После облета головной машины на заводе ее разобрали, погрузили на платформы и направили на испытания в НИИ ВВС. Сопровождать машину поехали А. Н. Соболев, как ведущий инженер и бригада эксплуатационников, старшим в которой был С. Е. Малышев. Анатолий Николаевич вспоминает, как на месте самолет собрали, отладили, невзирая на самые неблагоприятные условия, передали его на официальные государственные испытания после одобрения лично Ильюшиным. Заводскую бригаду оставили в НИИ для обслуживания самолета в период испытаний.

- Скажите, Владимир Константинович, чем вам запомнился период создания нового штурмовика? - поинтересовался я у Коккинаки.

- Новый штурмовик создавался в большом темпе,- отвечает он.- Интерес к машине был большой, и уже с первого полета на заводе No 18 стало ясно, что машина удалась.

- Конечно, не обходилось и без казусов,- улыбается прославленный летчик.- Вспоминаю, как вызвали меня однажды в НИИ ВВС по случаю того, что институтский летчик-испытатель не добирал заявленной конструктором скорости полета самолета. Слетал я сам, оказалось, что все в порядке, и скорость имеется. Объяснил коллеге особенность полета на максимальную скорость следовало не полностью открывать заслонки маслорадиатора. Тот полетел и "нашел" ранее недостававшие пять-семь километров в час.

- Владимир Константинович, а чем отличался новый штурмовик Ил-10 от своего предшественника Ил-2?

- Чем отличался? - как бы про себя повторяет вопрос Кок-кинаки,- и скорость больше, и дальность полета увеличена, маневренность улучшена, вооружение стало мощнее, радиосвязь лучше и многое другое. А в то же время в главном, принципиальном, он оставался тем же "летающим танком", грозой оккупантов. А подробнее можно посмотреть на этом стенде,- показывает Владимир Константинович.

Мы с ним находимся в конференц-зале ОКБ Ильюшина, где развернута экспозиция по истории этого славного коллектива.

На указанном Коккинаки стенде я читаю:

Самолеты Ил-2 Ил-10

Экипаж 2 чел. 2 чел.

Мотор АМ-38ф; 1700 л. с. АМ-42; 2000 л. с.

Скорость максимальная 410 км/час 510 км/час

Дальность полета 765 км 1070 км

Далее шли другие характеристики самолетов.

- Мне из того периода,- говорит бывший директор А. А. Бе-лянский, - в память врезались такие эпизоды. В конце марта или начале апреля 1944 года меня вызвали в НИИ ВВС на совещание по итогам летных испытаний нового штурмовика. Он успешно прошел государственные испытания, но военные предлагали сделать ряд доработок машины при внедрении ее в серию. Совещание шло бурно, в накуренной комнате было душно, хотелось пить. Помнится, я потянулся к графину с водой, но наполнить стакан мне так и не удалось. Комната "поплыла", и я потерял сознание... Врачи тут же определили, что у меня приступ малярии, температура подходит к сорока. Сделали мне уколы, и Сергей Владимирович Ильюшин увез меня к себе домой в Москву. Там - чай с малиной и сон под теплым одеялом и кожаным пальто на лисьем меху. Наутро я проснулся от громкого крика. Вскочил и стал свидетелем следующей сцены. Сквозь рыхлый лед Патриаршего пруда, против которого находилась квартира Ильюшина, провалился какой-то мальчишка, вздумавший покататься на льду. Это увидел сын Ильюшина и с громким криком, схватив какую-то веревку, бросился спасать паренька. Пока остальные собрались ему помочь, мальчишка был благополучно извлечен из пруда... Так мне запомнился день, в который был подписан документ о запуске в серию нового штурмовика под названием Ил-10,- заканчивает свой рассказ Александр Александрович.

Ну, а как же обстояло дело с надеждами наших летчиков, мечтавших об испытаниях новой машины? Можно сказать, что мечты их осуществились.

В то время, как первый экземпляр самолета Ил-10 проходил государственные испытания, два оставшиеся на заводе самолета испытывались заводскими летчиками. Штурмовик No 2 закрепили за Ломакиным, а машину No 3 - за Рыковым. Была утверждена довольно обширная программа летных испытаний этих машин, она и осуществлялась. Замечания, выявленные в процессе этих испытаний, тут же анализировались конструкторами, вырабатывались меры для их исключения в дальнейшем.

