Ты докажи счетной машиной: мощная техника добычливей выходит, доходней. Она оптимальная. А когда ты свою кибернетику на старую технику ориентируешь, это все равно что на тачку спидометр ставить. Ты только по профилю своего института борешься. Думаешь, плохие люди, сопротивляются, не принимают дельных предложений. Вовсе нет. Старая техника сопротивляется. Вот твой главный противник, по нему и бей. Доказывай.
- Так вы что, против?
- Зачем? За! Но надо во всем комплексе вопрос ставить. Вашему одному проектному бюро это невмочь. Выходите на головной институт совместно, во взаимодействии всех наших подразделений производственных. Тогда это будет сила.
Ты вот и в шахматах на два хода вперед мыслишь. Туру конем свалить. А я пешечками, пешечками твоего коня, между прочим, могу скушать, но побрезгую, ради стратегического превосходства.
Вздохнул, отхлебнул пива, сообщил: - На парткоме вчера решение приняли - поддержать применение математических методов и вычислительной техники для оптимального планирования транспортных работ и горных при добыче различных сортов руды. Но с одним моим критическим замечанием: чтобы мощность добывающей техники и транспортных емкостей тоже была оптимальной.
Прикрикнул строго:
- Нервный ты тип, вот кто! Садись обратно. Терпи. Через пять ходов унижу. - Заметил сердито: - Ты меня своими вспотевшими руками за руку не хватай. Это Кузьма Авдеевич предложил. А я что, сидел в сторонке у окна, курил втихаря в форточку. Только слушал.
Перед тем как лечь спать, Степан Захарович Буков самолично выгладил брюки выходного костюма, вычистил ботинки, постирал носки, завел будильник, повесил на спинку стула спецовку, рядом поставил брезентовые сапоги, погасил свет и некоторое время посидел у открытого окна с грустным, меланхолическим выражением на лице, какое бывает у человека, когда он остается наедине с самим собой.
* * *
С определенного момента горняки заметили, что Буков вдруг повадился в свободное время кататься на электровозе. Вначале предположили, что в основе тут лежит чисто производственный, деловой интерес к железнодорожному рудничному транспорту, от четкости работы, которого все машинисты экскаваторов зависят.
Но потом обнаружилось: почти всю сырую, дождливую зиму Буков сопровождал машиниста электровоза до дому на некотором почтительном отдалении. Летом ходил с машинистом электровоза рядом. Но уже к осени стал робко брать девушку под руку.
На работу он приходил уже не в спецовке, а в костюме, переодевался в забое, а костюм укладывал бережно и ящик под сиденье.
Однажды директор рудника и главный горняк комбината явились в забой, вызвали из машины Букова и стали жать руку:
- Поздравляем, товарищ Буков, сердечно, от всего коллектива комбината!
Буков смутился, покраснел, зашаркал ногой, произнес, осипнув от волнения:
- Мы, конечно, еще официально не объявлялись, но день уже назначили. Так что приглашаю от своего лица и от Мусиного тоже.
- Ты о чем? - обиделся механик карьера. - Мы тебя с указом, с высшей наградой! Женишься, что ли? Ну и пожалуйста. Тоже приветствуем. В комплексе, значит...
Ученые утверждают: психика человека - это совокупность воли, настроений, чувств, эмоций, привычек, черт характера, мировоззренческих взглядов.
По моему личному убеждению, Степана Захаровича Букова можно, не сомневаясь, причислить, на основании его поведения во многих критических моментах жизни, к личностям психически выносливым, стойким.
Но тут он, хотя пламя зноя даже в тени было нестерпимым, зябко поежился, поспешно застегнул пуговицы на воротнике спецовки и вдруг вытянулся, замер, держа руки по швам, вздернув подбородок и устремив взор на обрывистый трехсотметровый борт родного карьера, зашевелил беззвучно губами. Хрящеватый, острый кадык его судорожно задергался, но что он хотел сказать, так никто и не услышал. Коля Чуркин принес в кружке воды. Буков пил ее как лекарство, морщась, проливая на грудь. Потом утерся, произнес, запинаясь, взволнованно:
- Сразу меня как бы на третью скорость переключило, тут и того... Растер шею, откашлялся. - Вы уж простите.
От радости всем по очереди пожал руки, заторопился, полез в экскаватор, объяснил:
- Порожняк подходит, я извиняюсь.
И пока Буков загружал думпкары, машинист электровоза выглядывала в окно и улыбалась экскаватору Букова. Закончив погрузку последнего вагона, Буков дал сигнал, с электровоза ответили сигналом. Состав покатился, нагруженный, как всегда, тщательно и аккуратно, на полные емкости. И только теперь Буков получил возможность помахать свободной рукой будущей своей супруге... Произнес опечаленно:
- Информировать-то я ее не успел.
- Сейчас по всему руднику и по комбинату динамики оповестят! Вот, слышишь?
Буков, опустив голову, слушал, как торжественно гулко произносят слова указа, звучавшие в котловане карьера по-особенному мощно. Потом он поднял голову, оглядел уступы, подобные гигантским ступеням, ведущим в величественное здание. Вспоминал ли в этот момент Буков огненное пространство войны, которое он прошел вместе со своими товарищами, думал ли он о том, что именно в нем самом прижилось от них и продолжает жить в нем и будет жить, хотя их самих уже нет? Не знаю. Скорей всего, да, думал...
Страну нашу вызвездило хорошими людьми на всем долгом и трудном пути ее истории. Они нам и светят при всех - и хороших, и плохих обстоятельствах жизни, при любой, так сказать, погоде. Светят неугасимо.