Хорошо ещё, что она прихватила выходные платье и туфли, рассчитывая на интимный вечер с Галем, по случаю их первого совместного дня, проживания на собственной территории, а не в гостиничных номерах не уютных для любви, хотя многие с ней на эту тему поспорят, та же Наташа, но она была всё же домашней девочкой.

Услышав проворачивающийся ключ в дверях, Вера бросилась на встречу к любимому, и, как только он показался на пороге, тут же повисла у него на шее.

А потом… а потом, истосковавшиеся друг по другу тела и души, восполняли утраченное в разлуке время.

Они чуть успели к назначенному часу выйти разодетыми из подъезда, где их поджидали на своей машине Офер с Наташей.

Вера, к своей радости увидела на подруге платье, купленное в подарок для неё в Эйлате.

Она скользнула на заднее сиденье к Наташе, и они крепко обнялись, но при этом, тщательно оберегая макияж друг друга.

— Верка, только не доводи меня до слёз своими сантиментами, знаю, что ты умеешь это делать, не хочу, чтобы поплыла с морды моя красота, ведь первый раз в жизни иду в солидный русский ресторан в Израиле, вот мы с тобой оторвёмся сегодня.

Эти субчики не очень хотели туда соваться, там же свининку подают, но я сказала, что не обязательно им хазир употреблять, а если попробуют, тоже не беда, не отравятся.

Наташа от души расхохоталась.

— Офирчик, как насчёт хазира?

Крупное лицо парня разукрасила улыбка.

— После худенькой свинки, я и толстую скушаю.

Наташа вновь перешла на русский язык:

— Верка, ты сумасшедшая с этим платьем такое вытворила, но я обещала тебе, что не буду роптать, так не буду, но, как только его увидела, тут же разревелась, долго не могла уняться, плакала, как малое дитя, так ты меня растрогала своим щедрым подарком.

Русский ресторан не произвёл особого впечатления своим убранством, хотя еды было много, а водки хоть залейся, но за их столом никто не пил, музыка была заводной, но места для танцев явно маловато, особенно после того, как народ подзаправился и кинулся вытрясать энергию на танцплощадке.

Больше всего смеха было, когда под быструю мелодию вышел танцевать Офер.

Они под влиянием шустрой Наташи такое выделывали, что весь зал встал на уши.

Одна женщина, стоящая рядом с Верой, воскликнула:

— Это сколько же надо выпить водки, чтобы так безумствовать!

Вера перевела её слова Галю, и они вместе от души посмеялись, зная, что Офер в этот вечер пил только пиво и то, в малых количествах.

Перед тем, как расстаться Галь с Верой пригласили на завтра друзей на обед, отпраздновать начало их совместного проживания, и те с радостью приняли приглашение.

Зайдя в квартиру, Вера первым делом открыла холодильник и сосредоточенно стала рассматривать содержимое:

— Веруш, что ты так посерьёзнела, какие проблемы?

— Ещё какие, надо ведь завтра накормить друзей, один Офер только чего стоит…

— Глупости, закажем еду в китайском ресторане и все дела.

— Нет, мой милый, у нас так не делается, будем готовить, и ты мне в этом поможешь…

— Помогу, помогу, а пока проглоти моя красавица быстрей таблеточку и будем решать более важные и приятные проблемы.

Глава 17

Вере нравилось ощущать себя настоящей хозяйкой в квартире у Галя, и с самого утра она уже металась по кухне, готовя к обеду заранее задуманные блюда.

Утренние притязания парня на её тело, она была вынуждена ограничить до минимума, несмотря на взаимное желание возвратиться в постель.

После коротких любовных утех Вера сбежала на кухню вопреки протестам парня:

— Веруш, ты не права, оставь ты в покое эту кухню, идём лучше ко мне в объятия, а еду закажем и принесут из ресторана.

— Тоже выдумал, из ресторана, тебе, что не хватило вчерашней общепитовской дряни?

Всё, вопрос закрыт, я начинаю готовить, ведь твой друг знает толк в хорошей еде.

— Знает, знает, а я знаю только то, что завтра рано утром ты от меня уедешь.