- Помню, один из неприятных дефектов открылся в полете на моей двойке, - рассказывал автору Ломакин. В полете при переводе самолета в пикирование вдруг возник пожар в двигателе. Это произошло недалеко от аэродрома, машину удалось благополучно посадить, огонь загасили. Работникам моторного завода показалось, что была течь бензина под карбюратором. Заменили обгоревший двигатель, все тщательно осмотрели, проверили, но вскоре пожар на двойке возник снова и в аналогичной ситуации - при переходе на крутое планирование... И второй раз мне пришлось спасать машину и себя от огня... После этого случая конструкторы начали принимать меры - поставили заградительную сетку поперек всасывающего патрубка двигателя, назвали ее антифляминг. Здесь у меня с мотористами возникли разногласия,- говорит Ломакин,- Я доказывал, что причиной пожаров являются выхлопы из мотора горячих газов в карбюратор из-за обеднения

горючей смеси на некоторых режимах полета, особенно на пикировании, когда есть избыток воздуха на всасывании в двигатель, так как "газ" убран. Со мной не соглашались... Полетел я на двойке с антифлямингом. И снова пожар. Антифляминг не спасло его красивое название, он сплавился в бесформенный слиток металла... Теперь уже к моим доводам отнеслись более серьезно, с ними согласились. На пути воздушного потока, идущего в мотор, была установлена заслонка, управление открытием которой связали с управлением подачей топлива в двигатель. Благодаря такому устройству, когда при переходе в пикирование летчик убирал "газ", снижая обороты мотора, он одновременно сокращал доступ воздуха в мотор. Горючая смесь не обеднялась. Пожары на Ил-10 прекратились.

- Летали мы на новых машинах с удовольствием, старались получше их прощупать, понять особенности и недостатки, чтобы своевременно их устранять,- продолжает вспоминать Ломакин.- Из НИИ ВВС шли добрые вести о ходе государственных испытаний, да мы и сами видели, что эта машина безусловно солидный шаг вперед в развитии самолета-штурмовика. Поэтому наше производство и после выпуска головной партии из трех штук опытных самолетов Ил-10 не стояло на месте. Все цехи, используя резервы, настраивались на серийный выпуск нового самолета. Указанные обстоятельства дали возможность заводу сразу же после вынесения решения о запуске Ил-10 в серию начать его производство широким фронтом.

Листая летные книжки Е. Н. Ломакина, К. К. Рыкова и других наших летчиков-испытателей за 1944 - 45 годы, видим, как Ил-10 занимает все большее и большее место на страницах этих объективных документов. Новый штурмовик постепенно вытеснял из производства своего прославленного собрата...

Пришло, наконец, время и новым штурмовикам лететь на фронт, в действующую армию. И надо же так случиться, что с одним из первых полков Ил-10 так же, как в свое время с первым полком Ил-2, на войну направилась бригада ОЭР во главе со знакомым нам А. С. Руденко. В состав бригады вошли: Д. В. Рыбачев, Я. Т. Жуков, Г. И. Гапонов, И И. Гришаев, М. А. Корсунский и А. Н. Щербашин.

Для этого полка, вооруженного Ил-10, участие в боевых действиях была не только война. Это были одновременно войсковые испытания нового оружия, и над полком новых штурмовиков шефство возложили на специалистов ВВС. Необходимо было поскорее выявить боевые особенности нового штурмовика и сообщить о них армейским соединениям, переходящим на новую машину.

Глава седьмая. "Илы" на фронте

Человеку, пытающемуся проанализировать и понять действия штурмовиков Ил-2 на фронтах Отечественной войны, можно рекомендовать для начала вспомнить обоснование идеи бронированного штурмовика, данное Сергеем Владимировичем Ильюшиным: "...Передо мною встала задача: сконструировать самолет, который бы наиболее полно и эффективно мог быть использован Красной Армией в ее операциях". С первых же боевых вылетов самолет Ил-2 начал подтверждать справедливость предпосылок, заложенных Ильюшиным в конструктивные решения этого самолета.