…после мангала приходит черед стола. Замечаю, что Дима куда-то пропал. Так и есть! Нахожу его на кухне, с клиенткой. Спрашивает ее, можно ли ему снять майку, чтобы работать по пояс голым. Канадка от испуга соглашается. Дима, крякнув, срывает с себя футболку, пыжится. Спускаем по лестницам ящики. Впереди еще две комнаты вещей, а уже темнеет. Всё жадность. Заказы принимают на пятерых человек, а работать шлют двоих, негодует Дима. Впрочем, он не это хочет мне рассказать. А что? А то же самое, что другой Дима, полицейский из Молдавии. И другой Виталик, который ест Солнце и приехал из Украины. И жадный харьковчанин Андрей, который запирается в туалетах клиента, чтобы съесть там свой ланч, не поделившись с напарником. И другой харьковчанин, Антон, у которого на уме только антитеррористическая операция на востоке Украины. Бедный дурачок так и говорит, как диктор в телевизоре. Антитеррористическая операция на востоке Украины. Впрочем, я его болтовне рад. Хоть какое-то разнообразие. Все остальные говорят только о педерастах.
Иммигрантов, видите ли, унижает необходимость жить в одной стране… в одном городе… с толкальщиками снарядов в задницу. Это не по понятиям! На родине, где-нибудь в Киеве или там Астане они бы этих педерастов на место сразу поставили. По дырявой ложке бы дали! А тут им, приезжим из бывшего СССР, приходится кривить душой, изображать из себя терпимых людей. Хотя разве можно терпеть такое? Да они же в жопу харятся тут все! Если бы не это, Канада – сущий рай. Ну комары величиной с воробья. Ну зима полгода – и это тут, в Монреале, а в Альберте какой-нибудь, так вообще десять месяцев. Ну «кваки» жадные на чай не дают. Но все это мелочи… Кроме гомосеков проклятых! Наглецы не только трахают друг друга в задницу, но еще и не скрывают этого. Носятся со своей радугой проклятой… Конечно, он, Дима (Петя, Вася, Коля, Джамшуд), ничего против пидоров не имеет. При условии, конечно, что пидор сидит у себя в пидорской норе и тихо харится в пидорскую задницу. Но ведь не парады всякие устраивать, как тут в Канаде принято! Куда катится мир?! Что происходит с традиционными ценностями, с обычной семьей? Послушать каждого из них, так у него дома не семья, а патриархальный клан Ноя какого-нибудь. Авраам и Сара.
Вот и все. Педерасты и чаевые. Вот две животрепещущие темы для приезжих в Монреале. Причины бешенства наших иммигрантов по поводу гомосеков мне совершенно ясны. Думаю, всех заставили во время прохождения иммиграционных процедур доказать свою приверженность либеральным ценностям Канады на деле. Так сказать, во всех смыслах. Нет-нет, мы не можем считать их из-за этого какими-то там… Известно ведь, что один раз вовсе не пидорас. И потом, одно дело, когда это делают местные гомосеки… по любви, так сказать… и совсем другое, когда нужно было всего разочек… на полшишечки, говоря иносказательно. Исключительно ради документов. Ну конечно! Ради документов – совсем другое дело. Ради документов – не считается. Сертификат отбора на жительство в Квебеке – это индульгенция. Ради нее можно и задницу подставить. Тут всегда можно оправдаться необходимостью переезда… И вообще, в конце-то концов, разве не ради семьи все это затевалось? Получается, ради семьи… ради патриархальных ценностей и традиционной сексуальной ориентации… пришлось немножечко посношаться в задницу. Со специально приглашенным специалистом Министерства толерантности и разнообразия Квебека. Мало теперь подписать декларацию о том, что разделяешь демократические ценности. Нужно с 2015 года – как здорово, что я умудрился проскользнуть в 2012-м, – провести некоторое время в кабинете с камерами наблюдения и дружелюбным гаитянцем… гаитянином… гаитцем? Да какая, в задницу, разница! Чтобы сразу насчет двух категорий проверить на вшивость: на предмет толерантного отношения к геям и чернокожим. Потому что, как всем известно, приезжие из Восточной Европы – страшные гомофобы и расисты. И это правда. И все это знают, как знают, что заверения этих приезжих в обратном – чушь собачья. Лишь бы документы дали! Но ради проформы… В результате среднестатистический эмигрант из Молдавии, Украины или там Прибалтики приезжает в Канаду с болью между ягодицами и легким чувством недоумения и обиды. Но, конечно, он, конкретный Дима, не такой. А какой? Другой! Мимо него баба просто пройти не может, чтобы не забеременеть. Только коснулся, а сучка уже пузатая. Наверное, у него особенное строение капилляров. Сперма у него не из конца вытекает, а из узоров на пальцах, и даже в воздух испаряется. Баба прошла мимо, вдохнула, и все, готова. Через девять месяцев можно принимать роды. Есть такие уникумы, Дима из них. А не то что эти ваши педерасты…
