- Не останавливайся, - пробормотала я хрипло и не успела отдышаться, как Илья оказался внутри меня одним плавным движением, наполняя до самых краев. Я вскрикнула от неожиданности и крепко вцепилась в сильные плечи склонявшегося надо мной мужчины.
- Рада, - протянул он, и в тот миг я готова была остаться с ним навсегда. Илья целовал меня в губы, нежно касался сосков, чуть царапая их зубами, а я выгибалась навстречу, шепча его имя.
Мы любили друг друга, зная, что это последний раз, ловя все ощущения по полной, боясь отодвинуться хоть на чуть-чуть.
Крики испуганных соседей и завывание сирены пожарной машины не смогли заглушить тихий стон Ильи, уткнувшегося в мое плечо. Я сжимала его ногами, не желая отпускать. Мы лежали молча, восстанавливая дыхание, и я просила у Бога не отнимать у меня этого счастья, но у Всевышнего были другие планы на вечер.
Отодвинувшись в сторону, Илья произнес:
- Иди сейчас или будет поздно.
Я резко села, закашлявшись от дыма и ощущая холод без его прикосновений. Стала торопливо искать одежду, но Сазонов остановил меня:
- Время идет. Ты пока можешь и без этого.
Я кивнула, устраиваясь напротив зеркала, и быстрым движением вспорола себе кожу на ладонях. Кровь брызнула на пол, но я спешно зачитала слова, написанные на листке, и уже через пару секунд смогла увидеть Раду. Она была в одном белье, с Димой, в его съемной квартире. Это зрелище не вызвало ни единой эмоции, и я продолжила чтение заклинания. Оно помогло бы мне переместиться к моему двойнику, а ее автоматом вышибло из этого мира на пустующее место. Где бы она оказалась тогда – в горящей квартире рядом с Ильей или на улице посреди снежной бури, было неизвестно; впрочем, могли быть и иные миры, готовые принять эту дрянь. Ее это тоже не заботило вчера ночью.
С первой частью было готово.
Я подняла глаза на Илью, сидевшего напротив. Он внимательно смотрел на мое лицо, хмуря брови.
- Пойдем со мной, - выпалила я. – Я смогу переместить нас обоих.
Медленно он повернул голову из стороны в сторону:
- Куда денется тот Илья? Я не имею права отнимать его место, даже если я хочу быть рядом с тобой и тут, и там. Тогда мы окажемся ничуть не лучше ее.
Я сглотнула горькие слезы, обжигавшие щеки и кожу губ, и кивнула. Да, он прав, но сейчас я готова была поступиться любыми принципами, лишь бы еще раз почувствовать его рядом. Переведя дыхание, я продолжила читать слова на романи чиба. Словно почувствовав что-то, Рада открыла глаза и села, нервно оглядываясь по сторонам. Я в последний раз бросила взгляд на Илью. Резкие складки морщин в свете свечей обозначились еще сильнее. Он сидел, сложив вместе пальцы и подавшись всем телом вперед, словно готовый поймать меня в случае необходимости. Я ждала, я молилась, я мысленно кричала ему «останови меня, не дай уйти, задержи рядом и я останусь тут навсегда». Хватило бы одного слова, одного жеста, но вместо этого мужчина коротко кивнул, словно веля продолжать. По лицу уже потоком текли незваные слезы, я стерла их ладонью, размазывая по лицу соленую воду пополам с кровью. Оставалось совсем немного, последнее предложение. Я коснулась пальцами губ и отправила Илье прощальный поцелуй, прежде чем дочитать семь слов, уже не сдерживая рыданий.
Сильный холод коснулся моего сердца, я закричала дико и отчаянно, падая назад и опрокидывая свечи. Еще чуть-чуть и казалось, что от них загорятся волосы, лицо, одежда, но ничего не случилось. Удар пришелся на затылок, и голова тут же наполнилась тягучим чувством боли. Открыла глаза и сначала ничего не увидела; было темно и тихо. Осторожно принимая вертикальное положение, я поняла, что вернулась в Оригинал, в свою квартиру. Бросилась к зеркалу в коридоре и замерла: вся его поверхность была покрыта трещинами, не дававшими разглядеть собственное отражение.
