...Я уехал на следующий день, попрощавшись с детьми через Хеллу, и дав указания Водану всенепременно ждать моего возвращения, быть бдительным в Мидгарде и беречь Сигюн. Такие же указания я дал и Неферто, перед тем как пробравшись через разлом в кладовке, отбыл в Альмерию. С Суртом я так и не поговорил. На сердце было тяжело из за того, что пришлось оставить жену в таком состоянии. Может всё было бы иначе, расскажи она тогда мне правду. Но она не рассказала, окончательно сдавшись, и поверив, что Тёмная незнакомка - зло. Уезжать она категорически не захотела, сказав что не выйдет за территорию нашего дома пока не дождётся меня. Мне пришлось смириться.
Мы с Воданом могли бы написать ещё одну книгу про то, как он проводил время в моё отсутствие, утверждаясь среди всего этого аттракциона невиданного изобилия течений, нахлынувших в Мидгард. Как повышал уровень своей, хах, квалификации, путём сложнейших практик и благодаря природной...деловитости, сохранил за собой право оставаться Всеотцом в Срединном мире. Правда, что уж там...не для всех!
Никогда не скрывал, до какой степени не завидовал и не завидую ему. И всё - таки он гениальный управленец! По собственной инициативе он добился того, что бы держать в руках все основные каналы доступа к Мидгарду. И ловко управлял в рамках своих широких, но как не крути, ограниченных полномочий нет...не жителями Мидгарда...а теми кто "понаехал" с согласия Совета, участвовать в освобождении мидгардцев от ига мракобесия окутавшего большую часть населения планеты. А население это, разрослось, должен сказать, колоссально!
Благодаря смешению прибывших рас между собой и с местными, произошел небывалый подъём возникновения новых видов, порой на столько чудных, что диву можно было даться, обнаружив их осознанность и недюжую интеллектуальную, а порой и духовную развитость. Атланты держались до последнего, стараясь не поддаваться ассимиляции, но большинство из оставшихся на обжитом континенте, не миновала чаша сия. Тем, кто по тихому удалился на далекие необжитые острова, было значительно проще, сохранить свой генофонд, так сказать, не тронутым. Давно уже двуполые, не "испорченные" цивилизацией Кеоты, лемурийцы в этом отношении были проще. Все, кто не принял сторону пришельцев, с лёгкостью отдались смешению энергий и не только, с иммигрантами обоих полов и достаточно быстро поглотились более сильными генетически расами. Одни кримтурсы чего стоили...не говоря уже об...ох, ладно!
Перед отъездом я успел связаться с Кей, и слёзно попросил не искать меня, пока сам не объявлюсь. Она достаточно легко, хоть и с налетом печали, согласилась со мной. Причиной лёгкости, был всё тот же Мидгард. Узнав о том, что там начало происходить активное военное движение, да ещё и возможность поучаствовать в этом теперь была реальной как никогда, она всеми своими фибрами устремилась на осуществление своей давней мечты - сражения и битвы, битвы и сражения! Не смотря на всю увлеченность, она пообещала навещать Сигюн и издалека приглядывать за обстановкой на нашем участке. Я помнил, на что способна моя девочка защищаясь, и всё - таки волновался, о том, что она остается одна. Хоть Идунн с Эйр и Фрейром, заверили меня в том что не оставят её...я всё равно переживал, и не было мне покоя. А он должен был сопровождать меня обязательно!
Для чистоты исполнения своей затеи мне пришлось перекрыть все каналы энергосвязи с кем бы то ни было, включая мою жену тоже. Мне следовало быть свободным, холостым и бездетным Альмерийцем, о котором не тоскует ни одна живая душа где бы то ни было, и который сам не тоскует ни о ком.
Это было самое сложное. Но я это сделал. Перекрыл всё. Чуть изменить внешность, дабы вписаться в общую струю местных жителей, не составило вообще никакого труда. Придумать себе биографию, тоже. Альмерия была огромна. Примерно пять Йотунхеймов. Это много...да. Она была огромна, но структура её, была значительно неустойчивее чем структуры наших миров. Прозрачнее, что ли. Именно благодаря своей структуре они имели возможность переходить, по средствам Нерушимого Светоча в иные измерения. Структуру, в отличии от внешности, изменить мне было гораздо сложнее. Но я очень постарался. Конечно я не добился стопроцентного эффекта, но мне удалось синхронизировать себя с Альмерией, достаточно для того, что бы не вызвать подозрений даже у жрецов.
