- Гарри, - сказала я, слегка касаясь его руки.

Он не двигался, я думаю, он даже не почувствовал как мои пальцы дотронулись до него.

- Гарри, - я касаюсь его руки, его губы издают небольшие звуки. – Гарри, просыпайся. Время обеда.

- Ммм, - стонет он, обнимая крепче подушку и захватывая мою руку.

- Хм… Пожалуйста, отпусти мою руку, - я пытаюсь вытащить её из его крепких объятий, я уже нервничаю, когда он рядом и прикосновения не помогают. Он стонет в последний раз, но через несколько секунд просит освободить его.

Он медленно открывает глаза, зелёные яркие глаза смотрят прямо на меня. На мгновение он выглядит смущённым, но потом возвращается к реальности, небольшая улыбка появляется на губах. Его щёки немного порозовели от дремоты, и лишь его взгляд заставляет меня покраснеть так же. Он хмурит брови, зевает, не прикрывая рта.

- Доброе утро, - говорю я, пытаясь контролировать мою нервозность, улыбка появилась на моём лице.

Фрэнсис, контролируй себя.

- Сколько время? – его голос хриплый, тело до сих пор лежит горизонтально на сделанной кровати, которая является нашим сиденьем.

- Вы будете овощи, курицу, мясо или рыбу? – спрашивает стюардесса, заставая его врасплох.

Я скрываю свой смех, когда он подпрыгивает на своём месте, когда слышит её голос и поворачивается, чтобы посмотреть на неё.

- Исус! – он смотрит на неё, расширяя глаза и прикладывая руку к груди. Я позволяю небольшой смех, качая головой и убирая свой iPod и наушники.

- Я бы взяла мясо, пожалуйста,- говорю я стюардессе, она мгновенно приседает, берёт тарелку из её тележки и ставит передо мной.

- Вы бы хотели красное вино к вашей еде, мисс? – спросила она вежливо, я просто киваю головой, заворачиваю рукава его толстовки, которую ношу, беру салфетку и кладу на колени, а затем беру нож и вилку в руки.

Она ставит бокал вина передо мной, стол достаточно большой, чтобы вместить всё на нём и есть ещё много пустого места. Жизнь богатых – это, безусловно, роскошь в самолёте.

- А вы, сэр? – спросила она Гарри, который всё ещё немного сонный, но его сидение сейчас в прежней позиции, теперь он сидит ровно.

- Курицу, пожалуйста, - он облизывает губы, прежде чем говорит, держа голову на его руке.

- Вы бы хотели белое вино? – спрашивает стюардесса, но он кивает головой.

- Просто воды, пожалуйста, - говорит он, прокашлявшись, сидя прямо и берёт вилку.

- Сейчас, сэр, - сказала она, перемещая переднюю тележку всего на несколько шагов.

Мы оба ели в тишине, только звук наших приборов о тарелки, заполнял нашу кабину. Всё ещё это странно, что он сидит рядом со мной, я знаю, что он просто обычный человек, но я не знаю, как вести себя. Что я должна сказать ему? Я решила просто сосредоточиться на еде и немного поговорить, это лучший вариант.

- Ты хорошо поспал? – спросила я, кладя кусок мяса в рот. Это может быть и первый класс, но еда всё равно имеет вкус еды самолёта, который не очень то и хороший.

- Да, пока кто-то не разбудил меня, - он смотрит на меня, прищурив глаза, берёт бутылку у стюардессы и ставит её на столике, открывая пробку.

- Ну, в свою защиту, - я глотаю свою еду, поворачиваюсь, чтобы на мгновение взглянуть на него, – ты храпел.

- Правда? – смеётся он, ставя бутылку и начиная резать свою курицу.

- Да, небольшой мягкий храп, - говорю я, пытаясь поддержать разговор. – Ты, наверное, действительно устал, если храпел.

Я начинаю отодвигать помидоры из моего салата, кривя лицо от отвращения, я никогда не была фанатом томатов. Кажется, он заметил, что я делаю, потому что без моего разрешения, он натыкает помидоры на вилку и перекладывает их в свою тарелку, взяв один из них в рот. На мгновение я прекращаю движение столовых приборов.

- Не так устал на самом деле, моя перегородка не совпадает с моим носом, так что я неправильно дышу, - объясняет он, беря ещё один помидор из тарелки, как если бы это было нормальным поступком. – Хорошо. Итак… тебе нравятся The Rolling Stones, но не томаты? Это странно.