Девушка послала парню воздушный поцелуй и захлопнула дверь спальни, но, к сожалению, для страждущего любовника, с другой от него стороны.

Галь сидел за кухонным столом с чашечкой кофе, и с улыбкой следил за ловкими движениями в действиях девушки.

Каждый раз, когда она протискивалась вплотную возле него, он старался как бы ненароком руками ловко поймать её за попку, а то и прихватить пышную грудь без бюстгальтера и, обнажая, нежно целовать соски, в конце концов, он сгрёб в охапку Веру, перебросил через плечо и, со смехом затащил в спальню, уложил на кровать и дал волю своему разыгравшемуся сексуальному аппетиту, которому беспрекословно потворствовала разгорячённая ласками девушка.

Но, отдышавшись после бурного оргазма, Вера безапелеционно заявила:

— Знаешь, мой хороший, ты нарушил наш график, поэтому сейчас пойдёшь со мной на кухню и будешь резать для салата овощи.

Надеюсь, и впредь, это будет твоей мужской обязанностью, мой папа всегда помогает маме на кухне, особенно, когда дело касается лука.

— Пошли, пошли, тоже напугала, лук, это же не фруктовые деревья в пардесе (саду) пилить.

— А ты уже это делал?

— Что, деревья в пардесе пилил?

— Нет, мой хороший, лук резал?

— Нет, не приходилось, у нас ведь вокруг виллы огромный сад и иногда приходилось спиливать засохшие или переставшие плодоносить деревья, я тебе скажу, ещё та, тяжёлая работёнка, а мама, когда она бывала дома, нас на кухню не подпускала, ну, а сами мы, когда это было необходимо, обычно яичницу жарили или макароны варили.

— Ну, герой, пошли, покажешь своё мастерство, говоришь, лук резать, не деревья пилить.

На второй луковице Галь уже залился слезами и стенаниями, умоляя Веру пощадить его и освободить от этого наказания, но та была неуклонна.

— Привыкай, это будет твоя постоянная мужская обязанность, а то ты думал, что твоя мужская роль сводится только к тому, как отвлекать меня от кухни на всякие глупости в постели.

Галь мужественно дорезал, приготовленные Верой, показавшиеся ему очень большими луковицы, обмыл в кухонной раковине руки себе и девушке заодно, смыв со своего лица обильные слёзы и, плотно прижал к своему телу расторопную хозяйку, задрав ей до подмышек халатик.

Несмотря на угасающие, по мере его активности протесты, спустился одной рукой к низу живота и стал поглаживать пальцами шёлковый выступ, проскальзывая глубже и глубже в увлажняющуюся впадинку, дразня и возбуждая буквально наэлектризованный от прикосновений бугорочек, при этом, сковав ей губы, проникающим в глубины рта языком, чтобы она не могла возмущаться его действиям.

Девушка вначале мычала и пыталась вырваться, но вскоре сдалась на милость победителя, размякнув в его умелых шаловливых руках.

Парень неожиданно развернул её к себе спиной, мягко надавил ладонью на поясницу, задрал до лопаток халатик, и, когда она невольно выгнулась под натиском крепкой руки, то почувствовала, как возбуждённая твёрдая плоть Галя стала медленно погружаться, в воронку пылающего лавой кратера.

Вера ощущала, как никогда глубокое проникновение и это будто бы задело какие-то дополнительные возбуждающие импульсы, девушка непроизвольно быстро задвигалась навстречу, дарящему вожделение крепкому органу любимого парня.

Она крепко вцепилась руками за край столешницы кухонного стола, выгнув спину с грацией кошки.

Двигаясь в сумасшедшем ритме девушки, руки парня продолжали ласкать и доводить тело партнёрши до умопомрачительной истомы.

Держа её за обе пляшущие груди, гладя и лаская упругие окружности, сжимая и пощипывая пальцами окрепшие от страстного возбуждения соски, парень умело доводил сладостный процесс до кульминации.

Вера взорвалась в оргазме, земля поплыла из-под ног, голову заволокло туманом, а внизу живота закипела такая мощная волна, которую удержать было простаки невозможно, и она хлынула, обильно орошая плоть парня и даже выплёскиваясь наружу, на внутреннюю часть её бёдер.