Значит, Илья сделал все, как мы и договаривались: разбил его, чтобы Рада не смогла вернуться, и сжег бабушкины тетради, лишая тем самым нас единственного способа связи. Я осторожно коснулась стеклянной поверхности и тут же отдернула оцарапанную руку. Радость от возвращения домой не смогла заглушить то, что я оставила там свое сердце.
Свалившись без сил посреди коридора, я вдруг отчаянно завыла, барабаня руками по полу, не желая встречать сегодняшней рассвет в этом мире, да и во всех других, кроме того, где остался Илья. Но пути назад больше не было.
Два месяца я жила у отца.
Дима пытался вернуться ко мне, но я не могла видеть его; впрочем, я не хотела видеть вообще никого. Папа серьезно переживал за меня, пытался отвести к психологу, но я попросила дать немного времени, чтобы прийти в себя. Я старалась улыбаться для него, готовила завтраки и ужины, а ночью не могла спать, бесцельно шатаясь по комнате и еле сдерживаясь от того, чтобы не завыть.
Я стала ненавидеть зеркала и собственное отражение в них, хотя иногда застывала напротив, случайно поймав собственный затравленный взгляд.
В один из очередных зимних рассветов я решила, что пора прекратить умирать. Умылась, накрасилась и выбралась из дома, удивляясь тому, что зима уже давно вступила в права, а я почти не видела снега. Свежий воздух наполнял легкие, словно заставляя вспомнить, что я еще живая, и мне это нравилось.
Доехав до центра, я отправилась бродить по улицам, пытаясь зарядиться праздничным настроением, но и с этим вышла беда. Несмотря на все попытки стать счастливой и бодрой, внутри по-прежнему было холодно. Я забежала в уже родное кафе, устраиваясь возле окна и заказывая кофе.
- Рада, - позвал меня знакомый голос, и на секунду сердце ухнуло куда-то вниз. Я подскочила с места, но увидев Сашу, друга Ильи, замерла.
- Привет, - слабо улыбнувшись, я подставила щеку для поцелуя, безуспешно унимая сбившееся дыхание. – Какими судьбами?
- Хозяйничаю тут понемногу, - ответил мужчина, а я вдруг расхохоталась, дивясь причудам судьбы. Видимо, и в этом мире ему было суждено стать владельцем моей любимой кофейни.
- Ты знаешь, у тебя отличное место, мне здесь очень нравится, - сказала хозяину от души. Он расплылся в довольной улыбке и сел напротив, рассказывая про друзей и расспрашивая меня о делах. Неожиданно, я почувствовала небывалую легкость, будто сбросила тяжкий груз, и начала болтать без умолку, удивляясь, как смогла так долго хранить молчание, общаясь лишь с папой.
В середине беседы к столу подошла миловидная блондинка, чтобы поздороваться с Сашей. Лицо показалось знакомым, и спустя мгновение я поняла, кто это была. Девушка Ильи, запечатленная на снимке с его дня рождения, стояла напротив и застенчиво улыбалась.
- Рада, знакомься, это Лена, - гостеприимно представил ее хозяин. – Сестра Ильи.
- Сестра? – я удивленно уставилась на нее и только теперь начала замечать общие с братом черты. Сходство настолько бросалось в глаза, что только такая дура, как я, не могла бы разглядеть их на фото.
- Да, - улыбнулась она. – Приятно познакомиться.
Я что-то отвечала, продолжая разговор, а сама думала только об одном.
- Простите, мне нужно идти, - торопливо распрощавшись, натянула шарф на волосы, набросила дубленку и побежала по заснеженной улице, совершенно неуверенная в правильности того, что собираюсь сейчас делать.
Через полтора часа такси тормозило возле двухэтажного дома. На первом был большой гараж на три машины, на втором – жилая часть. Я затаила дыхание и нажала на кнопку звонка дрожащей рукой, мысленно считая про себя секунды. Одна, две, три… пять, семь…
Никто не спешил открыть дверь, и я выругалась, сообразив, что сегодня у него мог быть рабочий день. Развернулась и тут же нос к носу столкнулась с Ильей.
При виде знакомого лица руки ослабли; сумка выпала из непослушных пальцев на снег, но я не замечала ничего, кроме карих глаз с лучиками-морщинками. Как же мне не хватало все это время человека, успевшего за пару встреч обосноваться у меня в самом сердце.
- Привет, - удивленно протянул Илья. – Ты к кому?
