– Стреляйте!

В это время из темноты проема выскочил зверь – огненно-рыжий, гибкий, как пружина, хвостатый и очень злой. Его маленькие круглые глаза так и горели желтой яростью.

Тасури и Джанулория выстрелили одновременно. Лучи настигли зверя в красивом гигантском прыжке. Он тяжело упал, дернулся, глаза медленно потухли, как угли от костра, но все равно зверь, даже мертвый, внушал трепетный ужас и невольное уважение.

Некоторое время все молчали, не в силах что-либо сказать от неожиданной радости и удивления. Первым пришел в себя Марион. Широко улыбнувшись, он шагнул к офицерам, сказал:

– Судя по вашим лицам, друзья, вы увидели какое-то сверхъестественное чудо.

– Похоже, и в самом деле, случилось чудо, – опомнился Джанулория. – Это, действительно, вы или мне это все мерещится?

– Это мы, Джанулория, из плоти и крови, – засмеялся трайд. – Слава космосу, мы все живы и снова вместе!

– Да здравствуют Эрадорх и Шалкай! – завопил Тасури вне себя от счастья и даже высоко подпрыгнул.

Все засмеялись – облегченно и свободно. Ихлак тихо стоял в сторонке, но в его глазах стояла огромная, не выразимая словами радость. Марион поймал его взгляд, подошел и, крепко сжав запястье аборигена, произнес:

– Я счастлив снова видеть тебя, великан.

– Я верил, что вы живы, – улыбнулся тот.

Наконец, страсти улеглись. Трайд озадаченно смотрел на тела, валяющиеся на полу, на тант, груженный кристаллами, на осколки алиманов, на пирата и, повернувшись к офицерам, спросил:

– Кто-нибудь мне объяснит, что все это значит?

Те вкратце рассказали все произошедшее.

– Значит, остальные сбежали, а этот, – Марион кивнул на пирата, – молчит? Отлично!

Он подошел к серебряноволосому и с интересом рассмотрел, отметив редкую внешность, гибкое, но сильное телосложение, неопределенный возраст и вызывающий, насмешливый блеск в прозрачно-зеленых глазах, – такой будет долго молчать и упираться.

Тот в свою очередь пристально смотрел на трайда злыми прищуренными глазами.

– Чего уставился, кээсец? – грубо спросил он.

– Уставился ты, пират, а я смотрю, – усмехнулся офицер и отошел, не сказав больше ни слова.

– Не знаю, как вы, друзья мои, – обратился он к офицерам и ихлаку, – но мы с рахими Шалкай умираем от голода. Давайте зажарим этого великолепного сурхана, а заодно вы сможете услышать обо всех наших злоключениях вплоть до сегодняшней ночи.

Благодаря общим усилиям, вскоре по пещере разнесся ароматный запах жареного мяса.

Марион и Дели рассказывали о своих приключениях, перебивая друг друга, дополняя, попутно ссорясь, смеясь, чем очень позабавили остальных.

– И вот мы устроились на ночлег в одной из пещер с алиманами, – говорил трайд, – голодные, уставшие. И только я начал засыпать, слышу – кто-то тихо идет по туннелю и дышит страшно. Я растормошил рахими Шалкай…

– Я сама проснулась! – Вмешалась Дели. – Не привирайте!

– Хорошо, хорошо, пусть будет так, – согласился тот и продолжил: – Итак, мы проснулись, заслышав чьи-то шаги. Честно говоря, было жутковато ждать неизвестно чего или кого. И вдруг мы увидели сурхана – громадного, голодного и злого. Что он делал в этих пещерах – это известно лишь одному ему.

– Он учуял нас, вот и пошел по нашему следу! – воскликнула девушка.

– Возможно, – снова согласился Марион. – И, недолго думая, эта зверюга помчалась прямо на нас. Тут меня оглушил страшный визг Шалкай…

– Я не визжала, я кричала! – возмутилась империта. – Конечно, закричишь, если на тебя несется вот такая махина с самыми злостными намерениями! Вы бы видели свое лицо в то мгновение – умерли бы со смеху! – хохотнула она.

– Я выхватил свой бластер и увидел, что заряда в нем нет, – продолжал трайд, не обращая внимания на колкости империты. – О, ужас! Другого оружия у меня не было, а зверь почти перед носом!..

