Что ж, так и должно быть.

Он медленно прошел через комнату, ступая мягко, как кошка, несмотря на огромный вес, и Хомер ощутил, как он движется, ощутил дружелюбие и доброту этого металлического существа, ощутил заключенную в могучей силе надежную защиту.

Дженкинс присел на корточки перед ним.

– У вас неприятности, – сказал он.

Хомер молча смотрел на него.

– Муравьи, – продолжал Дженкинс. – Арчи рассказал мне. Рассказал, что вам досаждают муравьи.

– Я хотел спрятаться в усадьбе Вебстеров, – объяснил Арчи. – Я боялся, что вы меня опять настигнете, и я подумал, что усадьба Вебстеров…

– Помолчи, Арчи, – остановил его Дженкинс. – Ты ничего не знаешь об усадьбе. Ты сам сказал мне, что не знаешь. Ты просто рассказал, что у псов неприятности с муравьями, и все.

Он снова перевел взгляд на Хомера.

– Я подозреваю, что это муравьи Джо, – сказал он.

– Значит, тебе известно про Джо? – отозвался Хомер. – Значит, на самом деле был человек по имени Джо?

– Да, был такой смутьян, – рассмеялся Дженкинс. – Хотя временами ничего парень. С огоньком.

– Они строят, – сказал Хомер. – Заставляют работать на себя роботов и воздвигают Здание.

– Ну и что, – ответил Дженкинс, – у муравьев тоже есть право строить.

– Но они строят чересчур быстро. Они вытеснят нас с Земли. Еще тысяча лет – и они всю Землю займут, если и дальше будут строить в таком духе.

– А вам некуда деться? Вот что вас заботит.

– Почему же, нам есть куда деться. Места много. Все остальные миры. Миры гоблинов.

Дженкинс важно кивнул:

– Я был в мире гоблинов. Первый мир после этого. Переправил туда нескольких вебстеров пять тысяч лет назад. И только сегодня ночью вернулся оттуда. Я понимаю, что вы чувствуете. Никакой другой мир не заменит родного. Я тосковал по Земле все эти пять тысяч лет. Я вернулся в усадьбу Вебстеров и застал там Арчи. Он рассказал мне про муравьев, и тогда я пришел сюда. Надеюсь, вы не против?

– Мы рады тебе, – мягко произнес Хомер.

– Эти муравьи, – продолжал Дженкинс. – Очевидно, вам хотелось бы их остановить.

Хомер кивнул.

– Способ есть, – сказал Дженкинс. – Я знаю, что способ есть. У вебстеров был способ, надо только вспомнить. Но это было так давно. Я помню только, что простой способ. Очень простой способ.

Рука его поднялась и поскребла подбородок.

– Почему ты так делаешь? – спросил Арчи.

– Что?

– Лицо вот так трешь. Почему ты это делаешь?

Дженкинс опустил руку:

– Просто привычка, Арчи. Вебстерская манера. У них был такой способ думать. Я у них перенял.

– И тебе это помогает думать?

– Не знаю, может быть. А может быть, нет. Вебстерам как будто помогало. Ну хорошо, как поступил бы Вебстер в таком случае? Вебстеры могли бы нас выручить. Я знаю, что могли бы…

– Те вебстеры, которые в мире гоблинов? – сказал Хомер.

Дженкинс покачал головой.

– Но ведь ты сказал, что переправил туда…

– Верно. Но теперь их там нет. Я почти четыре тысячи лет как живу один в мире гоблинов.

– Но тогда вебстеров совсем нигде нет. Остальные отправились на Юпитер. Так мне Эндрю сказал. Дженкинс, где находится Юпитер?

– Как же, есть, – ответил Дженкинс. – Я хочу сказать, есть здесь вебстеры. Во всяком случае, были. Те, которые остались в Женеве.

– А дело-то непростое, – заметил Хомер. – Даже для вебстера. Эти муравьи хитрющие. Арчи ведь рассказал тебе про блоху, которую он поймал?

– Это была вовсе не блоха, – возразил Арчи.

– Да, он мне рассказал, – подтвердил Дженкинс. – Сказал, что она залезла на Хезикайю.

– Не совсем так, – сказал Хомер. – Она внутрь залезла. Это была не блоха… это был робот, крохотный робот. Он просверлил дырочку в черепе Хезикайи и забрался в его мозг. А дырочку за собой заделал.