Что ж...про то как я прибыл туда, обосновывался и налаживал контакт с главной жрицей храма, которой как раз и являлась Мей, я мог бы написать ещё одну книгу. Да. Нимфу звали Мей. И она ничего не помнила. Служители храма нашли её без сознания и памяти. Они выходили и оставили девушку в Альмерии не просто так, и даже не из за самого факта что сущность извне, смогла оказаться в их мире, и даже не за красивые ноги и глаза. Дело было исключительно в её энергиях.
Альмерия переживала в тот период не лучшие времена. Мир, не смотря на все его великолепие, тихонечко захеревал...становясь похожим на пустышку. Теряя энэргию из за возникшего застоя, в изначально подвижной и вполне самообновляющейся структуре, за счет взаимодействия с молодыми и активными альмерийцами во главе со жрицей. А началось захеревание после того, как вся эта замечательная золотая молодёж, разом внесла себя в списки желающих покинуть Альмерию в поисках иных форм развития. Спровоцировала движение всё та же жрица. Чтящие свободу воли, граждане, отпустили желающих, конечно расстроившись. И это мягко сказано. Основа бытия мира, пошатнулась. И продолжала расшатываться до появления Мей. Она стала не просто глотком свежего воздуха, не просто источником воды в засушливой пустыне...она подарила Альмерии вторую жизнь. Когда я назвал нимфу факелом...я даже микронной доли не описал того внутреннего искрящегося и бурлящего фонтана силы и света, что прятался в ней под маской воинственности и заносчивости. Как это не парадоксально, потеря памяти поспособствовала некоему анабиозу этих качеств, позволив её свету сиять в полную силу. Девушку оставили у себя. Выучили и подготовив к посвящению сделали новой жрицей. Арея расцвела. Такими я и увидел их...Альмерию и Мей. Фонтанирующими светом и жизнью.
Неимоверно сложно было добиться её благосклонности. Она была чиста, и далека от всей этой романтики отношений, и восприняла меня по началу с изумлением, словно диковенного зверя. Но, должен признаться, зверь был чертовски хорош и интересен как внешне так и внутренне, и постепенно она поддалась моему очарованию и настойчивой заманчивости...или заманчивой настойчивости...ха ха!
Я построил дом для неё, на берегу реки. Я стал уважаемым гражданином и по началу прихожанином храма. А затем и его служителем. Это было не сложно. В Альмерии вообще всё было по сути незатейливо, не смотря на внешнюю напыщенность. Мне было легко туда вписаться на столько же, на сколько тяжело было пробудить в Мей желание, подарить мне свет своей любви. Но у меня получилось и это.
Она очень долго не могла довериться мне. Интуиция у неё работала что надо, а я как не крути, не любил её. Как бы прекрасны не были чувства нимфы ко мне, и робкие смущения, и сдержанность, и по девичьи наивные и искренние первые порывы разрешить мне стать ближе, она так и не смогла зажечь во мне ответное чувство. Я играл. Безбожно, бесчестно и пакостно. Играл так, как никогда не играл. Играл по настоящему. Так виртуозно, что на какое то время даже сам себе поверил. Именно тогда, окончательно и рухнула её крепость. Полюбив меня, нимфа не просто раскрылась. Всю эту лавилу нескончаемой нежности и трепета, она не сдерживая в себе, стала отдавать мне. Я был обласкан, залюблен, ухожен, сыт и доволен, во всех смыслах. У меня было всё о чем я так мечтал. Мир и покой, свобода и собственный дом. Любящая женщина рядом. Мне были открыты все пути в Альмерии. Меня ни кто ни к чему не призывал и не принуждал. Мне не нужно было решать ни чьих проблем, да и проблем не было...Был ли я счастлив? Ни дня.