Я поддакиваю Диме, иногда даже – когда от усталости он затихает – подбрасываю дровишек в огонь. Слушала бы меня моя офицер по иммиграции! К счастью, мне-то штаны снимать не пришлось, все-таки проходил по разряду «интеллигенции». Но языком поработать на секс-меньшинства пришлось. В смысле, поболтать. Послушать меня, так я с детства был лучшим другом гомосексуалистов, транссексуалов и лесбиянок. Сейчас, правда, я говорю о том, что их развелось чересчур много, и не мешало бы вырыть яму с… Совершенно искренне. Как и три дня назад, когда превозносил книги «голубых», дружески обнимаясь с Нюдор – гомосексуалистом, который обожает переодеваться в розовые мини-платья. Мы с ним составляли схему закупки оружия для того, чтобы пристрелить парочку «копов» где-нибудь в Сент-Жюстин[18]. А что? Там городок уже англофонный, значит, и легавые из оккупантов, не честные франкоканадцы. За что, кстати, они – франкоканадцы – так не любят их, англоканадцев? Да за все то же самое! Нет, он, Максим Нюдор, ничего против англичашек сраных не имеет. При условии, конечно, что они занимаются этими самыми своими делами – в смысле, говорят по-английски, – у себя дома, на кухне. Но нечего выносить сор из избы и осквернять синие небеса Аркадии ужасной саксонской болтовней, дифтонгами своими проклятыми. Того глядишь, скоро парады проводить начнут. Нет, увольте. Каждому свое, как говорил Цезарь. Или как звали того англичашку обтрёханного, который покорил Галлию и написал об этом записку жене? С этого и начались наши проблемы. Иностранцы. Всюду иностранцы. Разумеется, он, Максим, ничего такого в отношении меня не имел. Квебек – очень гостеприимная провинция. Все флаги в гости к нам. За исключением, конечно, проклятых годдамнов[19], выродков елизаветинских. Когда уже сдохнет старая сука, Ее Величество?! Кстати, он бы хотел спросить меня, как на мой взгляд, идет ему это платьице? Недурно, говорю я, пытаясь быть объективным, но при условии, конечно, что он побреется. Я помню, у каждой дамочки должна быть маленькая черненькая штучка, как завещала Шанель, но речь-то шла вовсе не о бороде и не о мохнатке даже. О платьице! Ладно.
Максим идет в ванную, и пока мы с Надеж подсчитываем, сколько денег придется потратить на операцию, бреется. Ему скоро выступать на фестивале поэзии. Он прочитает мои стихи у станции метро McGill. Я в это время уже буду где-то за городом, заносить в грузовик стиральную машинку и холодильник…
Мои друзья-заговорщики чрезмерно романтизируют мое занятие. Их приводит в восторг то, что я работаю грузчиком. Весь такой… от корней. Они уверены, что это именно то, чего не хватает им, франкоканадцам. Они оторвались от почвы, перестали быть простыми парнями в рубахах… лесорубами… рыбаками… надежными. Они теперь все безнадежно испорченные интеллектуалы… Потому они изнежились и у них нет сил на настоящее Сопротивление. Приходится вливать в их дрябленькие меха свежую кровь. Вроде моей, да. Нет, они сразу поняли, что не ошибутся со мной. Я ведь русский, а русские – всему миру известные специалисты по сепаратизму. Так говорят по телевизору! Что мне остается делать? Я соглашаюсь и покидаю квартиру уже через несколько минут. В кармане у меня – несколько сотен долларов, они пахнут приторно, потому что Елизавета Вторая, сучка проклятая, велит печатать деньги на каком-то полиэтилене. Даже деньги в Квебеке не деньги, а хрен знает что! Так или иначе, а я куплю на них кое-что, и вовсе не автоматы и патроны, как наивно полагают мои друзья-заговорщики. J’ai besoin d’un sac[20]. Вот я и направляюсь в ближайший SAQ. Покупаю там бутылку «Абсолюта», потом бреду в продовольственный магазин. Вопрос пропитания на ближайшую неделю решен.
