600 человек сидели в Сен-Томе, осажденные голландской армией и 18-тысячным войском султана Голконды. Осаждавшие не шли на приступ, а стремились взять форт измором. Снова Мартен тайком пробрался из Сен-Томе в Пондишери. Он встретился с раджей Ширханом Лоди, с правителем крепости Джинджи — Насир-Мухаммадом и другими врагами султана Голконды, но никто из них не послал своих войск на защиту осажденной крепости. Гарнизон Сен-Томе голодал, хотя Мартен сумел оказать небольшую помощь. Он перехватывал голландские баржи с продовольствием и тайком переправлял их в крепость. Этого было слишком мало. Солдаты ели траву, им угрожала голодная смерть. 31 августа 1674 года Бланкет начал переговоры, а 6 сентября подписал договор о сдаче города. В соответствии с условиями капитуляции голландцы торжественно проводили французский отряд.
Бланкет де ла Гей со своими солдатами отбыл во Францию. Франсуа Мартен остался в качестве губернатора Пондишери. Французы еще некоторое время стремились к захвату Сен-Томе, по оказалось, что их главной колонией на Коромандельском берегу стал Пондишери. Небольшие соседние деревни быстро сливались с Пондишери. Местные ткачи за бесценок продавали ткани Мартену и его людям, возводились первые здания складов.
Спокойствие в Южной Индии длилось недолго. Началась война между биджапурским наместником Ширханом и правителем Джинджи Насир-Мухаммадом. Французы поддержали биджапурского наместника. Мартен составил небольшой отряд и успешно действовал против войск Насир-Мухаммада. Последний потерпел несколько поражений подряд и заперся в неприступной крепости Джинджи. Он выжидал. Вскоре обстоятельства сложились выгодно для Насир-Мухаммада. На границах Голконды показалась армия маратхского вождя Шиваджи, который воспользовался междоусобной войной южноиндийских феодалов и выступил защитником Насир-Мухаммада. Маратхи ворвались на земли Шир-хана, и его армия разбежалась без боя. Встревоженный Мартен ждал, что маратхи нападут на колонию. Но Пондишери не интересовал маратхского раджу. Наступило относительное спокойствие.
Европейская война закончилась в 1678 году. Мирный договор был заключен в городе Нимвегене. Франция значительно расширила свои границы на востоке, Но король Людовик XIV и Кольбер мечтали о полном покорении Голландии. Их привлекали не столь Амстердам, Гарлем, Гаага, сколь огромные и богатые заморские владения Нидерландов. Поэтому сразу же после войны Кольбер стремился укрепить все колонии Франции. Но в 1683 году Кольбер умер, и главной фигурой во французском правительстве стал маркиз Лавуа. Интерес к Компании при дворе уменьшился. Регулярный ввоз индийских тканей и шелка во Францию вызвал протест парижских, лионских и реймских торговых цехов. После отмены Нантского эдикта, когда тысячи протестантских ремесленников были изгнаны из страны иезуитами, изделия французских мануфактур и ремесленных цехов не смогли более конкурировать с индийскими товарами.
Маркиз Лавуа подписал декрет об ограничении ввоза. Закон предписывал сжигать всю окрашенную ткань, которая будет ввезена в страну. Имеющуюся цветную ткань было приказано сжигать сразу же после опубликования декрета. Виновных в хранении индийских тканей приговаривали к штрафу в 3 тысячи ливров. С большим трудом директорам Компании удалось продать товары, ввезенные раньше и скопившиеся на складах, и получить разрешение ввозить во Францию неокрашенную ткань. Абсолютистский протекционизм парализовал деятельность Компании.
Несмотря ни на что, город Пондишери рос, обгоняя другие колонии, строились новые укрепления, возводились склады и магазины. В это время на территории Карнатика шли ожесточенные бои между войсками Аурангзеба и маратхского князя Рама Раджи, нового повелителя Джинджи.
