— Звучит неплохо. Я летала… в самолете… пока он летит, верно? Что-то общее.

— Хочешь полетать?

Ангел предлагал взять ее с собой? От этой мысли живот Серенити скрутило, но что-то внутри заставило ее кивнуть.

— Уверен, мы сможем с этим что-нибудь сделать.

Ангел взял белую кружку с кофе и поднял темную бровь, глядя на нее. Сначала он понюхал его, посмотрел на пенистую вершину, а потом глотнул.

Его перья задрожали, а глаза расширились, глядя на девушку.

– Что это за отвар?

Серенити взяла свою кружку латте и отхлебнула.

– Это не отвар. Это кофеин, натуральный возбудитель. Люди пристрастились к нему.

Ангел подозрительно смотрел на кружку.

– Возбудитель?

Он выглядел так, как будто собирался выпить еще один глоток, а потом поставил напиток между ними, обратно на круглый стол. Аполлион снова встретился с ней взглядом и его зрачки расширялись до тез пор, пока радужная оболочка не стала такой же черной, как и они. Ангел неловко подвинулся и скрестил ноги, положив руки на колени.

— Не думаю, что я должен пить больше. Это было бы неразумно. – Его голос был напряженным и искра желания в ангельских глазах никуда не уходила. – Я поговорю с моими собратьями воителями, когда мы встретимся. Они не объяснили эффект достаточно хорошо.

Эффект? Девушка посмотрела на руки Ангела на коленях, а затем обратно в его глаза.

Виагра для ангелов?

— Я думала, что вы все бесполые, — ляпнула она, а потом прикрыла рот, когда он с ужасом повернулся к ней. Девушка покраснела и попыталась вспомнить заклинание, которое вернет то, что она сказала. Но на нём, наверное, это не сработает. Магия не влияла на богов и богинь, поэтому вряд ли повлияет на других сверхъестественных существ.

— Я не бесполый. – От того, как он это сказал, было ясно, что Ангел будет рад доказать ей это прямо сейчас, в кофейне.

Серенити пила свой напиток и пыталась сосредоточиться на нем, избегая горящего взгляда и желая заползти под стол и там спрятаться.

— У меня не было женщины в течение многих веков, но я никак не импотентное существо.

Ему обязательно было говорить так громко, чтобы услышала вся кофейня? Девушка вжалась в кресло, пытаясь не смотреть на него.

— Беру свои слова обратно, — прошептала она в свою кружку и взглянула на Ангела.

Тот смотрел сердито, страсть больше не царила в его глазах. Там светилась темная злоба и ощущение того, что, на самом деле, он не был хорошим Ангелом, как она себе представляла.

— Некоторые говорят, что ты – Дьявол.

Ангел откинулся на спинку кресла и вздохнул.

— Сначала я — Ангел Смерти, а теперь Дьявол? Слухи распространяются, не так ли?

— Кто ты тогда? – Серенити оторвалась от кружки, сдвинулась вперед на край кресла и посмотрела на него. Аполлион был грехом из плоти, роскошный во всем, что можно было себе представить, и она была уверена, что ангелы не должны были быть такими соблазнительными.

— Я же говорил. Аполлион, великий разрушитель… Ангел Апокалипсиса, ответственный за дождь Ада на Земле, когда все подойдет к концу.

Это совсем не утешало.

— Тогда ты не хороший Ангел?

Он улыбнулся и в его взгляде была сексуальная темнота.

– Я хороший, если под этим ты подразумеваешь, что я не работаю на Дьявола, но я могу быть очень плохим.

Она могла себе представить. Не должна была, но представляла его во всех возможных позициях, и он выглядел опасно с каждой стороны.

— Так что прикажет мне моя властительница? – его улыбка притягивала. Что-то в этом заставило девушку почувствовать то, что он как будто побуждал ее говорить то, что бушевало у нее в голове.

Что она хотела ему приказать? Но не могла. Серенити была уверена, что было неправильно приказывать Ангелу совершить грех. Сейчас, когда ее совесть по-прежнему выполняла свои функции и она могла устоять перед искушением, сидящим напротив нее, Серенити смогла сосредоточиться на том, чтобы отомстить.

— Ничего, связанного со смертью. Я хочу, чтобы он страдал. Хочу, чтобы почувствовал ревность, боль и ненависть… как будто он не имеет для меня значение.

Аполлион улыбнулся, как будто ему это нравилось.

Серенити удерживала его синий взгляд. То, что она собиралась предложить, было безумием и разрушило бы все, что хоть немного сдерживало ее рядом с ним, но девушка собиралась это сделать.

— У меня есть план.

Глава 3

Аполлион довел до совершенства свой образ: пригладил и собрал длинные черные волосы обратно в аккуратный хвост и затянул узел синего галстука. Серенити шла рядом с ним по темным улицам. Ее план был простым, но, вероятно, эффективным. Ангел покосился на девушку, любуясь тем, как она выглядела в туфлях на высоких каблуках и своем коротком черном платье, расклешенном от талии, которое облегало ее грудь. Девушка убрала волосы в шиньон, темный карандаш подчеркивал ее глаза и красная помада на губах добавляла Серенити очарования.

Было трудно не смотреть на нее и раньше, но теперь было просто невозможно. Серенити подняла на него свои глаза, но он не хотел отворачиваться. Аполлион хотел смотреть на нее вечно.

Ангел напомнил себе о том, что теперь все в порядке. Он должен был смотреть на девушку, быть внимательным и очаровательным, быть с ней романтичным.

— Он будет здесь, — дрожь в голосе передавала нервозность Серенити, которую Ангел мог легко чувствовать в ней.

Она передумала? Ее форма мести была гораздо более мягкой и снисходительной, чем его. Он с радостью мог бы бросить неверного любовника Серенити в бездонную пропасть, чтобы тот страдал там с Дьяволом и другими грешниками.

Сердцебиение Серенити участилось. Аполлион посмотрел вперед, следуя за ее взглядом, и увидел неоновую вывеску. Она упоминала о клубе. Девушка часто встречалась здесь с мужчиной, которого звали Эдвард. Ангел еще не получил описание своей цели, но она сделает это лучше и укажет ему на него, если тот будет в клубе.

— Я не должна просить тебя об этом. – Серенити остановилась и повернулась к Аполлиону лицом. – Это действительно не правильно.

— Ты только просишь меня притвориться, что я твой новый любовник. Это будет легкая шарада и она не будет противоречить никакому законному контракту, заключенному между нами. – Аполлион улыбнулся девушке и та кивнула. Ничто не могло противоречить требованиям их контракта. Он не просил ее что-то создавать или предлагать что-то собственное. Чего бы Серенити от него не хотела, она это получит.