- А ты я вижу, хочешь попробовать еду всех, - я поворачиваюсь, чтобы посмотреть на него, скрывая смех. – И роешься в их плеерах, - я крепко сжимаю губы, его выражение лица слишком смешное. – И это я странная.

- Точно, - хихикает он, беря последний помидор из моей тарелки и затем сосредотачивая внимание на его. – Какая ещё еда тебе не нравится?

- Ммм, - я двигаю губами, тыкаю в картофель и играю с ним по тарелке. – Мне не нравится всё горьковато-сладкое, это просто не имеет смысла для меня.

-Я уверен, этому есть причина, - говорит он, останавливая свой нож, глядя на меня.

- Я имею в виду… - Так здорово, что мне удалось скрыть нервозность, но на самом деле, когда я чувствую на себе его взгляд, то мне страшно. Я глубоко дышу, прежде чем говорить. – Ты не можешь быть сладким и горьким одновременно. Как это вообще работает? Это как двухполюсная еда.

- Итак, тебе не нравятся мармеладные червячки? – он выглядит оскорблённым.

- Неа, - говорю я, возвращая взгляд на свою еду.

- Лимонад? – он наклоняет голову в сторону.

- Нет, - я кладу кусок в рот.

- Хорошо. Что на счёт, - он перемещает вилкой в воздухе, кусок курицы зажат на ней. – Брауни.

- Нет, я, хорошо, может быть брауни, - я сдаюсь, ты не можешь сказать нет брауни. – Но это единственная вещь.

Он остаётся тихим в течение некоторого времени, просто ест в тишине. Я делаю то же самое, моя тарелка почти пуста, как и стакан. Без вопросов он зовёт стюардессу для наполнения его, она сразу же идёт с вином и наполняет мой стакан. До сих пор он был очень внимателен ко мне. Это мило.

- Спасибо, - говорит он женщине, когда она наполняет мой бокал, сразу же после оставив нас.

- Спасибо, - говорю я ему, беря свой стакан и делая глоток. – А что насчёт тебя? Ты не любишь вино?

- На самом деле, нет, - он берёт последний кусок в рот, оставляя столовые приборы на своей тарелке. – Я не большой поклонник алкоголя в целом.

- Ох, это… странно, - я не могу доесть мою еду, мой живот уже полный. – Почему? – я не могу не спросить.

- Это просто не имеет смысла для меня, - он смотрит на меня, дразня своими словами, заставляя закатить глаза.

- Ты прикалываешься, - смеюсь я, смотря на него со своего места.

- Не знаю, я просто его не люблю, - он пожимает плечами, переводя глаза на пустую тарелку. - Люди используют его как способ получить удовольствие, а мне это не нужно. Плюс, он ужасен на вкус.

- Вино довольно хорошее, - говорю я, поднося стакан к губам. – Итак, ты не пьёшь, совсем.

- Конечно, пью, время от времени, - он усмехнулся, глядя на меня.

- Какой твой любимый напиток? – спрашиваю я, делая глоток из своего бокала и оставляя его у моего рта.

- Пина-колада, - говорит он со смешным испанским акцентом. – Держу пари, ты не ожидала такого.

- Это точно, - я делаю ещё один глоток, подавляя смех.

Стюардесса снова останавливается перед нашей кабиной, принимая тарелки и очищая маленькие столики. Я допиваю оставшуюся часть моего напитка и отдаю ей пустой стакан, прося бутылку воды.

- Какой десерт? У нас есть клубничный чизкейк и крем-брюле, - она выжидающе смотрит на нас обоих.

- Мне крем-брюле, - говорю я, я знаю, что была сыта, но всегда есть место для десерта.

- Не возражаешь, если мы разделим одну порцию? Я чувствую, что не съем её полностью, - спрашивает Гарри меня, останавливая мою руку от захвата ложки.

- Ох, конечно, да я… я могу поделиться, - говорю я нервно, чувствуя его прикосновение на моей руке.

Несколько дней назад, когда я паковала чемоданы и думала о полёте, я бы никогда не подумала, что получу билеты первого класса, не говоря уже о том, что буду сидеть рядом с рок звездой. Это странная вещь. Он не похож на знаменитость, какой я его представляла. Он не противный, точно не эгоист, он очень хороший. Я имею в виду, он просто попросил поделиться с ним фланом, а мы встретились час назад или около того.