– И чем же теперь занят Хезикайя?

– Ничем, – ответил Хомер. – Но мы наперед знаем, что он сделает, как только робот-муравей изменит настройку. Его позовет Голос. Он услышит призыв и отправится строить Здание.

Дженкинс кивнул:

– Берут управление на себя. Самим такая работа не по силам, поэтому они подчиняют себе тех, кому она по силам.

Он опять поднял руку и поскреб подбородок.

– Интересно, Джо это предвидел? – пробормотал он. – Предвидел, когда выступал в роли бога для муравьев?

Да нет, ерунда. Джо не мог это предвидеть. Даже такой гигант, как Джо, не мог заглянуть на двенадцать тысяч лет вперед.

«Так давно это было, – подумал Дженкинс. – Так много всего произошло с тех пор. Тогда Брюс Вебстер только-только начинал опыты с псами, только начал осуществлять свою мечту о говорящих, мыслящих псах, которые будут идти по дорогам судьбы лапа об руку с человеком… И не подозревал, что всего через несколько столетий человечество разбредется по Вселенной и оставит Землю роботам и псам. Не знал, что само имя «человек» утонет в прахе веков. Что все племя будут называть фамилией одного рода.

Что же, род Вебстеров того заслуживал. Помню их, словно это было вчера. И ведь было время, когда я о себе самом думал как о Вебстере.

Видит бог, я старался быть Вебстером. Изо всех сил старался. Продолжал помогать вебстерским псам, когда род людской исчез, и наконец переправил последних суматошных представителей этого племени сорвиголов в другой мир, чтобы расчистить путь для псов, чтобы псы могли преобразить Землю по своему разумению.

А теперь и эти последние непоседы исчезли… исчезли куда-то… невесть куда. Нашли убежище в какой-то из причуд человеческой мысли. Что до людей на Юпитере, так они ведь не люди, а что-то другое. И Женева закрыта… отгорожена от всего мира.

А впрочем, вряд ли она более далека или более надежно отгорожена, чем мир, из которого я пришел. Мне бы только разобраться, как это у меня вышло, что я из отшельничества в мире гоблинов вернулся в усадьбу Вебстеров. Тогда, может быть, я так или иначе нашел бы способ проникнуть в Женеву.

Новое свойство, сказал себе Дженкинс. Новая способность. Которая постепенно развивалась незаметно для меня самого. Которой любой человек, любой робот… возможно, даже любой пес… мог бы воспользоваться, суметь бы только разгадать, в чем тут хитрость.

Хотя, может быть, все дело в моем туловище, этом самом туловище, которое псы подарили мне в день семитысячелетия. Туловище, с которым никакая плоть и кровь не сравнятся, которому открыты мысли медведя, и мечты лисы, и снующая в траве крохотная мышиная радость.

Исполнение желаний. Возможно. Реализация странного, нелогичного стремления во что бы то ни стало получить то, чего вовсе нет или редко бывает и что вполне достижимо, если взлелеешь, или разовьешь, или привьешь себе новую способность, которая направляет тело и дух на исполнение желаний.

Я каждый день ходил через этот холм, вспоминал он. Ходил, потому что не мог удержаться, потому что меня неодолимо влекло к нему, но я старался не приглядываться, не хотел видеть всех различий.

Я ходил через него миллион раз, пока сокровенная способность не достигла нужной силы.

Ведь я был в западне. Слово, мысль, образ, которые перенесли меня в мир гоблинов, оказались билетом в один конец, формула доставила меня туда, а в обратную сторону она не работала. Но был еще другой способ, которого я не знал. Да я и теперь его не понимаю».

– Ты сказал что-то про способ, – нетерпеливо произнес Хомер.

– Способ?

– Да, способ остановить муравьев.

Дженкинс кивнул:

– Я выясню. Я отправлюсь в Женеву.

Джон Вебстер проснулся.

«Странно, – подумал он, – ведь я сказал – вечно. Сказал, что хочу спать бесконечно, а у бесконечности нет конца».

Все остальное тонуло в серой мгле сонного забытья, но эта мысль четко отпечаталась в сознании: вечно, а это не вечность.

Какое-то слово стучалось в мозг, словно кто-то далеко-далеко стучался в дверь.

Он лежал, прислушиваясь к стуку, и слово превратилось в два слова… два слова, имя и фамилия, его имя и его фамилия.