Снова вмешалась Дели:

– Я хотела прогнать его андором, но трайд перепугался до смерти, схватил меня за руку и бегом из пещеры, только ветер в ушах засвистел…

– Смею вас заверить, что я редко боюсь до смерти кого или чего-либо, – уязвленно сказал Марион. – Но пока бы вы вытащили свой андор, пока взмахнули им, нас бы давно успели растерзать, поэтому наилучший выход был бежать. К тому же андор – это и не оружие вовсе.

– Вы так не думали, когда я спасала вас от марганов.

– Я, конечно, очень вам благодарен за это, но это было совсем другое дело.

– Ничего не другое! Тогда с марганами было гораздо страшнее. А тут всего лишь какой-то дикий зверь…

– Какой-то? – весело переспросил трайд. – А вы так кричали и тряслись, словно за вами гнались все марганы вместе взятые.

– Ничего подобного, – отвергла Дели и сказала: – Давайте лучше я буду рассказывать дальше, а то вы все путаете. Значит, мы понеслись, сломя голову, вокруг темнота, а сзади наступает на пятки голодная тварь и дышит прямо в затылок. Хорошо, что кристаллы нас вылечили, иначе мы бы уже давно переваривались в желудке зверя. Так мы бежали, бежали без конца, уже и силы на исходе, а бежать надо, куда денешься. И вот, наконец, выскочили на вас. Я даже испугалась, когда вас увидела с оружием, – закончила она рассказ. – Но у вас здесь тоже было весело, – добавила она, оглядывая тела, и воскликнула вдруг: – Истан! Ты здесь, мой маленький, живой! Ну, иди сюда, дай я тебя поглажу!

Пока она возилась с детенышем лонга, офицеры думали, как быть дальше. Пират мрачно смотрел на них ненавидящими глазами.

Марион подошел к нему.

– Ты не передумал, пиратское отродье?

– На счет чего? – усмехнулся тот.

– На счет все выложить по-хорошему или…

– Или что? – поинтересовался пират.

– Или ты выложишь все, но уже по-плохому.

– Мне казалось, что офицеры КС никогда и никому не угрожают, – ухмыльнулся связанный.

– Я не угрожаю, я предоставляю тебе право выбора.

– Где гарантия, что вы меня не пристрелите после того, как я все выложу?

– Гарантии нет, но мы же не звери.

– Тогда катись в Черную дыру!

Глаза офицера полыхнули голубым огнем, он схватил его за грудки и, сильно тряхнув, со злобой сказал:

– Слушай меня, гаденыш, я не люблю долгих разговоров и не люблю возиться с вашим братом. Быстро говори, на кого ты работаешь!

– Руки убери, – прошипел пират. – Я тебе не девочка, чтобы лапать меня.

Но руки трайда сжались еще сильнее.

– Не испытывай мое терпение, вшивый мешок дерьма! Отвечай на вопрос!

– Я работаю на себя.

Офицер резко разжал пальцы так, что пират бухнулся на пол, пристально посмотрел ему в глаза, покачал головой:

– Я все равно выдавлю из тебя правду, так или иначе.

– Попробуй, – хмыкнул пленник и вдруг, понизив голос, заговорщицки заявил: – Слушай, кээсец, давай одним махом покончим с этой канителью. Я могу поделиться камушками с вами. Только дурак откажется от богатства, а вы ведь не дураки. В одной только этой пещере столько камней, что можно стать богаче всех Императоров и Королей Союза вместе взятых! А здесь на Камарлене они сгниют без толку, ведь эти аборигены даже не представляют, какое сокровище находится у них под носом. Но мы-то с вами знаем им цену и сможем найти для них достойное применение. Я не жадный, могу уступить вам большую часть…

– Замолчи, ворюга! – неожиданно возмутилась Дели. – Как ты смеешь подкупать офицеров, наглец! Ты – вор и убийца и понесешь за это наказание!

– Ба, какая красотка! – вырвалось у пирата, когда он устремил на девушку любопытный и оценивающий взгляд. – Адские сковородки! Я давно приметил тебя, милашка. Чтоб я сдох, сколько раз бывал на Деллафии, но таких лапочек не видывал! Что ты делаешь здесь, красотка, на этом проклятом шарике среди грубых кээсцев?

Дели открыла было рот, чтобы ответить дерзкому мерзавцу, но вмешался Марион:

– Учти, что ты разговариваешь с империтой деллафийской, пират, и за свои поганые слова ты можешь поплатиться жизнью прямо сейчас!

– Дочь самого Императора на Камарлене? Интересно, – хмыкнул тот, разглядывая девушку. – Я понял, понял! Так как на счет моего предложения? Ударим по рукам и разбежимся тихо – мирно?