Значит, казнить, а помиловать нельзя. Если он шпион, то знает как обойти его друзей пиратов. А если я попадусь пиратам, то моему грузу и мне хана. Груз, естественно, своруют, а звездолет сдадут в металлолом. А без звездолета мне не жить, я без него покойник, потому что мои хозяева присоединили меня к звездолету в полном смысле слова. Я на трубках и медицинских соединениях и без системы жизнеобеспечения корабля мне не жить. Я тот, кого называют бывшими покойниками. Я умер, меня воскресили и теперь я отрабатываю корпорации продолжение свой жизни. Я могу так прожить еще сотни лет. Но не выходя со своего капитанского мостика. Как бы там ни было, я живу и мне интересно жить. Единственное, что не восстанавливается после смерти и оживления – это возможность продолжать свой род. Но у меня и так есть пятеро детей, и получая премиальные от корпорации, я делюсь с ними. Корпорация не платит мне зарплату, но премиальные никто не отменял. За своевременный достав груза, за спасение груза от пиратов, за то, что я работаю и заставляю команду работать.

Все зависит от активности мозга. Я нажимаю на красную кнопку допроса, и, отпустив ее, спрашиваю.

– Так, дорой мой, признавайся, ты предатель, – спросил я у пленника, находящегося в карцере.

Он не ответил. Я нажал красною кнопку сканера, и компьютерная программа самостоятельно ищет в его мозгу сведения о предательстве, если он, конечно, не тренированный разведчик, который умеет прятать мысли от сканера. Но не думаю, что пираты нашли на такое дело такого ценного работника.

– Ей, ты, придурок! Ты что, хочешь в камере провести остаток своих дней? Если не я, то по прибытию тебя все ровно расстреляют. Ты нарушил правило, ты пронес на звездолет рацию. Это саботаж. А выдача звездолета пиратам это как минимум кол в задницу или электрический стул – все решит рулетка. Я бы на твоем месте начал сотрудничать, тогда бы мы тебя пере вербовали и ты бы работал на правительство. С твоей помощью мы бы могли найти пиратский корабль и заманить в ловушку. От этого ты даже можешь получишь десять процентов стоимости их корабля. Ну что ты дуришь? Ты знаешь все эти условия.

– Я не предатель! – заорал тот.

– Кого ты не предавал? Меня? Или пиратов не хочешь предавать?

– Вас, сер, я не придавал. Я простой сельский парень. Я люблю ругаться. Это моя привычка. Вот и загнул на вас матом, поле чего вы меня арестовали. Настоящий предатель или лазутчик и виду бы не подал. А рация у меня появилась наверное после того, как я был вами арестован. Я ее никогда в глаза не видел. Я готов с вами сотрудничать. Я вам найду предателя, только выпустите меня. И еще – я хочу жить отдельно от экипажа. По моему на этом корабле не один предатель. Я не хочу, чтобы меня убили.

– Я понимаю тебя. Тут выбор небольшой – или я убью тебя, или они. Если я тебя выпущу, то они сразу же догадаются, что ты их сдал и стал сотрудничать. Тогда тебе крышка. Они просто задушат тебя и скажут, что так и было, – подумал я вслух, – Но если правда, что ты не причем, то что мешает тебе мне помочь и найти предателя, – схитрил я.

– Вот– вот, сер. Я выйду отсюда и помогу вам. Дайте мне оружие, – взмолился мой пленник.

– Не бойся, никто не посмеет тебе даже угрожать. Ты выходи, а я буду за тобой следить.

Так я выпустил подозреваемого, понимая, что он не жилец. Какая мне разница, убьют его или он выживет. Мне нужны все заговорщики. Со слов этого парня выходило, что их на звездолете много. А может даже придется выбросить за борт всю команду. Я это сделаю не задумываясь, чтобы сберечь груз.

– Капитан, не делаете со мной этого! – кричал парень, когда роботы вытаскивали его с тюремной комнаты.

– Иди, придурок и ничего не бойся, – ответил его я спокойно и уверенно, что даже он поверил и вышел. Несколько коридоров я следил за ним по видео наблюдению. Рядом с ним находилось еще пять человек. У троих там были дела, а двое почему-то не в своем рабочем секторе. Я приказал роботам следить за этими субъектами.