Дело в том, что в 80-х годах XVII века в Индии произошли серьезные перемены. В 1686 году войска Аурангзеба вторглись в Биджапур. В 1687 году Великий Могол стал государем Голконды. Только крайний юг полуострова еще не входил в состав владений императора. В 1680 году умер маратхскпй магараджа Шиваджи. Его сын и наследник Самбахаджи не проявил себя талантливым полководцем. В 1689 году он потерпел поражение в битве с войсками Аурангзеба, был взят в плен и казнен. Значительная часть Махараштры (так называлась земля маратхов) оказалась под властью Моголов. Второй сын Шиваджи, Рама Раджа, бежал на юг, в Карнатик, и завоевал княжество Джинджи. Его двоюродный брат Шахджи стал магараджей древнеиндийского княжества Танджур. Большинство маратхских феодалов признали Рама Раджу своим законным монархом. Аурангзеб, пытаясь окончательно уничтожить влияние наследников Шиваджи, стремился изгнать их из южных княжеств. Спасаясь от бедствий войны, многие жители Карнатика бежали в европейские колонии, которые быстро росли, в том числе и Пондишери.
Сохранилось довольно подробное описание Пондишери конца XVII века. Корабли, приплывавшие к городу, бросали якорь на расстоянии полулье от берега. На обычных шлюпах нельзя было перевозить людей и товары из-за почти никогда не стихающего здесь бриза. Пассажиров и товары доставляли к берегу на индийских лодках-челингах, плоских суденышках. Дно их не было осмолено, вода проникала туда постоянно, и двое индийцев все время вычерпывали ее. У реки находилось два водоема, откуда жители брали воду. За небольшим фортом находилась церковь капуцинов, а неподалеку от нее — церковь враждующих с ними иезуитов (обе были построены в 70-х годах XVII века). Высокий забор окружал здание Компании. Близ Пондишери селились ткачи, отбельщики. Их убогие хижины теснились в беспорядке, но уже появились красивые дома, принадлежавшие купцам. В 1690 году был разбит городской парк, в нем обычно прогуливались служащие Компании. На рынке шла бойкая торговля. Здесь продавались шелк-сырец, неокрашенные ткани, хлопок, перец, селитра, а также цветные ткали, которые французские купцы перепродавали в Другие страны. По вторникам на рынок съезжалось до 10 тысяч индийцев. «Белый город» насчитывал 300 человек. Некоторые чиновники и купцы заводили здесь семьи, беря себе в жены топасок [* Топасами называли потомков от браков португальцев с индийскими женщинами]. Французы не так чурались местного населения, как англичане в Мадрасе.
Резиденция главного администратора Французской Индии была перенесена Франсуа Мартеном из Сурата в Пондишери. Здесь он чувствовал себя хозяином положения. Долгое время он безуспешно пытался найти жену и дочь, четверть века назад оставленных в Париже. Наконец служащие Компании разыскали на парижском рынке в развалившейся лавке женщину лет сорока пяти и ее дочь, голодных и оборванных. Они вели жизнь полунищих парижских торговцев, которые мечтают лишь о заработке на завтрашний день. Госпожа Мартен испугалась, увидя двух богато одетых господ. Но ей сообщили радостную весть: муж, уже давно ею похороненный, нашелся, благоденствует и зовет их к себе. Вскоре мать и дочь, принаряженные на средства Компании, плыли на корабле в Индию, где их ждал пышный прием. Через несколько лет губернаторша вполне освоилась со своей новой ролью. В важной даме трудно было узнать бывшую рыночную торговку.
Хотя авторитет губернатора вырос, Мартен, естественно, желал большего, с завистью наблюдая, как богатеют голландцы и англичане. Он засыпал генерального контролера Шангалье письмами, требуя солдат и кораблей, рисовал планы франко-португальской католической коалиции против, англичан и голландцев. Но Версаль относился к письмам из Индии с безразличием. Приказ из Парижа о запрещении ввоза окрашенных тканей во Францию нанес торговле и ремеслу в Пондишери большой урон. Целые селения красильщиков и ткачей остались без работы… Эти люди покидали французский город, уходя в Негапатам к голландцам и в Мадрас к англичанам. Вся хозяйственная жизнь Пондишери оказалась под угрозой. У Мартена не было денег, чтобы платить жалованье солдатам. И только то, что индийские купцы задолжали ему некоторые суммы, спасло его от окончательного разорения.
На территории Карнатика вновь вспыхнула война между маратхами и моголами, затихшая на некоторое время. Маратхские феодалы требовали от Пондишери постоянных субсидий. Могольская знать также занималась вымогательством. Маратхские князья Рама Раджа, сидевший в Джинджи, и владевший Танджуром его двоюродный брат Шахджи требовали денег. Их требования возрастали с каждой неделей. Из союзников французов маратхи могли превратиться во врагов, ибо с ними заигрывали голландцы. Мартен проявил себя неплохим дипломатом и умело лавировал между моголами и маратхами.
