Ослепительная догадка мелькнула в голове Бэрда:

- У вас гипертония? - спросил он быстро и резко. - Какой степени?

- Второй, - машинально ответил Хэксли, изменившись в лице.

- Вы лечитесь тектолоном? - снова спросил Бэрд, не давая Хэксли опомниться.

- Да... то есть... мне советовали...

- Я хочу получить от вас ответ только на один вопрос. - Бэрд посмотрел Хэксли прямо в глаза. - Когда именно вы всыпали тектолон в стакан чая, предназначавшегося Девидсу?

- Комиссар! - возмутился Хэксли. - Вы забываетесь. Это нелепое, чудовищное подозрение, и вы за него ответите. Берегитесь, комиссар!

- Вы ошибаетесь, господин Хэксли, - невозмутимо сказал Бэрд. - Это не подозрение. Я могу доказать, что вы - убийца, с такой же точностью, с какой ваши сотрудники доказывают свои теоремы.

- Это во всяком случае любопытно, - процедил Хэксли.

- Так вот. Когда вы шли к Девидсу, чтобы осуществить свой замысел, вы увидели, что от него только что вышел Сойк. И вы, опасаясь, что Сойк может сообщить, в котором часу он вышел от Девидса, заявили мне, что нашли Девидса мертвым минут на пятнадцать позже, чем это было на самом деле. Вы хотели отвести от себя подозречие. Ведь согласно вашей же версии вы, вернувшись в кабинет Девидса, нашли его уже мертвым.

- Просто мои часы несколько спешили.

- Возможно. Но, к сожалению, Сойк видел вас. Он видел, как вы вошли в кабинет Девидса и закрыли за собой дверь.

- Не вижу логики. Чтобы умереть от сердечного приступа, достаточно и нескольких секунд.

- Да. Но для того, чтобы съесть полбулочки, требуется значительно больше времени.

- Какие полбулочки? - настороженно спросил Хэксли.

- Когда Сойк уходил от Девидса, у него на столе лежала половина булочки. Но около мертвого Девидса ее почему-то не оказалось. Возникает естественный вопрос: когда же он успел ее съесть?

- Но тут вы противоречите сами себе. Отсутствие этой булочки лишь подтверждает, что я вошел к Девидсу не сразу после Сойка, а несколько минут спустя. А в общем, я не знаю, куда исчезла эта булочка. Может быть, ее забрал врач.

- И он же, очевидно, подменил стакан, - медленно произнес Бэрд, глядя прямо на Хэксли.

Хэксли побледнел.

- Довольно, господин Хэксли, - комиссар был резок. - Довольно нам играть в кошки-мышки. Вы отравили Девидса - запираться бесполезно. Но, может быть, вы объясните - зачем вы это сделали?

- Нет, нет, - сорвался на крик Хэксли, - я не убивал его, нет, нет! Это был божий суд!

- Божий суд? - искренне изумился Бэрд. - Как это понять?

- Что ж, я объясню, - устало произнес Хэксли. - Но сперва должен вас разочаровать, господин Бэрд, - голос Хэксли вновь зазвучал твердо и уверенно. - Вам не удастся отправить меня на электрический стул. Хотя бы потому, что ваши улики не убедят ни одного присяжного. Но есть и другие причины. А теперь вернемся к тому, о чем мы уже говорили. Так называемого решения Девидса не существовало. Кстати, вы сказали, комиссар, что догадывались об этом.

- Не догадывался, - поправил Бэрд, - а знал. Это разные вещи.

- Я бы хотел...

- Хорошо, я скажу, - начал комиссар, решив, что таким путем можно оказать на Хэксли необходимое психологическое воздействие. Пусть знает, что логика Бэрда способна восстановить все детали случившегося. Признаюсь, разобраться было не так просто. Очень уж правдоподобно вы все разыграли. Впервые я подумал о возможности инсценировки тогда, когда Сойк навел меня на мысль, что ваша акция с оставлением сотрудников в лаборатории на субботний вечер и воскресенье в случае действительного похищения решения у Девидса не имела бы никакого смысла. Ведь листки с расчетами можно без труда уничтожить, предварительно разобравшись в их содержании. Впрочем, я допускал, что бы могли поступить так и потому, что надо было как-то действовать, а эта акция была первым, что пришло вам в голову.

Хэксли неопределенно хмыкнул.

- Но потом я узнал, что в воскресенье вы разрешили Мэри прийти в лабораторию и накормить ваших сотрудников. Это было по меньшей мере нелогично. Ведь если бы решение Девидса действительно существовало, то похититель вполне мог с помощью Мэри переправить его в город.

- Но все это лишь догадки, - заметил Хэксли. - Так сказать, психологические этюды.

- Верно. Но несколько позже я получил и вполне строгое доказательство. Сообщая своим сотрудникам о пути, которым будто бы шел Девидс, вы ведь выбрали заведомо ложное направление, не так ли?

- Верно. Я избрал путь, который, на мой взгляд, не должен был привести к цели. Но только на мой взгляд. Я мог и ошибиться. Не исключена возможность, что решение может быть получено и таким путем. Кто знает?

- Я знаю, - сказал Бэрд. - Знаю, что это абсолютно невозможно.

И он положил на стол перед Хэксли доказательство Сойка. Хэксли прочел и усмехнулся:

- Сойк? Остроумно, ничего не скажешь.

- Итак, - сказал Бэрд, - вернемся, как говорится, к нашим баранам. Итак, вы придумали историю с несуществующим решением и ради этого убили Девидса. Но зачем? Признаюсь, это единственное, в чем я до сих пор не могу разобраться.

- Как? - тоном снисходительного превосходства проговорил Хэксли. - Вы до сих пор этого не поняли?

Он откинулся на спинку кресла, снял очки, прищурился и начал говорить спокойно, даже с некоторой долей любования собой, словно над ним не тяготело обвинение в убийстве.

Да, он, Хэксли, поставил перед своими сотрудниками небывалую, невиданную задачу. Но у него не оставалось другого выхода. Он находился на грани банкротства. Еще какой-нибудь месяц, и ему пришлось бы объявлять себя несостоятельным должником. И - конец всему. Только решение вакуумной задачи могло его спасти. Он верил в способности своих сотрудников, по крайней мере, некоторых из них, верил в то, что задача им по силам. Но большинство современных физиков считало проблему неразрешимой. Да и его теоретики думали так же. Гипноз невозможности. Непреодолимый психологический барьер. Как его разрушить, развеять иллюзию неразрешимости? Он долго размышлял об этом. Пока наконец у него не созрела гениальная идея. И подсказал ее - вот где ирония судьбы сам Девидс, предложив воспользоваться жребием. А потом он вспомнил о тектолоне. Но, нет, нет, пусть комиссар не думает - он не убивал Девидса, то есть он не хотел убить именно Девидса - это была "честная игра". И выбор в ней был предоставлен богу.