Один инженер по двигателям, а второй – бывший полицейский в отставке. Да, такой может быть предателем, а вот инженеры двигателей… Никогда не поверю. Наверно, развили парня как лоха, но мне то какая разница? Если что – оба они покойники. Я уже ввел в компьютер код безопасности. Теперь на звездолете военное время. Вдруг чего или малейшее неповиновение – расстрел без суда и следствия.

– Капитан, я их чувствую, они за мной идут, – молилась наживка останавливаясь в коридоре перед каждой видеокамерой наблюдения.

– Тихо, ты! Провалишь операцию, – сказал я, чтобы помочь ему собраться с силами. Как его зовут? Забыл. А какая мне разница? Он уже труп. Я дам возможность его убить, а потом возьмусь и за убийцу. Что это за сектор, куда они все идут? А, здесь спасательные капсулы. Понятно, они хотят бежать.

– Робот девятый, десятый и тринадцатый! Отсечь доступ к спасательным капсулам! – приказал я, но было уже поздно. Через секунду три спасательные капсулы взлетели в космос. А моя наживка таки оказалась предателем, да еще, наверное, и вожаком. Теперь я остался без инженера, но тужить не буду. Этот старик уже давно ничего не делал, лишь пил да ел.

Может стрельнуть из лазерной пушки по них? Нет, пусть живут. На их задницах маяки и рано или поздно их найдут, если конечно они не догадаются задницы себе отгрызть.

Прощайте, идиоты, вы мне поможете найти ваш пиратский звездолет. И тогда я получу большое вознаграждение. Думаю, что и моим внукам хватит.

– Сер, в наш сектор на большой скорости приближается вражеский звездолет,– доложил компьютер.

– Черт, черт! – я еще не готов для гонок и войны, тем более, ох ка не хочется вооружать команду. Потом они станут опасны и для меня. А где гарантия, что они все не станут изменниками?

– Приготовить орудия к бою, -приказал я компьютеру.

Теперь я могу признаться самому себе в том, что только что в компьютере открылась секретная информация. Оказывается, мой звездолет совершенная боевая машина, замаскированная под торговый звездолет. И моя цель это выманивание пиратов и их уничтожение.

Я как посмотрел на программу огня, так у меня от радости волосы встали торчком. Представляете, сколько пушек и лазерных пулеметов! И все для того, чтобы я мог противостоять целому флоту, а не то что какому-то пиратскому суденышку.

– Стрелять на поражение, – отдал я команду программе военных действий. Хоть она и полностью само автоматизирована, мне захотелось поважничать и ощутить себя генералом. Сотни оружейных залпов устремились навстречу пиратскому судну . Оно начало трещать по швам и рассыпаться на куски. Еще пару залпов и от гигантского звездолета останутся лишь фрагменты.

– Сер, за ботом десять спасательных капсул. Что делать? – спросил компьютер.

– В тюрьму, за решетку всех. За головы пиратов положена награда, – прокомментировал я.

Роботы выполнили все указания и вскоре экипаж моего звездолета пополнился на сорок человек. Капитана бывшего пиратского судна я приказал привести в карцер для допроса. Скорее всего мне придется его грохнуть – два капитана на звездолете ненужная роскошь. Другой капитан обязательно попытается устроить бунт.

Я нахожусь на передовой и отступать нельзя. Сзади заграждения с пулеметами. Не выполни условия корпорации, меня поменяют на другого. А жить то хочется. Вот и приходится все делать, лишь бы хозяева были довольны.

– Капитан, открой тюрьму, – постучали снова в бронированную дверь моей капитанской рубки.

По инструкции моя комната называется комнатой управления, но люди называют ее то капитанским мостиком, то каютой капитана.

– Какого черта я должен тебе подчиняться? – ответил я в микрофон, чтобы слышал весь звездолет.

– Там живые люди, им нужна помощь. Там много раненных, которые истекают кровью, – продолжал тот же самый голос кричать возле двери.

– Я что, не человек, не понимаю, что ли? Туда уже посланы медицинские роботы, – ответил я.

– Но робот не человек. К тому же там полная антисанитария. Мы возьмем раненых по своих каютах и будем лечить, – продолжал Сергей Петрович, начальник среднего крыла. Я просканировал по голосу и узнал его.