автор
Мы люди с божественным началом. Мы не просто так живем в этом удивительном зеленом мире. Посмотрите вокруг! Такие чудеса можно назвать раем. А что, разве не рай? Такие наслаждения как еда, секс, труд, общение. Такое возможно только в сказке. Или в фантастической игре. А что если это все игровой мир? А ты являешься его клиентом и в зависимости от программы, а больше всего от толщины твоего кошелька ты получаешь наслаждения. Нет, это большая сетевая игра, где есть много богов и игроков, определи, кто Бог, а кто игрок.
Я удивляюсь всему, что есть в этом мире. Особенно я люблю новые технологии и их развитие. Это для меня сродни чуду. К примеру, я так увлечен компьютерам, что никогда не задумывался, как он работает, а может этого никто и не знает.
А что если и правду компьютер большая загадка. А что если это все большая инопланетная паутина. Создавая в это мире большой технический потенциал, мир становится сильнее, и военная машина способна защитить себя от любого военно вторжения.
А если игра моего мира для меня не по силам, и я взялся играть и не осилю эту игру? Тогда стоит попробовать. Не получиться – не убьют же меня за это.
В наше время, когда весь мир играет и на работу уже никто не ходит, работают за людей роботы, то осталось одно развлечение – мир виртуальных игр. Новые технологии меняют одна за другой. Не нужно сидеть часами за компьютером переминая ноги и стуча пальцами по мышке. Тебе всего-лишь нужно уснуть и ты появляешься в мире, полном ощущений и приключений. Так играешь и такие героев берешь, на сколько тебе позволяет твое состояние. Как говорят, любой каприз за ваши деньги.
Завтра я начинаю свою игру. Я купил билет и, может, лет сто просплю.
Я в игре. Где я, кто я, что это за мир? Прошло уже сорок пять лет, а я не могу определиться, что я здесь делаю? Живу в селе, пишу по ночам, и не могу понять, почему я не нахожу сокровищ и не становлюсь очень богатым. Да и зачем?
Я много работаю, езжу на старом «Жигуленке» второй модели. Жена меня вечно пилит за нехватку финансов, но я счастлив. Я живу в этом мире и я счастлив.
Скиния
Нигде ни единой тучки, но небо выглядело темным от парящей по всюду копоти и сажи. Хаотично мелькающие яркие вспышки прибывающих на Землю метеоритов, явно не встретивших никакого сопротивления со стороны земной атмосферы. Таковой уже не существовало несколько тысяч лет.
Мир теперь состоял из несколько городов, с виду похожих на четырехугольники, в несколько тысяч километров по периметру. Своеобразный купол для сохранения внутри искусственной атмосферы, сделанный из прозрачного стелорнастика, крепости которого может позавидовать любой метал, когда-либо существовавший на планете. Издали город высвечивался золотом, ибо встроенные в стелорнастик фильтры от солнечного излучения содержали значительное количество серебра и золота. Но все же в городе внутри было довольно солнечно, и даже можно было купаться в искусственных бассейнах, если бы не строжайшая экономия воды.
Моря и океаны иссякли, но виной этому был не человек, являющийся аборигеном этой планеты. Это Аннануки, пришельцы с другой планеты изуродовали Землю так же, как и свою, с которой прибыли. Благодаря своей алчности и движимые очень сильным себялюбием они с неутолимой жаждой прожигателей жизни потребляли все без меры, не задумываясь о завтрашнем дне. В итоге ресурсы планеты не то, что были израсходованы, они просто исчезли с лица Земли.
Мои руки затекли от электронных кандалов, но я держался гордо. Мне не хотелось показывать, как я устал, а уставать было от чего – двенадцать тысяч лет борьбы… Борьбы со своим же народом…
– Благодаря тебе, – говорил Григорий, – они все знают… И теперь пытаются прорваться через главные ворота тюрьмы, чтобы спасти тебя.
– Я их не просил, – ответил я многозначительно.
Мой как бы друг и враг номер один, Григорий, повертелся на антигравитационном стуле, почесал затылок, и без всяких гримас продолжил:
– Зачем они тебе, почему ты пожалел ничтожных людишек? Ведь ты же придумал проект спасения нации Аннанук, мы же с тобой первые создатели этого мира, и кукол проектировали вместе.
– Не кукол, а людей – огрызнулся я.
– Чихать я хотел на них, – саркастически крикнул Григорий.
