю, что они под охраной пока что комендантских. Это чтобы он боевиков не послал освобождать их без меня. А заодно и мне защита-оборона: он впитывает, что это здесь я один, — а там меня вооружённые бойцы пасут и моей команды ждут.

Я требую подвести ко мне девушку. Тогда, мол, освобожу твоих. Если он ту игру ведёт, которую показывает, то он мне её отдаст, но из зала выпустить не позволит. А я, типа, даю команду на привод моих как бы заложников, а она означает команду на захват. Мы вяжем Лысого с его бандосами в зале, а вы с бойцами врываетесь снизу на лесенку и берёте под контроль его офисы и зал.

— Ничего, — подумав, кивнул Олег. — При нашем недостатке во времени — сойдёт. Но если он другую игру ведёт? Смотри: стреляли ведь уже в тебя. Потому не пойдёт он к тебе в ресторан, а братков своих пришлёт, чтобы к нему в офис тебя привели. А по пути вальнут тебя.

— Не думаю. Что-то ему ещё нужно. Он же быков своих в больницу прислал, чтобы забрать меня, а не валить. То им было бы проще. Я так полагаю: если он связан — а мы теперь знаем, что связан, — с СБУ, то от них, поди, и команда пришла. А для гэбэшников, сам знаешь, нет слаще радости, нежели врага живым заполучить и на месте уже его обрабатывать.

— Э, стой-стой! А выстрел из гранатомёта по окнам? Это не вписывается.

— Не вписывается, согласен. Не знаю ответа. Возможно, эксцесс исполнителя. А скорее всего, потому и гранату кидали, чтобы не убить, а… нет, отставить! Граната в замкнутом помещении — это что мясорубка. Ирке повезло, что в ванной находилась. Да, снимается, — с сожалением покачал он головой. — Но иного варианта сейчас всё равно не вижу. Или штурм. Но тут уже теряется внезапность. И подтягиваются прокурорские, менты, пойдут согласования, переговоры… А злодей за это время уйдёт, а Ирку убьёт. А так у нас — обычное оперативное задержание в рамках выявления укропской агентуры. Самая ваша сфера ответственности.

— Да, это ты верно, — согласился Лёд. — Ладно, за неимением гербовой пишем на туалетной. Пошли к Ворону, утверждать будем план.

Но к Ворону они не успели.

В помещение, где они совещались, ворвался Томич. И не деловитый, как обычно. А что называется — излучающий.

— Ну что, товарищи командиры, совещаетесь? Разрешите присутствовать?

— Ты чего такой довольный? — осведомился Холодов. — Чуть с ног не сбил. Негде тебе присутствовать, мы к командиру идём.

— А-а… Пока не идёте. Свои результаты я ему доложил, он велел прямо к вам идти, план откорректировать, если потребуется. В соответствии с новой информацией.

— Ну-ка, ну-ка… — нетерпеливо потребовал Лёд. — Задержали? Допросили? Что сказал?

— Задержали, допросили, — по-кошачьи сыто ответил Томич. — Дал показания. Вкусные-е! А ты, Буран, чего молчишь?

— Да что буду вмешиваться в чужие разговоры, — картинно развёл руками Алексей, заражаясь потихоньку излучаемой Томичем радостью. Хотя лично у него оснований радоваться пока что не было. — Я, господа комендатура, у вас гость. Что не так скажу, так и на подвал кинете…

— Не, ты глянь, скромник! — повернулся к сослуживцу Томич. — Гость он! Вот верно: на подвал бы тебя, чтобы не выделывался тут!

— Инстинкты комендача? — ядовито поддел его Алексей.

— Вот злодей! — восхитился Антонов. — Такую кашу заварил, на нас же её опрокинул и ещё здесь невинность корчит! А я вот и не знал, что за тобой, оказывается, Москва присматривает. Прикинь, Олег? — тут Митридат, коллега мой там, — он махнул головой в неопределённом направлении, — звонит, он в Москве сейчас, волнуется, что Бурана достать не может…

Лёшка чуть не хлопнул себя по лбу. Ну да, симку поменял, а Мишке с нового номера отзвониться забыл! Ох и врежет тот, когда вернётся!

— …Ну и говорит, что в Москве, мол, интересуются случаем с Кравченко и просят, чтобы мы тут повнимательнее к делу подходили, побыстрее злодеев обезвредили. Прикинь! — Москва о нём волнуется! Прямо хочется спросить, на кого работает капитан Кравченко. Но боязно как-то: приедут его кураторы, надают нам тут по шапке…

Алексей насупился. Просто не знал, что ответить. Но слыть «московским человеком» не хотелось. Это как быть любимчиком учительницы в классе — все вокруг полузавидуют-полупрезирают, и друзей у тебя нет.

— Ну, ладно, мужики, время не ждёт, — поменял Томич тон. — Слушайте основную информацию и давайте быстро приводить ваш план в соответствие.

Значит, так. Фигурант наш оказался, к сожалению, резидентом не СБУ. Так что орденов нам не светит. А оказался это простой дядечка по фамилии Мироненко и по кличке Мирон. Но стал он однажды убеждённым украинским националистом. И на этой почве омайданился в корягу и сошёлся уже с чистыми нацистами из батальона «Айдар». И стал у них тут связью. Ну, постепенно оброс агентуркой, сошёлся с криминалом — там не один «Тетрис», ещё банды помельче и разные бандосы россыпью. Сошёлся с ними не на политике, а чисто по хохлячьему жлобству: надувал щёки, изображал «смотрящего» от СБУ и на этом обогащался, отжимая даже у бандюганов дань на, типа, борьбу.

Ну, это пока по косвенным, вдумчиво побеседовать времени просто не было, — оговорился Томич. — Но раскрутим. А с «Айдара» ломил бабки на якобы подкуп агентуры. Ну, подкупал, конечно, но немало и себе оставлял. Они ж нацики, им как Буратинам: на нацика не нужен нож, ему с три короба наврёшь и делай с ним, что хошь. Вот он им тут и лепил про выстроенное и выложенное подполье, только и ждущее возвращения в ридну нэньку…

Да, а тут «айдаровцы», наконец, связали падёж в их рядах не только с собственной глупостью и военной тупостью, но и вот с ним, — он мотнул головой на Лёшку. — Дошли до них слухи, что некий Буран прореживает их целенаправленно, из мести за отца. Очко у них и сыграло. Но как пресечь его дикую охоту? Так у них же выдающийся резидент сидит в Луганске, чуть ли не самого Главу с рук кормит! Вот и поставили перед ним задачу мстителя нашего неуловимого выловить, изъять и доставить к ним. На худой конец — завалить.

Дальше — понятно. Реальной агентуры у него тут не было, а тут ведь боевики нужны, чтобы такого лося, как Буран наш, изъять. Даже целая боёвка, если учесть его подготовку. Следаки — они ж про него только позывной знали, да что у Бэтмена начинал. Затем наружка. Силовиков минимум трое, снайпер. Или киллер, на худой конец. Где взять? А бандосы под рукою! Вот и связался он с «Тетрисом», который контролирует квартирную и риэлторскую мафию, чтобы выявили, где живёт такой-то военный. А те уже подтянули нашего гниду Мышака, который со своей стороны с «тетрисами» якшался, на интересах отжимов квартир. Он-то и нашёл Бурана нашего по спискам награждённых. Там ещё такой вкусный фруктик нарисовался в аппарате Народного совета, я вам поведаю!