– Они на девяносто пять процентов тупее, их мозг работает всего на несколько процентов. Ты же сам их так придумал, и срок жизни их сто лет. У них не было будущего!
– Да не в будущем дело! – посмотрев в глаза Григорию, сказал я, делая интонацию на слове дело.
– Ну, а в чем тогда причина?
– Да пошел ты в задницу!!!
– Неужели ты даже перед смертью не желаешь истолковать свои поступки, – он уже явно нервничал и старался с такой злобой смотреть мне в глаза, словно я был самым злым демоном на свете.
– Ты представляешь, что нас, Аннануков, осталось горстка, и мы с тобой одни из последнего десятка, а ведь нас были миллионы. Чертовые марсиане, если бы они не затеяли с нами войну, то наша бы планета не сошла с орбиты, и не летала бы по такой безумной траектории, что нужно три с половиной тысячи лет, чтобы пролететь только один раз возле солнца. Ты, сволочь, прохлаждался на Земле, перескакивая из поколения в поколения, из одной куклы в другую, а я и миллионы наших соплеменников мучалось от холода и голода на выжженной атомными ударами планете, в подземельях с автономным обеспечением. Ты и представления не имеешь, как это просидеть несколько тысяч лет в четырех стенках, И одно лишь развлечения было это разговоры по внутренней связи. Строжайше экономили энергетические ресурсы так, что никакого телевидения и видео игр, только телефон и автономный карманный компьютер для желающих заниматься точными науками. Представляешь, сколько я сделал научных открытий, и бессмертия я просчитал намного больше чем ты.
– Я не понял, ты допрашиваешь или хвалишься? – поддел я его, склоняя к дискуссии. Я услышал, что шум у ворот становился сильнее, а самое главное мне сейчас бы выиграть время, может быть, мне еще раз повезет…
– Нет, черт возьми, я хочу добиться от тебя признания, к смертной казни мы давно тебя приговорили, как только поняли, что ты падший ангел.
– Кто это вы? Горстка негодяев, что всю свою бессмертную жизнь только и жили в свое удовольствие. Вы даже забыли, как это иметь детей, да вы вообще не желали никогда иметь потомства, чтобы не делиться ни с кем, только себе и для себя.
– Вот ты как заговорил, – Григорий сорвался с места, подбежал ко мне, распятом на стене, и плюнул в лицо.
– Ты тоже самый большей эгоист в мире, все это из за тебя, ты погубил два мира… Ты же все затеял, ты создатель почти всех научных достижений за последние двадцать тысяч лет, ты был всегда первым, а теперь ты обвиняешь нас… Да ты же, сволочь, синтезировал сыворотку бессмертия…
Не знаю, может, Григорий и прав но в моих помыслах не было зла, я добрый, очень добрый, и клянусь честью бессмертного, я ничего плохого не хотел. Не мог же я предвидеть, что самые гениальные мои разработки во благо человечества обратятся ему во вред. И где-то в глубине подсознания во мне заключена жалость ко всему живому на планете, особенно к людям. Не могу я пройти мимо страждущего, мне все время хочется кому-то помочь.
– Отвечай, сволочь, – орал Григорий, – что с тобою случилось, или это Она сделала тебя таким?
– Она здесь ни причем, – ответил я искренне, – Она просто киборг-жена для личного удовольствия. Просто аборигенки меня не могли удовлетворить, или я сам изначально преданный человек, поэтому и таскал ее за собой по своих жизнях.
А ты думаешь, приятно было рождаться каждый раз и не знать, кто ты. И порой целой жизни простого аборигена не хватало, чтобы сообразить, какую печать ты несешь на себе. Да, я многое напутал, да, я вел войну против своих, но ни об одном моем поступке я не жалею.
– Да ты такой эгоист, как и все, ты и пророком стал для само удовлетворения своего. Тебе нравилось писать пророчества, зная будущие наперед, тебе всегда хотелось славы и денег. Ты же всегда имел много жен. А когда запутывался с ними, потому что они, эти аборигенки, не могли с тобой вести существование, так как просто не понимали твоих стремлений и не разделяли твоей участи, так ты стразу бежал к своей возлюбленной машине. Секс машине, исполнительнице твоих желаний, и производившей твое потомство, чтобы ты мог передвигаться во времени, перескакивая из одного тела в другое. Представить не могу, что у твоих сыновей была одна и та же мать, только сыновья приходились друг другу дедами и внуками.
